Терри Пратчетт - Последний герой. Сказание о Плоском мире Страница 15

Капитан Моркоу бодро отдал честь.

— Сила — самое последнее средство, милорд, — отрапортовал он,

— А с точки зрения Коэна, первое и единственное, — сказал лорд Витинари.

— Послушайте, — вмешался Ринсвинд, — он неплохой парень, если не заходить к нему со спины.

— Ага, это подал голос главный специалист экспедиции, — усмехнулся патриций. — Я просто надеюсь… Капитан Моркоу, что написано на этой эмблеме?

— Девиз экспедиции, милорд, — радостно сообщил Моркоу. — «Моритури Нолумус Мори». Ринсвинд предложил.

— Так я и думал, — кивнул лорд Витинари, меряя волшебника холодным взглядом. — Господин Ринсвинд, а нельзя ли услышать хотя бы приблизительный перевод?

— Э-э… — замялся Ринсвинд, но выхода не было. — Э… «Идущие на смерть этого совсем не приветствуют». Примерно так.

— Смысл понятен. Отдаю должное твоей правдивости… Да?

Думминг прошептал что-то ему на ухо.

— А, меня проинформировали, что скоро мы будем вынуждены вас покинуть, — сказал лорд Витинари. — Господин Тупс говорит, что мы сможем поддерживать с вами связь. По крайней мере, пока вы не приблизитесь к Кори Челести.

— Так точно, милорд, — кивнул Моркоу. — Разбитый омнископ. Поразительный прибор. Каждый осколок видит то, что видят остальные осколки. Удивительно.

— Итак, не сомневаюсь, ваша карьера будет, ха-ха, головокружительной и весьма даже стремительной. По местам, господа.

— Э-э… Я хотел бы сделать иконографию, милорд, — попросил Думминг, торопливо выбегая вперед с огромным ящиком. — Так сказать, запечатлеть момент! Будьте так добры, встаньте у флага и улыбнитесь… Ринсвинд, это значит «поднять вверх уголки рта»… Большое спасибо. — Думминг, подобно всем плохим фотографам, выждал, когда улыбки станут будто приклеенные, и только тогда сделал снимок. — Никто не хочет произнести последние слова?

— То есть… последние слова перед тем, как мы улетим и вернемся? — наморщив лоб, уточнил Моркоу.

— Да, конечно. Именно это я и имел в виду! Потому что вы обязательно вернетесь! — произнес Думминг, как показалось Ринсвинду, слишком уж бодро. — Я всецело доверяю устройству господина Щеботанского. Как и он сам, полагаю.

— Честно признаться, никогда не задумывался, можно ли доверять моим устройствам, — сказал Леонард.

— Правда?

— Конечно. Механизм либо работает, либо нет. От доверия тут ничего не зависит, — пожал плечами Леонард. — Кстати, если мы потерпим неудачу, ничего страшного не случится. Ведь если мы не сможем вернуться, возвращаться будет просто некуда. — Он довольно улыбнулся. — Всегда говорил, логика в подобных ситуациях — абсолютно незаменимая штука.

— Лично я, — сказал капитан Моркоу, — испытываю счастье, трепет и восторг. — Он похлопал по висевшему на боку ящику. — И я, как было приказано, взял с собой иконограф и намереваюсь запечатлеть много полезных и волнующих изображений нашего мира, которые, возможно, позволят нам увидеть человечество в новом свете.

— Сейчас еще не поздно уйти в отставку? — спросил Ринсвинд, не спуская глаз со своих спутников.

— Поздно, — ответил лорд Витинари.

— А если на основании безумия?

— Собственного?

— Да как скажете!

Витинари поманил Ринсвинда к себе.

— Только полный безумец мог согласиться принять участие в этом предприятии, — тихо произнес он. — И в данном случае ты признан абсолютно годным.

— А если предположить, что я не безумен?

— О, как правитель Анк-Морпорка, я обязан поручить выполнение столь важного задания только самым сообразительным и уравновешенным из своих подданных.

Он посмотрел Ринсвинду прямо в глаза.

— Чувствую тут какую-то уловку, — сказал Ринсвинд, понимая, что проиграл.

— Если хочешь, я официально пропишу все в виде поправки, — улыбнулся патриций.

Огни стоявших на якоре судов скрылись в темноте, а баржа, подхваченная течением, все быстрее и быстрее двигалась вперед.

— Назад дороги нет, — сказал Леонард.

Вдоль Края света под аккомпанемент громовых раскатов плясали молнии.

— Обычный шквал, я полагаю, — добавил он, когда крупные капли дождя забарабанили по брезенту. — Ну что, поднимаемся на борт? Курс у нас зафиксирован, наше вмешательство не требуется, а мы по крайней мере будем ждать в относительном комфорте.

— Сэр, но сначала мы должны запустить брандеры! — напомнил Моркоу.

— Ну, конечно! — воскликнул Леонард. — Я бы давно забыл где-нибудь собственную голову, если бы она не держалась на костях, коже и всем остальном!

Чтобы пробить брешь в Окружносети, пришлось пожертвовать парой шлюпок. Они уже покачивались на волнах, тяжело груженные банками с лаком, краской и остатками драконьего ужина. Моркоу взял пару ламп, зажег их, прикрывая от порывистого ветра, и, следуя приказу Леонарда, осторожно поместил в шлюпки.

Затем шлюпки отвязали. Освободившись от баржи, они быстро понеслись к Краю.

Дождь немилосердно лупил палубу и брезент.

— Ну, а теперь на корабль, — предложил Леонард, пригибаясь и уворачиваясь от дождевых струй. — Я бы сейчас не отказался от кружечки горячего чая.

— Но я думал, сэр, мы не должны пользоваться на борту открытым огнем, — сказал Моркоу.

— Я прихватил с собой специально изобретенный кувшин, который сохраняет тепло, — ответил Леонард. — Или холод, на выбор. Называется Горячительная Фляга. Или Холодительная, как кому нравится. Я сам толком не понимаю, как она различает — тепло или холод нужно хранить. И тем не менее она работает.

Он первым поднялся по трапу.

Лишь один маленький фонарик освещал кабину. Тусклый свет выхватывал из темноты три кресла, окруженные рычагами, хитроумными приспособлениями и всяческими пружинками.

Экипажу уже приходилось бывать здесь. Все знали, где что расположено. Ближе к корме, у стены стояла скромная койка — одна, потому что время на сон будет только у одного члена экипажа. Авоськи с провиантом и флягами с водой занимали все свободное место на стенах. К сожалению, некоторые из комитетов лорда Витинари, созданные для того, чтобы их члены случаем не вмешались во что-нибудь важное, несколько переусердствовали в снабжении корабля средствами первой необходимости. Они учли все необходимости, вплоть до столкновения на леднике с аллигатором.

— Мне просто не хотелось никому отказывать, — вздохнул Леонард. — Правда, я настоял, чтобы пища была питательной, но концентрированной и, гм, по возможности безотходной…

Все дружно повернулись и посмотрели на экспериментальный туалет модели Мк-2. Модель Мк-1 тоже работала — почти все изобретения Леонарда работали, — но поскольку в процессе своего использования она принималась с бешеной скоростью вращаться вокруг собственной оси, от нее пришлось отказаться. Согласно докладу пилота-испытателя (он же — Ринсвинд), с какими бы намерениями ты в этот туалет ни входил, их мгновенно сменяло непреодолимое желание выйти.

Модель Мк-2 осталась неиспытанной. Под взглядом экипажа она угрожающе заскрипела, недвусмысленно призывая к запорам и мочекаменной болезни.

— Туалет, несомненно, будет функционировать, — сказал Леопард, и на этот раз Ринсвинд не мог не заметить нотку неуверенности, проскользнувшую в его голосе. — Нужно только открывать нужные краны в правильной последовательности.

— А что произойдет, если мы откроем нужные краны в неправильной последовательности? — спросил Моркоу, пристегиваясь ремнем.

— Вообще-то, я столько всего полезного изобрел для этого корабля, вы должны быть бесконечно признательны мне и… — начал было Леонард.

— И тем не менее нам хотелось бы знать ответ, — перебил его Ринсвинд.

— Э-э… Честно говоря, если вы откроете нужные краны в неправильной последовательности, то очень сильно пожалеете, что открыли нужные краны в неправильной последовательности, — ответил Леонард. Он порылся под креслом и достал большой металлический сосуд странной конструкции. — Кто хочет чаю?

— Маленькую чашечку, если можно, — отозвался Моркоу.

— А мне и чайной ложки хватит, — сказал Ринсвинд. — Кстати, что это за штука свисает передо мной с потолка?

— Это мое новое устройство для смотрения назад, — гордо сообщил Леонард. — Пользоваться им чрезвычайно просто. Я назвал его Устройством Смотрения Назад.

— Оглядываться — плохая примета, — твердо заявил Ринсвинд. — Всегда так считал. Твой бег сразу замедляется.

— Но нас никто и ничто не замедлит!

— Правда? — спросил Ринсвинд, сразу повеселев.

Сильный дождь барабанил по брезенту. Моркоу попытался разглядеть что-либо впереди. В покрытии было прорезано специальное отверстие, чтобы…

— Кстати, — сказал он, — кто мы такие? Как нас теперь правильно называть?

— Идиотами? — предложил Ринсвинд.