Томмазо (ЛП) - Памфилофф Мими Джин Страница 14

— Нет, пожалуйста, не извиняйся. Я совсем не возражаю. — Она начинала открываться. Именно то, что нужно дабы пробиться сквозь эту стену. Томмазо провёл рукой по белой скатерти и слегка сжал запястье Шар. — Очевидно, этот человек не знал, от чего отказывается. Любой может увидеть, что ты особенная женщина.

— О нет, он знал. И даже сказал, что я идеально подхожу его душе, но его сердце принадлежит другой, моей кузине. — Она смахнула сбежавшую слезу. — Наверное, это к лучшему; он общался с сумасшедшими людьми, называющими себя вампирами с ярко-бирюзовыми контактными линзами. Серьёзно, в Лос-Анджелесе самые сумасшедшие люди.

«Боже мой, как-то всё знакомо…»

— Привет, Шарлотта. Как у тебя дела?

Мимо прошла рыжеволосая официантка, быстро улыбнувшись Шар. Шарлотта…

— Тебя зовут Шарлотта? — Томмазо почувствовал себя так, словно ему в горло воткнули цементный кирпич.

— Да. Шарлотта Мейер.

Томмазо вскочил на ноги, чуть не опрокинув стол и его содержимое на колени Шарлотты.

— Мужчину, который посмел отвергнуть тебя, случайно зовут не Андрус?

Она округлила карие глаза.

— О, Боже. Пожалуйста, не говори, что ты его знаешь? Пожалуйста, не говори мне, что ты один из его странных друзей, которые носят эти контактные линзы и…

Он вскинул руки.

— Его я не знаю, — солгал он. — Я знаю о нём. Мы, э э-э… ходим к одному портному.

«Боги, что, чёрт возьми, происходит?»

— Но тогда как ты догадался? — спросила она.

«Как я догадался? Как догадался?»

Ему нечего сказать.

Кроме очередной лжи, которая пришла в голову:

— Мы ходим к одному портному. Я примерял новый костюм и… подслушал, как он разговаривал о какой-то дикой вечеринке одиночек и женщине по имени Шарлотта. И кузина, да, кузина, Бетси или Бэмби… или…

— Её зовут Сэйди. Мы не разговаривали и не видели друг друга с самого детства. Потом женщина, Симил, нашла меня и…

— Симил, — прошептал он, понимая, что это всего лишь одна из её гигантских драм, трахающих мозг.

«Я убью тебя за то, что ты поставила меня в такое положение».

— Ты и Симил знаешь? — спросила Шарлотта.

— О, э-э… она тоже ходит к моему портному, — снова солгал он.

Боги, ему было противно обманывать эту женщину. Она заслуживала честности и преданности.

Она подозрительно посмотрела на него.

— Это немного похоже на совпадение, тебе не кажется?

— Безусловно.

Ему нужно быстрее соображать. О боги. Шарлотта даже похожа на Сэйди.

«Почему я не заметил этого раньше? Они похожи на сестёр. Симил. Симил что-то сделала со мной!»

Он был заперт в её подвале пол дня. Она легко могла бы попросить Богиню Забвения приготовить одну из своих смесей и подсыпать ему в воду.

— Томмазо? — спросила Шарлотта. — Откуда ты на самом деле знаешь Симил?

Дерьмо. М-м-м…

— Мой портной. Как я и сказал. В тот день она пришла с Андрусом. Они разговаривали.

Фух.

Она посмотрела на него и покачала головой.

— Не знаю, на чём эти двое, но это должно быть что-то мощное.

Всё ещё стоя, он кивнул.

— Если ты извинишь меня на минуту, Шарлотта, я должен позвонить. Это ненадолго.

Он повернулся и попытался скрыть факт, что его внутренности теперь напоминали яичницу с тофу неестественно мягкое месиво, которому не место в его мужественном желудке. Эмма однажды приготовила ему такое блюдо, когда сидела на одной из здоровых диет. Твою же мать.

Шарлотта влюблена в Андруса, думал Томмазо, идя по ресторану с отсутствующим выражением лица. Как только он завернул за угол, потерял сознание.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Томмазо? С тобой всё в порядке?

Томмазо обнаружил, что сидит перед недоеденным сэндвичем и пустым стаканом из-под мартини, а Шарлотта щёлкает пальцами. Какого чёрта?

Он осмотрел зал, а мозг теперь казался яичницей с тофу, о которой он думал несколько минут назад.

— Что произошло? — спросил он себя вслух.

— Я не знаю, — ответила Шарлотта. — Ты просто сел, начал улыбаться и залпом выпил мартини. Всё хорошо?

Томмазо нахмурился, чувствуя себя сбитым с толку.

— Как долго я уже сижу?

— Минут пять.

— Простите, но мистеру Фиерро срочно звонят — Высокий официант с коротко-стриженными, тёмными волосами, большими бицепсами и идеально прямой спиной навис над столом, как смертельная угроза. Он не их официант. Он вообще не официант. Мужчину звали Брут, и он один из элитных Учбен, с которыми Томмазо приходилось работать.

Томмазо одарил Шарлотту спокойной, собранной улыбкой, как его учили поступать в стрессовых ситуациях.

— Я на минуту, Шарлотта. Боюсь, дело срочное и не даст покоя.

— Иди, — ответила она, и в её глазах появилось раздражение. Томмазо не набирал очков, уходя вот так, но что может сделать? Сказать Бруту отвалить? Скорее всего, это закончится тем, что Брут попытается вытащить его силой, а Томмазо в ответ выбьет из него всё дерьмо.

В этот момент зазвонил телефон. Андрус, без сомнения, звонит, чтобы проверить Томмазо. Чёрт! Андрус! Шокирующее воспоминание вернуло его к той дерьмовой ситуации, в которую он попал. Шарлотта — пара Андруса, чёрт возьми. Пара, от которой Андрус отказался, сделав феноменальный поступок, чтобы быть с Сэди, кузиной Шарлотты, получеловеком-полуинкубом. Их человеческие матери, сестры-близнецы, и Шарлотта полностью человек, но всё это не имеет значения. Если Шарлотте суждено быть с Андрусом, она никак не может быть для Томмазо кем-то особенным. А значит, его влечение к ней просто влечение. Шарлотта, вероятно, может спасти его душу так же, как и он сам. И без этого нет никакого способа противостоять зловещему вакууму, медленно высасывающему его душу. Он потеряется во тьме, которая олицетворяла убийство его семьи.

Томмазо выключил телефон и последовал за «официантом» на улицу и за угол к узкой, усаженной цветами дорожке, где стоял Гай, скрестив руки на груди, расставив ноги и выглядя так, словно собирался кого-то убить.

— Хорошая футболка, — заметил Томмазо, комментируя очень обтягивающую белую футболку Гая. — Мне нравится, как она подчёркивает твои соски.

Гай прищурил бирюзовые глаза.

— Заткнись, красавчик, или я расколю тебя надвое.

Томмазо остановился прямо перед Гаем и собирался сказать, что он с радостью подерётся с ним, семифутовое божество его не пугало. Ничего не пугало. Ну, кроме превращения в Мааскаб, но Гай убьёт его.

— К слову о нарядах, — сказал Гай, внезапно заметив простую одежду Томмазо цвета эскимо, — вижу, ты перевернул страницу моды. Дай угадаю, это называется шик детского сада из 80-х? — самодовольно усмехнувшись, произнёс Гай.

Томмазо покачал головой.

— Чего хочешь, Гай? К тому же, пора повзрослеть. О, подожди. Это для того, чтобы Эмма ещё немного поорала?

— Что тебе сказала Эмма? — зарычал Гай.

К сожалению, он обещал Эмме, что не будет вмешиваться. В противном случае набросился бы на Гая с расспросами о том, каким огромным придурком он был за то, что не вставал каждое утро и не благодарил Вселенную за такую замечательную пару.

— Неважно. Чего ты хочешь? — Томмазо скрестил руки на груди.

— Хочу знать, почему ты только что был на кухне и плевал в суп.

— Что? — Томмазо нахмурился.

— Разве не помнишь, как зашёл туда, пока персонал не видел, и плюнул в суп из моллюсков?

— Я ничего подобного не делал.

— Серьёзно? — Гай вытащил мобильный из кармана, нажал на экран, а затем поднял его. На видео было записано, как Томмазо заходит на кухню, отхаркивает комок мокроты, а затем выплёвывает его в суп.

— Твою мать. — Томмазо выдохнул и провёл руками по лицу. — Я ничего не помню, просто отключился. — Но зачем, чёрт возьми, он сделал что-то такое… такое… такое ужасно грубое? — Это происходит. Я становлюсь злым. — Он посмотрел на Гая. — Я облажался. Полностью облажался.

— Да. Но мы это уже знали.

Проклятье.