Роджер Желязны - Театр одного демона Страница 15

– А, ну конечно, я был с ней. А что, разве в этом есть что-либо предосудительное? Ведь она моя жена, и вполне естественно, что я…

– Не пытайся сбить Меня с толку, Адам! Ты прекрасно знаешь, что никто не собирается осуждать тебя за то, что ты проводишь время вместе с Евой, своей женой. Я просто хочу, чтобы ты рассказал мне, что ты делал до того, как предаться неге. Ты разговаривал с Евой? Отвечай!

– Ну, хорошо, я разговаривал с ней – если, конечно, это можно назвать разговором. Она опять пересказывала мне то, что поведали ей птицы небесные – ведь больше с ней ни о чем невозможно поговорить. Она все время говорит на каком-то птичьем языке. Я давно хотел спросить Тебя… Как ты думаешь, с ней все в порядке? То есть я хочу сказать, она в своем уме? Я обращаюсь с этим вопросом к Тебе, потому что Ты должен лучше меня разбираться в подобных вещах. В конце концов, Ева – единственная женщина, с которой мне приходилось общаться, и мне не с кем ее сравнивать. У меня нет даже матери… Нет, Ты не подумай, я не жалуюсь. Но эти постоянные разговоры о птицах… Она не умолкает ни на секунду и трещит, как сорока!

– Гм… Видишь ли, Ева так чиста и невинна… Разве это так плохо?

– Нет, это совсем не так плохо.

– В чем дело, Адам? Я чем-то тебя обидел?

– Не говори глупостей! Как Ты можешь обидеть меня, если Ты – Бог?

– Хорошо. А чем еще ты занимался с Евой, кроме разговоров?

Адам покачал головой:

– Откровенно говоря, Тебе вряд ли будет приятно это слышать. Это слишком непристойно для ушей Бога.

– Я не имел в виду секс, – сказал Бог презрительно.

– Послушай, если Ты и вправду такой всевидящий и всезнающий, зачем же Ты спрашиваешь меня, что я делал, а что я не делал?

– Я пытаюсь установить истину.

Адам что-то тихо пробормотал себе под нос.

– Что ты сказал? – спросил его Бог.

– Я не понимаю, за что Ты так сердишься на меня. В конце концов, Ты создал меня по Своему образу и подобию. А раз так, чего же Ты хочешь?

– Ах, так? Значит, ты считаешь, что если Я создал тебя по Моему образу и подобию, это может оправдывать все твои дурные поступки?

– Ну, я думал, что Ты…

– Я дал тебе все, чего только можно было пожелать. Я вдохнул в тебя жизнь. Я наделил тебя разумом, развитым воображением, памятью, литературным вкусом, большими способностями в различных видах спорта, артистизмом, способностью складывать и вычитать числа и еще доброй сотней других, не менее важных и полезных способностей. Я придал тебе вполне благообразный вид. Благодаря Мне у тебя есть все – прелестная жена, хорошая пища, мягкий климат в той области, где ты живешь. Я мог бы снабдить тебя всего одним пальцем, и ты бы никогда не выучился считать даже до двух. Вместо этого Я дал тебе целых десять пальцев на руках и еще десять на ногах, так что ты можешь считать практически до бесконечности. Я все для тебя сделал! И взамен Я просил тебя только об одном – чтобы ты пользовался только тем, чем Я разрешил тебе пользоваться, и не смел прикасаться к тому, что Я запретил тебе трогать. Ты помнишь этот уговор или нет?

– Да, помню, – пробормотал Адам.

– Вспомни, о чем мы с тобой говорили в тот день. Я показал тебе вон то дерево, которое мы называем Древом Жизни, – на нем еще висело крупное красное яблоко – и сказал тебе: «Адам, сделай одолжение, не вкушай плода с этого дерева». И ты ответил мне: «Хорошо, Господи, я и без яблок отлично обойдусь, ведь у меня есть и морковь, и репа, и свекла, и картофель, и даже огурцы – питательные, полезные для здоровья овощи». Но вчера, когда ты был вместе с Евой, вы все-таки вкусили плод запретного дерева! Вы съели яблоко!

– Яблоко? – переспросил Адам удивленно.

– Не притворяйся, Адам! Ты отлично знаешь, что такое яблоки! – сказал Бог. – Они большие, круглые, и сладкие на вкус. Только вот ты не должен знать, каковы они на вкус, потому что я запретил тебе есть яблоки.

– Не понимаю, почему мне можно есть овощи и даже некоторые фрукты и ягоды, а к яблокам я не должен и прикасаться.

– Я уже объяснял тебе это. Если бы ты слушал более внимательно, ты бы не задавал Мне таких глупых вопросов. Потому что, вкусив этого плода, ты познаешь Добро и Зло.

– А что плохого в познании Добра и Зла? – спросил Адам.

– Видишь ли, с одной стороны, всякое знание есть благо, – ответил Бог. – Но с другой стороны, знание может обернуться бедой, если оно попадет в руки человека, не владеющего инструментом диалектики и поэтому не способного оценить всю сложность заключенных в этом знании противоречий. Знание, полученное слишком рано, может нанести непоправимый вред тому, кто будет им обладать. Вы с Евой пока еще не были готовы принять это знание. Наблюдая за вашим развитием, я постепенно готовил вас к тому моменту, когда вы сможете вкусить плод познания Добра и Зла без ущерба для себя. Но она соблазнила тебя, уговорила тебя вкусить от запретного плода, ведь так было дело?

– Не совсем, – ответил Адам. – Эта мысль и раньше приходила мне в голову. Вообще, это была моя собственная идея. Ева не виновата. Ее мысли заняты только птицами.

– Но это она первой заговорила о том, чтобы вам обоим отведать запретного плода, так?

– Может, и так. Ну и что? Я слышал, что ты не очень рассердишься на нас, если мы с Евой откусим по кусочку яблока.

– От кого ты это слышал?

– Точно не помню. Может быть, от птиц, а может, от пчел – их здесь великое множество, всех разве упомнишь! Но раз уж мне и Еве было уготовано вкусить от этого плода, велика ли разница, если мы попробовали кусочек чуть раньше, чем этого от нас ожидали? Если яблоко положено на каминную полку, то в одном из актов кто-нибудь непременно должен его съесть – так ведь гласит закон Необходимости в применении к классической драме, если я не ошибаюсь? Не можем же мы целую вечность оставаться в Райском Саду! Разве я не прав?

– Ты, конечно, прав, – ответил Бог, гневно глядя на Свое творение, – но ты еще не знаешь, до какой степени ты прав. Ты сей же час покинешь Райский Сад, слышишь? Сомневаюсь, чтобы тебе когда-нибудь удалось вернуться обратно. Я изгоняю тебя из Эдема, где ты мог вести безмятежное существование!

И Бог изгнал Адама и Еву из Рая, послав ангела с огненным мечом выполнить эту миссию. Так Адам и Ева стали первыми людьми, имевшими дело с участковым миллионером, явившимся выселять их как проживающих без прописки. Изгнанные из Эдема мужчина и женщина в последний раз оглянулись на райский уголок, который они считали своим родным домом, и побрели прочь. Много дорог им пришлось исходить, переходя с места на место, однако где бы они ни жили, ни одно из этих мест они не могли назвать своим домом.

Только оказавшись за пределами Эдема, Адам и Ева заметили, что оба они наги.

– Эй, ты, божья корова! – сказал Адам Еве. – Да ты же совершенно голая!

– Ты тоже! – ответила Адаму обиженная подруга.

Они проявили сильнейшее любопытство к таким частям их тел, которые обычно не принято показывать в обществе, и, кажется, обнаружили много забавного, потому что долго смеялись друг над другом. Так родился сексуальный юмор.

Вдоволь насмеявшись, Адам рассудительно заметил:

– Не лучше ли будет, если мы чем-нибудь прикроем все эти висящие штучки – надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю?

– Понимаю, – кивнула Ева. – Странно, что мы не додумались до этого раньше, правда?

– Немудрено! Раньше ты думала только о своих птицах, – сказал Адам.

– Действительно. Я сама не знаю, почему так получалось, – согласилась Ева.

Так, разговаривая, они прошли еще немного по дороге, ведущей из Рая. Перед ними расстилался незнакомый пейзаж. Всмотревшись вдаль, Адам спросил:

– Интересно, что это такое там впереди?

Ева посмотрела туда, куда указывал пальцем Адам, и сказала:

– Если только это не обман зрения, я вижу там… людей.

– Но ведь этого не может быть! Мы единственные люди на Земле! – воскликнул Адам.

– Мы думали, что мы единственные, – возразила Ева, – но оказалось, что это не так. Помнишь, как мы с тобой рассуждали, есть ли еще во Вселенной существа, похожие на нас?

– Да, – сказал Адам, – теперь я вспомнил. Мы пришли к мысли, что Бог должен был бы создать других людей, чтобы нам было с кем общаться. Ведь если ты умеешь творить людей, то вряд ли остановишься на первых опытных образцах.

– Ты должен это помнить, – сказала Ева.

– Но мне как-то не верилось, что Он действительно сделает это, – в голосе Адама звучала горечь. – Я думал, мы будем единственными людьми на Земле.

Бог действовал быстро. Он задумал сурово покарать тех, кто посмел Его ослушаться. С самого начала Адам и Ева были единственными людьми на Земле. Но после того, как первые люди нарушили божественную волю, Бог создал других людей в наказание первым. Адаму и Еве оставалось только удивляться Божественному промыслу – они так и не смогли понять, зачем Богу понадобилось заселять Землю.