Terry Pratchett - Роковая музыка (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева) Страница 15

– Все, сдаюсь, – сказал он и снова погрозил пальцем, но теперь уже Сьюзен. – Я предупреждал его, что ничего хорошего из этого не выйдет. Так разве он меня послушал? Фьюить – и нет его, а теперь заявляется какая-то стрекозунья-попрыга… Эй, ты куда подевалась?

Альберт принялся хватать руками воздух, как будто пытался поймать невидимку, а Сьюзен тем временем направилась к кухонному столу.

На столе стояла табакерка и лежала доска для резки сыра. И связка колбасок. Никаких вам свежих овощей. Госпожа Ноно не раз наставляла девочек, мол, жаренная пища – это вредно, нужно есть побольше овощей, что способствует Укреплению Организма. Многие неприятности она объясняла именно Отсутствием Должного Питания. Альберт выглядел настоящим воплощением всех этих неприятностей, особенно сейчас, когда носился по кухне и хватал руками воздух.

Сьюзен уселась на стул, и Альберт в очередной раз пролетел мимо.

Но сразу остановился, словно его посетила некая мысль, и быстро прикрыл ладонью один глаз. Потом очень медленно повернулся. Видимый глаз отчаянно щурился, обыскивая кухню.

Наконец слезящийся от напряжения глаз сфокусировался на стуле.

– Неплохо, – произнес Альберт едва слышно. – Очень неплохо. Итак, ты здесь. Тебя привели лошадь и крыса. Вот дурни. Неужели они думают, это все решит?

– Решит что? – переспросила Сьюзен. – И кстати, никакая я не эта, прыга… – добавила она.

Альберт молча смотрел на нее.

– Хозяин тоже так умел, – сказал он наконец. – Это было частью его работы. Ты, наверное, уже давно обнаружила в себе эти способности? Не хочешь, чтобы тебя видели, щелк – и никто тебя не замечает! Здорово, правда?

– ПИСК? – встрял Смерть Крыс.

– Что? – не понял Альберт.

– ПИСК.

– Он просил передать, – устало промолвил Альберт, – что стрекозунья-попрыга – это ничего обидного не значит, просто присказка. Он решил, что ты могла не так меня понять.

Сьюзен сгорбилась на стуле.

Альберт придвинул другой стул и сел рядом.

– Сколько тебе лет?

– Шестнадцать.

– Подумать только, – Альберт закатил глаза. – И когда ж тебе исполнилось шестнадцать?

– На следующий год после пятнадцати, конечно. Ты что, совсем глупый?

– Подумать только, как быстро летит время, – покачал головой Альберт. – А тебе вообще известно, почему ты здесь оказалась?

– Нет… но, – Сьюзен замялась, – наверное, это как-то связано с… с тем, что… я вижу то, что другие люди не видят, а еще я встретила кое-кого из детской сказки, и я знаю, я была здесь прежде… и все эти черепа, кости…

Костлявый, похожий на стервятника Альберт склонился над ней.

– Какао хочешь? – спросил он.

Какао очень отличалось от той горячей коричневой воды, которую подавали в школе. В какао Альберта плавало масло. Кроме того, чашку пришлось чуть потрясти, прежде чем она согласилась расстаться с содержимым.

– Твои мама и папа, – сказал Альберт, глядя на Сьюзен, на лице которой выросли роскошные усы, хоть и шоколадные, – они ведь наверняка… что-то тебе объясняли?

– Нет, – помотала головой Сьюзен. – Но нам все объясняла госпожа Перекрест. На уроках биологии. Только неправильно.

– Я имел в виду, неужели они ничего не рассказывали тебе про твоего дедушку?

– Я кое-что вспоминаю. Но сначала я должна увидеть. Так было с ванной, с тобой…

– Видимо, твои родители решили, что лучше будет оставить все как есть, – задумчиво промолвил Альберт. – Ха! Но все было предначертано! Они боялись, что это случится, и это случилось! И ты вполне созрела, чтобы узнать главное!

– О, все это я уже знаю, – уверила его Сьюзен. – Пестики, тычинки, кролики и так далее.

Некоторое время Альберт тупо смотрел на нее.

– Послушай, я должен рассказать тебе кое о чем, но тут нужен тактичный подход…

Сьюзен вежливо сложила руки на коленях и приготовилась слушать.

– Видишь ли, – сказал Альберт, – твой дедушка – Смерть. Понимаешь? Смерть, такой скелет в черной мантии… Ты каталась на его лошади, и этот дом принадлежит ему. Просто… он ушел. Чтобы все обдумать или еще зачем-то. А тебя, насколько я понимаю, засосало сюда вместо него. Это все наследственность. Возникло пустое место, оно должно быть заполнено, а ты уже взрослая и отвечаешь всем требованиям. Кстати, мне это нравится ничуть не больше, чем тебе.

– Смерть, – произнесла Сьюзен без всякого выражения. – Ну, не могу сказать, что я не подозревала об этом. Как Санта-Хрякус, Песочный человек и всякие там зубные феи?

– Да.

– ПИСК.

– И ты думаешь, я в это поверю? – спросила Сьюзен, смерив Альберта самым презрительным взглядом из всего своего арсенала.

Альберт в ответ попытался воззриться на нее, но только его арсенал, судя по всему, опустел еще много лет назад.

– Меня совершенно не волнует, во что вы верите, а во что – нет, мадам, – наконец бросил он.

– Ты действительно имеешь в виду ту костлявую фигуру с косой?

– Да.

– Послушай, Альберт, – произнесла Сьюзен тоном, которым обычно обращаются к слабоумным, – даже если «Смерть» существует, хотя достаточно нелепо наделять человеческими качествами одну из функций организма, никто ничего унаследовать от него не может. Я все знаю о наследственности. Она касается рыжих волос и всего такого. Ты получаешь их от других людей. А получить что-либо от… всяких сказок и мифов невозможно.

Смерть Крыс вспрыгнул на разделочную доску и попытался миниатюрной косой отрубить себе кусочек сыра.

Альберт откинулся на спинку стула.

– Я помню, как ты в первый раз здесь появилась, – промолвил он. – Он постоянно задавал вопросы, понимаешь? Ему было интересно. Ему нравятся дети. Он достаточно часто их видит, однако не для того, чтобы узнать получше… если ты понимаешь, что я имею в виду. Твои родители были против, но однажды пришли сюда с тобой, на ужин с чаем, поддались на его просьбы. Они, конечно, были против, думали, что ты испугаешься и будешь кричать не переставая. Но ты… ты не стала плакать. Ты смеялась. Своим поведением едва не напугала отца до смерти, прости невольную игру слов. Они приходили еще пару раз, опять-таки по его просьбе, но потом испугались последствий, твой папа настоял на своем, и на этом все закончилось. По сути дела, он был единственным человеком, который смел спорить с моим господином. Тебе тогда было годика четыре.

Сьюзен, задумавшись, подняла руку и коснулась бледных полос на щеке.

– Хозяин рассказывал, что тебе дали очень современное воспитание. – Альберт презрительно усмехнулся. – Основанное на строгой логике. Тебя учили, что все старое – глупо. Не знаю… может, твои родители просто пытались уберечь тебя от… всяких дурацких мыслей и поступков…

– Я каталась на огромной лошади, – вдруг сказала Сьюзен. – Потом мылась в ванне в огромной ванной комнате.

– Ты заляпала мылом весь дом, – кивнул Альберт. Его лицо изобразило некое подобие улыбки. – Даже здесь было слышно, как смеялся хозяин. Он сделал тебе качели. По крайней мере, попытался. Не прибегая ко всякому там волшебству, своими руками.

Сьюзен сидела, а в ее голове просыпались, зевали и раскрывались воспоминания.

– Я помню ванную комнату… Память возвращается ко мне.

– Она никуда не уходила. Просто закрылась на время.

– Он ничего не понимал в сантехнике. Кстати, что значит «МАРПИБШАМ»?

– «Молодежная Ассоциация Реформистов – Поклонников Ихор-Бел-Шамгарота, Анк-Морпорк». Я у них останавливаюсь, когда наведываюсь на Плоский мир за чем-нибудь вроде мыла.

– Но тебя никак не отнесешь к молодежи, – вырвалось у Сьюзен.

– Знаешь, пока что меня оттуда не выгоняли, – сварливо отрезал Альберт.

Сьюзен почему-то не усомнилась в правдивости его ответа. Что-то в Альберте говорило о силе и выносливости, а его тело походило на сжатый кулак.

– Он мог создать что угодно, – как будто про себя произнесла Сьюзен, – но некоторых вещей он не понимал. Например, сантехнику.

– Вот именно. Пришлось тащить водопроводчика из Анк-Морпорка, ха, тот сначала заявил, что может приступить к работе только в четверг на следующей неделе, но с хозяином так не разговаривают. Кстати, никогда не видел, чтобы водопроводчик работал так быстро. А потом хозяин заставил его все забыть. Он любого мог заставить забыть. Любого, кроме…

Альберт вдруг замолчал и нахмурился.

– Впрочем, с этим придется смириться, – сказал он чуть погодя. – Но, кажется, у тебя есть право. Ты, наверное, устала. Можешь остаться здесь. Комнат хватит.

– Нет, мне нужно туда, обратно! Если к утру я не вернусь в школу, у меня будет куча неприятностей и…

– Здесь существует только то Время, которое приносят с собой люди. События сменяют одно другое. Бинки отвезет тебя именно в тот момент, из которого забрала, если ты того хочешь. А пока можешь погостить у нас.