Анна Одувалова - Зеленоглазая авантюристка Страница 14

Дир находился в камере, но, как здесь очутился, не помнил. По закованным в цепи запястьям стекала струйками кровь. Создавалось впечатление, что он пытался освободиться, но рваться из железных наручников глупо. Он не стал бы этого делать. Или стал? В голове была пустота и туман. Дир помнил, что в кабинете Келла ему стало плохо, и он решил отложить работу с дневником до вечера. Он собирался найти свою комнату и немного отдохнуть. Вспомнился длинный коридор и фигура Оли в конце. И все. Больше ни одного воспоминания и ни единой связной мысли. Что случилось с того момента, как он оказался в камере, и почему прикован к стене, неясно. Самым логичным было объяснение, что преследователи все же его настигли, а Ольга либо не смогла ничего сделать, либо не захотела. Слишком уж быстро накрыло беспамятство. Явно не обошлось без зелья. Только вот когда рыжая могла подлить отраву? Он же ничего не пил, кроме кофе. Неужели эта бестия уже тогда решила его продать? Но как наемники могли узнать, куда он направится? Каким образом успели сговориться с Ольгой? Нет. Что-то в этой логичной на первый взгляд цепочке событий не сходилось. Не могла Ольга предвидеть его приход. Никто не мог. Удивляло еще и то, что лежал Дирон в камере не на вонючей соломе или наспех сколоченной лавке, а на удобной кровати с подушкой и заботливо прикрытый пледом. С чего такая честь?

Додумать Диру не дали, скрипнула на несмазанных петлях дверь камеры, и в темном проеме показалась высокая женская фигура. Это была не Оля. Холеную брюнетку Дирон раньше никогда не видел. Он напрягся и начал судорожно вспоминать хоть какое-нибудь заклинание, которым можно в случае опасности остановить посетительницу. На ум ничего не шло, да и слишком мало было сил.

— О, проснулся, красавец! — удовлетворенно хмыкнула она, и Дир напрягся сильнее. Что-то не понравилось ему в этом холодном насмешливом голосе. — Ну как себя чувствуешь? Хреново?

Женщина бесцеремонно уселась рядом с ним на кровать и начала изучать разодранные в кровь запястья. То, что гостья — вампирша, Дир понял не сразу, но как только заметил мелькнувший в верхнем клыке камень, запаниковал. Похоже, сбывались самые неприятные ожидания. Маг собрал последние силы и метнул огненный шар. Занемевшие пальцы не слушались, сил почти не было, и поэтому вспышка получилась маленькой, слабой и, зашипев, исчезла где-то на стене, пролетев в нескольких сантиметрах от волос женщины.

— Да чтоб каркалы тебя задрали! — взвилась она, подскакивая. — Ты совсем двинулся, что ли? Ты что делаешь?! Я тебя трогаю?!

— Ты вампирша, — неуверенно отозвался Дир и тут же получил презрительный ответ:

— Заметь, и ты тоже вампир! Только, похоже, предпочитаешь этот факт игнорировать! Ты помнишь ли, что вчера произошло? Нет? А я тебе объясню, и еще скажу почему.

Дирон испуганно затаился, вжав голову в подушки. Он по-прежнему не понимал, что происходит. Но постепенно до него начало доходить, что кем бы ни была посетительница, к его преследователям она отношения не имеет.

— Где я? Кто ты? — сдавленно шепнул он, стараясь выяснить хоть что-то о своем положении.

— Где? — усмехнулась женщина. — А все там же: в небольшом поместье недалеко от Влекрианта. Зовут меня Льрисса, но вряд ли тебе мое имя что-то подскажет.

— А почему я здесь? В этой камере? Где Оля? — Вопросы вырвались сами.

— А вот мы и подошли к нашей грустной истории. Ты, видимо, решил, что всемогущ? Раз тебе удалось вернуться с того света, подумал, что и с вампирьей сущностью справишься? Да? Сколько ты не пил нормальную, человеческую кровь? Неделю? Больше?

— Я вообще ее не пил и не буду, — выплюнул Дир, словно ругательство.

— Ну, — усмехнулась вампирша, — никогда не говори никогда. Пил уже вчера… Э… не пугайся ты так, все обошлось. Но чудом.

— Что я натворил? — холодея, поинтересовался маг. Услужливое воображение рисовало картины одна страшнее другой.

— Ничего непоправимого. Напал на Ольгу с твердым намерением покусать. Если бы тебе это удалось, думаю, она была бы мертва. Сумасшедшие вампиры не могут контролировать силу. Ты бы просто растерзал свою подругу. Но Оля у нас — девушка не промах, она тебя оглушила цветочным горшком, связала и притащила сюда. После этого поговорила со мной и наконец-то, получив вразумительные инструкции по уходу за сбрендившим кровососом, нормально напоила кровью. Своей жертвовала, между прочим, а ты, скотина неблагодарная, еще что-то выступал и пытался девицу соблазнять. Ну в меру своих полуобморочных сил.

— Это не я… — тихо шепнул Дир, впадая в отчаяние. — Я ничего не помню… какой-то туман, и все. Помутнение.

— Конечно, не ты, — согласилась вампирша, хмыкнув. — И этот «не ты» будет приходить все чаще и чаще. Особенно если будешь и дальше пить кровь только тогда, когда припрет совсем. Ты очень скоро свихнешься.

— Нет, скорее начнет разлагаться это тело, и я умру. На год мне хватит. — Сил поддерживать разговор не осталось. Слишком уж гадкие вещи говорила новая знакомая. Воскрешение было чьей-то жестокой шуткой, и сейчас маг не был уверен, что стоит искать способы продлить себе жизнь.

— Ага, мечтай, год. Месяц — не больше, а такими темпами и раньше крыша съедет. А потом, неужели ты начал жить, чтобы тихо загнуться только потому, что, видите ли, пить кровь плохо? Прекрати. Это глупо.

— Я ничего не знаю. Я умер семь лет назад и уже забыл, как это быть живым. Я и сейчас не в полной мере жив, так зачем мне все эти проблемы и сложности?

— Неужели тебе не интересно? Неужели ты успел в той жизни все? Нет ничего такого, что хотелось бы испытать или повторить?

— Интересно… я многое пропустил. Мое увлечение магией было слишком сильно, чтобы я замечал что-то другое. Сейчас я жалею об упущенном, но не знаю, правильно ли все это. Не уверен, что мертвые должны тревожить мир живых. Это противоречит моим убеждениям.

— На тебе нет греха, — безразлично пожала плечами вампирша. — Благодаря глупости и халатности негодяев, тебе выпал замечательный шанс прожить еще одну жизнь. Не знаю, как у вас, эльфов, у нас за такие возможности принято хвататься зубами и не выпускать. Такая удача случается не часто, и поэтому не стоит ей пренебрегать.

— Думаю, ты права. А с сумасшествием можно что-то сделать? Как от него избавиться получится?

— Можно, но для этого ты должен пить кровь. Никто не заставляет тебя отлавливать на улице невинных девственниц и глумиться над ними. Ты можешь покупать кровь в специальных местах, многие наши так делают. Можешь еще завести себе любовницу, которая будет донором. Кровь, насыщенная эмоциями, дает значительно больше сил, и ее нужно меньше. Причем эмоции могут быть любые: ненависть, страх, боль, любовь… все равно. А еще нам придется наведаться в вампирскую провинцию Аскарион и там наградить тебя камушком в клык. Он поможет держать в узде жажду.

— А я думал, камушек — это просто украшение или знак отличия, а его отсутствие означает всего лишь знатное происхождение.

— Чушь, — отмахнулась вампирша. — Поверь, у меня более знатное происхождение, чем у того, кому принадлежало твое тело, и тем не менее я ношу камень.

— Ты знала этого…

— Да, я знала Ласта, но давай об этом позже. Сейчас я сниму кандалы и помогу тебе добраться до комнаты. Здесь, думаю, держать тебя нет смысла. Пока ты не производишь впечатления психа, так что поговорим в более приятном месте. Только учти, я теперь тебе как мама, буду следить за каждым шагом и контролировать, чтобы ты кушал вовремя, и будешь меня слушаться, если не хочешь, чтобы вчерашний вечер повторился.

Дорога от камеры до комнаты на втором этаже была утомительной и длинной. Дир все время спотыкался и лихорадочно цеплялся за плечо Льриссы. Вампирша морщилась, шипела, но не одергивала мага.

— Почему мне так плохо? — в сотый раз с трудом выдохнул Дир и наконец-то упал навзничь на кровать.

— Понимаешь, вампиры — выносливая раса. Мы долго можем обходиться без еды и воды, но зависимы от крови. В критической ситуации мы способны протянуть достаточно долго на крови животных, но на это уходит очень много сил, и рано или поздно случается срыв. Я не знаю, сколько Ласт не пил кровь перед смертью, а потом ты продолжил воздержание. Ресурсы этого тела не безграничны, вот и произошел сбой. Тебе повезло, что сорвался ты здесь и никому не причинил вреда. Если бы это случилось где-то в другом месте, например во Влекрианте, последствия могли бы быть значительно хуже. Стражники и так нас не любят, но чаще всего ничего не могут сделать. Застать вампира на месте преступления — для них праздник.

Льрисса подошла к стене и отодвинула в сторону пластину из темного дерева. За ней находился бар. Вампирша достала высокий бокал и плеснула на дно тягуче-янтарную жидкость коньяка, а потом доверху долила кровью из другой бутылки.

— Пей, — протянула она Дирону бокал. — Тебе сейчас нужно восстанавливаться. Заметь, я щажу твои эльфийские чувства и не заставляю грызть юную девственницу, хотя сейчас для тебя это было бы значительно полезнее. Но не совсем гуманно с моей стороны. К охоте ты придешь сам.