Особо опасная ведьма - Мяхар Ольга Леонидовна Страница 15

– Ну-у…

– Понимаю, вы, верно, пришли за кольцом силы, это очень правильный выбор, идите за мной.

Мы с Адой удивленно переглянулись. Я лично ничего не понимала, а лопоух уже снял с полки находящееся в самом углу неприметное простенькое колечко и совершенно спокойно положил мне его на ладонь.

– Оно? – спросил он.

Я скептически осмотрела находку, над плечами сопели Ада и Коша, тоже заинтересованные колечком. С виду ничего особенного: простой тоненький металлический ободок, только вот маленький янтарный камушек не был вставлен в резную оправу, а находился как бы между серебристыми концами ободка, словно кто-то вырезал из колечка кусочек и закрепил в месте среза камень. И этот камушек будто висел в воздухе без опоры, а не был плотно обхвачен и зажат в надежных тисках. Я попробовала вынуть его, но он только чуть качнулся из стороны в сторону, да так и остался на месте.

– Ну как, нравится?

– Да не особенно, – пожала я плечами.

– А что оно может? – поинтересовался Коша.

– Как что? – даже огорчился нашему невежеству старичок. – Естественно, накапливать энергию мага, который его носит. Ну – он хитро прищурился, и я почему-то покраснела, – или магички, и ей больше не придется сливать излишки просто так в воздух, землю или в воду.

Я покраснела еще больше. И впрямь так тратить силу попросту расточительно. Но ее иногда бывает слишком много для меня одной.

– Беру, – кивнула я. – Сколько?

– Три золотых.

– Чего?! – Коша пошел в атаку, пытаясь торговаться и сбить цену, но я выловила из кармана три последние золотые монеты и, подойдя к полке, положила их на то место, где до этого лежала вещь.

Коша горестно взвыл, даже мыш удивленно высунул голову из капюшона, недоумевая, что здесь, собственно, происходит. А лопоух только кивнул и снова сел в свое удобное кресло, казалось тут же позабыв о нашем присутствии.

– Эй, послушайте! А как высвободить собранную энергию?

– Сожми камень между пальцами, – сонно прошептал старичок, так и не открывая глаз.

Я кивнула, еще немного потопталась на месте и вышла из магазина. Ада вышла следом за мной, разумно решив, что если ей ничего не предложили, то, значит, здесь для нее ничего и нет.

ГЛАВА 10

Осень промчалась незаметно, я постоянно сидела в библиотеке, почти сутками не снимая с шеи амулет и по уши увязнув в учебе и книгах, которые становились все более и более толстыми, а шрифт в них все более и более мелким. Экзамены мне решили засчитывать в письменной форме (ректор под давлением совета преподавателей сдался и согласился на все их условия). И с уже прошедшими двумя сессиями у меня никаких проблем не возникло. Память услужливо выдавала все вплоть до запятых, я могла списывать с закрытыми глазами, удобно расположив нужные места из книг прямо перед ними.

Еще пару раз мы наведывались в город, чтобы подработать, но заработки были уже не такими экстремальными. Людям в основном требовалось почистить и обновить дом, вырвать гнилой зуб и вырастить вместо него новый, подлатать одежду да вывести тараканов. Ну и еще много чего по мелочи. Практика приносила стабильный доход, часть которого мы честно отдавали тому трактирщику, который в данное время направлял нас по постоянно поступающим заявкам.

У Ады тоже скоро должна была начаться сессия, и она бегала по академии с кучей конспектов и выдранных из учебников страниц, сверкая красными с недосыпу глазами и угнетая окружающих постоянным бубнежем различных формул и заклинаний. Преподаватели на время сессии наложили на стены академии заклинания поглощения. И все те ужасы, которые выговаривались при зубрежке старательными студентами, тут же поглощались стенами, не воплощаясь в реальность, а потом по сети магических линий и их пересечений сливались в особые резервуары, где накапливались в фонде академии «на нужды государства» (а на самом деле беззастенчиво распределялись между преподавателями на собственные нужды).

– Ерлинда кополус, фагитусэрозириум капиту. Апиту, угада, – старательно зубрила Ада, забравшись с ногами на мою кровать и поминутно убирая с нужных строк храпящего мыша, который очень любил спать на страницах книг и на конспектах.

В распахнутое окно влетал свежий морозный ветерок. Зима медленно, но уверенно входила в свои права, засыпая белым ажурным пухом двор и стены академии. Я сидела на табурете и задумчиво смотрела на двор. Была суббота, и мне решительно нечем было заняться. Коша опять улетел на кухню вместе с Кеей. Кажется, фрия умудрилась подружиться с кланом замковых домовых, и сегодня должно было состояться торжественное знакомство Коши с их главарем. Дракончик получил в дорогу кулек купленных на базаре леденцов на палочке, пару пряников и баночку малинового варенья (между прочим, очень уважаемого домовыми и прочими замковыми нечистиками, состоящими у них в услужении). Он сильно волновался, раз пятнадцать перекладывал подарки в кульке, но потом все-таки собрался и гордо потопал на встречу вслед за беззаботной фрией.

– Нобикс, импарлентум. Перкуссимо аппендиктоворенус. Като… ой нет, Вадо!

Я покосилась на зубрилку: если бы мы были на улице, то вместо небольшого смерчика она бы сотворила рой здоровенных пчел, очень злых по поводу внеплановой телепортации из улья.

– Ад, давай кончай дурью маяться, смотри какая погода! Пошли погуляем.

На меня даже не взглянули, полностью сосредоточившись на учебе. Я насупилась и поковыряла ногтем край стола. Стопка моих книг, лежащая сбоку, мягко говоря, не вдохновляла. Да и прочесть их надо было только на следующей неделе, а я никогда не любила перевыполнять план.

Внезапно за дверью послышался вопль, и в комнату, сильно запыхавшись, ворвался Коша, весь перемазанный малиновым вареньем и с фингалом под правым глазом.

– Помогите! – заверещал он и кое-как закрыл за собой дверь, придерживая ее обеими лапами.

– Ты чего? – растерялась я.

– Они монстры! Это же дикари, никакого понятия о приличиях! – вопил дракоша, с трудом взлетая и просовывая через ручку двери швабру. – Я им леденцы, я им варенье, а они!..

В дверь врезалось что-то тяжелое, Коша заверещал и кинулся под кровать.

Я наклонилась следом, пытаясь вызнать подробности.

– А они пожалели какого-то сиропа, стоящего на краешке стола.

– Какого цвета? – послышался с кровати голос Ады.

– Чего? – растерялся Коша.

– Сироп, говорю, какого цвета был?

– Э-э-э… золотистый. А это важно?

В дверь жахнули еще разок, швабра затрещала.

– Гм, ну ты молодец. Выпить напиток, который по традиции готовится для вождя домовых только раз в десятилетие и дает ему магическую силу править и дальше. Это надо суметь.

Я вылезла из-под кровати, чихая от пыли. Коша выл, что он не виноватый, он не знал. А дверь, не выдержав очередного удара, все-таки слетела с петель. В комнату ворвались около десятка невысоких, мне по колено, бородатых человечков. Все с посохами, как у наших магов, и очень злые на вид. Тот, который был в авангарде, что-то радостно проорал, и они всей гурьбой кинулись под кровать. Послышались глухие звуки ударов и протяжный вой несчастного обжоры. Я поняла, что друга надо спасать. Кое-как распихав домовят, я за хвост резко выдернула Кошу прямо у них из-под носа и, зажав под мышкой, поднялась на ноги. Домовые еще некоторое время потусовались под кроватью, постоянно чихая и кашляя от пыли и из-за нее же не сразу заметив ценную пропажу, а потом выкатились обратно и грозно встали напротив меня. Коша изображал обморок, вцепившись в мою рубашку всеми когтями. Ада с мышом с интересом наблюдали за происходящим.

– Откуп! – вякнула я и по немного прояснившимся лицам поняла, что выбрала правильную тему. – Заплачу волшебством, два грамля.

– Пятнадцать, – пробасил самый маленький и пузатый домовой с помятой короной на голове. Корона сползла на правое ухо и закрыла синяк под глазом, но это мелочи.

– Три, и точка, больше не дам.

Коша трагически застонал, я была непоколебима. Домовые собрались в узкий кружок и принялись совещаться. Наконец они закончили, и ко мне подошел тот, что был чуть повыше остальных. Гордо выпятил живот и, значительно кивнув, вытянул правую руку, на которую я со вздохом и выложила три грамля ценного волшебства в виде трех голубых снежинок, только что выжатых из камня кольца. Миг, и домовые исчезли из комнаты, а Коша наконец-то пришел в себя. Увидев, во что превратилась моя рубаха, я понесла его мыться, заодно решив постирать измазюканную одежду. За моей спиной Ада уже бормотала слова следующего заклинания, перекладывая мыша то на его строчки, чтобы не подсматривать, то убирая его со страницы, чтобы проверить себя. Дверь тихо покачивалась на одной петле, рядом валялась сломанная швабра.