Эльфарран - Как меня опять надули Страница 14

Я старалась не смотреть, как Людоед, громко отфыркиваясь долго мылся, крякал, поднимая мыльные волны, выплескивающиеся через край. Как с визгом возились в котле трое озорников-детишек. Чашка едва держалась в моих усталых руках, маленькая ложечка дрожала на её дне, и, боясь уронить, я поставила на стол недопитый чай, устало опустив голову. Мириель поняла все без слов – взбила высокую гору подушек и уложила меня в постель под толстое самотканое одеяло. Растворяясь в уюте их жилища, я сразу доверчиво заснула, да так крепко, как не спала с тех пор, когда убежала из Валинора.

– Бедняжка, – она долго гладила меня по спутанным волосам. Вздрагивая во сне, я внутренне оплакивала свою судьбу. Враги были везде, а я, как ловко загнанная дичь, бежала припадая на израненные ноги, пряталась, но преследователи неумолимо приближались. Мне хотелось остановиться и крикнуть, что я сдаюсь.

Теплая ладонь осторожно коснулась моей щеки, вытерев набежавшую слезу.

– Ты Эльфарран, аранель, и не дело, раскисать на полдороге. Сложно? Страшно? Борись, перестань чувствовать себя жертвой. С сегодняшней ночи роли меняются, теперь ты – охотник!

Слабый шепот слышался мне всю ночь, я зажимала уши, накрывалась подушкой, но упрямые слова, терпеливо нашептывали, советовали, учили. Утром я помогла хозяйке дома приготовить завтрак, натаскала воды из ближайшего источника, вымела пол, и, взяв детишек, увела их на прогулку на ближайшую полянку. Беззаботно растянувшись на мягкой траве и закрыв глаза, я вспомнила дом и родных.

Вдруг, рядом прошуршал подол длинной суконной юбки.

– Спасибо за помощь, Эльфи. – просто сказала она.

– Странно, – протянула я, – откуда вы узнали мое имя?

– Имя? – Лицо женщины расплылось в улыбке, – мы не знали его. Но женщина твоего рода, пришла к нам прошлой ночью, и, сев возле очага, рассказала твою историю. Она была вся мокрая, ведь на улице шел проливной дождь, но отказалась от горячего отвара и не захотела обсушиться, только просила нас найти тебя, согреть и успокоить.

– Но кто она?

– Своего имени она не назвала. И ушла так же незаметно, как появилась, слившись с холодными каплями дождя. Сегодня вечером она будет тебя ждать на опушке леса.

А пока…

… пока мы готовили обед, я не выдержала и спросила:

– Я не видела семьи счастливее вашей. Как это у вас получается?

– Это взаимное притяжение, – засмеялась она. Как только мы впервые повстречались, так одновременно поняли это. Разве у вас с супругом, было не так?

Я призадумалась: кажется, всю жизнь у нас было только взаимное отталкивание. Хотя один раз…

 Впервые смысл этих слов дошел до меня по пути домой. Мой муж до сих пор считает, что я это сделала нарочно, но, клянусь Элберет, это неправда.

Заканчивался сезон попутных ветров. Я в слегка расслабленном состоянии, страдая ленивым настроением, слонялась по палубе и откровенно скучала. Дважды ловко избежав укоризненного взгляда эльфа, пытающегося подвигнуть меня на мытье полов, сочла за лучший вариант присоединиться к сидящему на корме гному. Решив, что управление судном более чистое и благородное занятие, аранен ожесточенно погремел ведром, вылил очередную порцию грязной воды за борт и, не выдержав такого наплевательского отношения к порядку на судне, тоже отшвырнул тряпку, хитро поинтересовавшись моими планами на ближайший вечер.

– Я еще не решила, а что, есть предложения?

Он торжественно вручил мне щетку, заверив своим королевским словом, что занятия интереснее чем мытье палубы, на судне не сыскать. Он величественно кивнул в подтверждение своих слов и ушел на нос, заниматься разборкой такелажа. От разочарования я, как всегда, начала жаловаться Гимли на жизнь, тот, как всегда, бросив руль, принялся с жаром меня утешать. Корабль, почувствовав полную свободу, тоже как всегда, нашел мель и с удовольствием в нее врезался. От резкого толчка меня неумолимо потянуло вперед, где еще не подозревающий о моем стремлении эльф, обвитый веревками, готовил обличительную речь в пессимистическом ключе, что-то вроде:

– Эльфийка на корабле к несчастью, Мы все через неё погибнем и, возможно, даже сегодня.

Мокрая палуба была ужасно скользкой, а канат в руках эльфа слишком длинным… одна моя рука запуталась в веревочных оковах, другая в косах эльфа, и я, пытаясь освободиться, изо всех сил дергала обеими. Сдавленные стоны эльфа, иногда прерываемые проклятиями, только добавляли азарта этой борьбе за выживание.

И такое у нас случилось вот это самое "притяжение", что не обращая внимания на застывшее в неподвижности судно, гном, подполз поближе и, встав на четвереньки, принялся подавать советы.

– Режь веревку, если хочешь, чтобы хоть кто-то остался в живых, – прохрипел Лег, и в следующее мгновение его голова скрылась, но очарованный красотой борьбы гном продолжал стоять неподвижно. Мы же продолжали ощущать взаимное притяжение и крепость, все более затягивающихся узлов, словно кто-то свыше связывал нас помимо наших желаний и воли. У меня уже звездочки мелькали в глаза, хотя над нами и светило полуденное солнце, когда, наконец, веревочная хватка ослабела, и, ухватив жадным ртом, глоток морского воздуха, я пришла в себя. Разведя нас по разным концам судна, гном только проворчал:

– Может вам просто пожениться?

Ночью я пробралась на нос и проверила веревки – они были гнилыми и, буквально, расползались в руках. Много лет спустя, я спросила мужа:

– Как мы смогли в них запутаться?

– Возможно, это был знак судьбы, – он хитро улыбнулся, и сразу поменял тему разговора.

 К вечеру, провожаемая, добрыми напутствиями и советами, а также снабженная объемистым узелком, с вареной картошкой, я довольно быстро нашла место встречи. Но приветствовала меня лишь одиноко стоящая береза. Насколько я знала, в Арде не осталось эльфов и, тем более, эльфиек. Из Валинора никто не мог отлучиться под страхом смертной казни, значит, либо они обознались, либо нет. И последнее, пожалуй, более похоже на правду. Потому что, сразу после этих мыслей, я вдруг увидела, как от стройного ствола отделилась тонкая, будто воздушная фигура в темном плаще.

– Не надо убегать, – тихо произнесла она, – я не могла встретиться с тобой раньше, и на то были свои причины: слишком много, жаждущих эльфийской крови, идет по твоему следу.

– Но, – невпопад пробормотала я, – но я, вроде как, еще на свободе.

– Конечно, ведь они идут за мной.

Она приподняла верх капюшона, и первое что поразило меня – её сияющие глаза, такие глубокие и нежные, что на мгновение, стало радостно и горько одновременно.

– Арвен.

Она приложила палец к губам.

– Так меня давно не называют.

Она приподняла мохнатое крыло густой ели, указала мне на убежище у корней и, опустившись на подушку из старых иголок, продолжила:

– Я издали наблюдала за перипетиями твоей судьбы, удивляясь невероятной способности вылезать из самых непредвиденных бед. Впрочем, над твоей макушкой всегда светила счастливая звезда. Но и у тебя есть уязвимое место, в которое сейчас метит враг. Ты по прежнему упряма и одинока, так и не научившись верить самым близким, самым дорогим. К сожалению, у тебя не было мудрых наставников, которые бы простерегли или просто объяснили: ты привыкла всего добиваться сама, но это неправильный путь. Даже сейчас ты отвергаешь помощь, считая это признаком слабости.

Её голос звучал так нежно и проникновенно, что я невольно задумалась: "Может она, действительно, права?"

– Тебе пора встретиться со своим страхом и выиграть в самой главной битве. И это будет пострашнее всего, что ты ранее испытывала.

Мне хотелось надуть губы и сказать, что она не знает и сотой доли того, что мне пришлось пережить, но невероятная доброта её взгляда невольно обезоруживала – впервые я хотела слушать и верить. И она понимала меня.

– ЛИШЬ ВЕРНЫЙ СЕРДЦЕМ ОДОЛЕЕТ ПУТЬ! Дальше вспомнишь сама, когда придет время, а теперь нам пора прощаться, уже стучат копытами лошади на пыльных дорогах, я слышу приближение врага. Найди источник зла и сокруши его. И помни, мы сами выбираем свою судьбу, и звезды у всех счастливые, просто, некоторые не хотят в это верить, а ты постарайся.

 Фея – при произнесении этого слова даже сейчас, когда все закончилось, во мне закипает гнев. Но тогда я еще не знала, что мне принесет встреча, поэтому бездумно углубилась в лес, разыскивая по только мне известным приметам дорожки проложенные легкими шажками этих существ мира теней и сумрака. В лесах издавна существовали заколдованные круги – кто в них попадал, был обречен вечно плясать в хороводе фей, до тех пор, пока силы не покидали его. Хотя с виду казалось, что человек, безмерно счастлив, выписывая сложнейшие пируэты, но если приглядеться повнимательнее, можно было заметить его страдающие, словно просящие о помощи, глаза. Нельзя было верить его радостной улыбке – это была лишь гримаса боли и отчаяния, и, если все же человека спасали, вырвав из кадрильного круга, то он все равно оставался как бы полуспящим, не воспринимая голоса друзей и глядя только внутрь себя. Он чах, отказывался от пищи и, под конец умирал, тихо и незаметно, словно засыпал после утомительной работы.