Светлана Жданова - Алауэн. История одного клана Страница 16

Кстати, за всеми этими мытарствами я как-то забыла о том артефакте. Вот вчера полезла в глубину своей походной сумки и так долго удивлялась, найдя незнакомый кристалл! Потом вспомнила, что он и есть виновник всех моих бед, хотя лично мне приятней обвинять Делури или пуще того — Сери. Покрутив белесый камешек в руке и не заметив за ним каких-то особых магических возмущений, я сунула злополучный артефакт обратно в суму. Хотя стоило показать Иаллин, она же у нас будущий артефактор.

Вспомнив об этом, я мысленно представила, что устроит непоседливая Алла и как именно начнет меня выспрашивать, откуда я его взяла… Нет, плохая идея.

— Алекс, где ты шляешься? — громоподобный рев заставил меня вздрогнуть. — У меня чешуя скоро расплавится, пока ты там собираешься. Жарко же. Полетели. Купаться хочу.

Обреченно вздохнув, я вышла на луг и посмотрела на драконицу.

Сидит на травке этакая изящная до приторности змейка с лапками и крылышками. До сих пор удивляюсь, как она еще летать со мной умудряется. Все дело в том, что вторая ипостась Иаллин — довольно мелкий дракон. Нет, миниатюрный до крайности, чуть больше лошади. Юная Алауэн это знает и жутко комплексует.

Нашла из-за чего переживать, у меня вон клыки иногда прорезаются и язык раздваивается, это не говоря о седых прядях и попытках шипеть на наступивших мне на хво… на ногу. И ничего, я молчу. С кем поделишься бедой-то?

Но Аллу никакие увещевания не брали, она так привыкла считать себя маленькой и безобидной, что, забывшись, могла подмять под себя и хорошенько повалять до полной расплющенности.

Прикрепив к сваленным на поляне сумкам еще и свою, я, состроив недовольную мину, полезла на спину драконице. Теперь главное не открывать глаза и думать о чем-то другом. Ненавижу летать.

Мелкая, цвета белого золота драконица плавно поднялась в небо.

С трудом договорившись со своим бунтующим желудком, я начала отвлекать себя тихим мурчанием под нос всяких неприличных песенок.

— Хватит! — очень скоро не выдержала Алла. — У драконов идеальный слух, сколько раз тебе говорить. Твой вой меня с толка сбивает, я же даже крыльями махать не могу, так хочется уши заткнуть.

Усмехнувшись, я начала напевать те же песни, только у себя в голове. Драконица вроде расслабилась и даже подхихикивала в особо пошлых моментах.

Что ни говорите, а меня отсутствие не только слуха, но и голоса радовало — хоть что-то от драконов не перепало. Хотя… они красиво поют. Только редко. Как поет Иаллин, я слышала всего пару раз, когда она сделала какое-то особо сложное задание и учитель ее похвалил, а делают у нас это крайне редко, и когда эта чокнутая влюбилась в Вилиантиэля.

— Наше пение это скорее зов, — «услышала» мои мысли драконица. — Мы зовем себе подобных, зовем своих детей и возлюбленных. Иногда бывает песня радости, и тогда все вокруг ликует вместе с нами. Бывает песня грусти, и тогда все умирает.

Хорошо хоть добрались быстро, я и часть своего репертуара не вспомнила.

Расположились мы на берегу живописного пруда, под плакучей ивой скрывающей нас от жаркого солнца и досужих взглядов. Для начала искупались, вдоволь наплескавшись в прохладной проточной воде, пруд пересекал небольшой ручей.

Как только вылезли, я сразу же натянула сухую тонкую рубашку и коротенькие панталоны, а Иаллин осталась в своей длинной мокрой рубахе, демонстрируя миру и пустынному берегу интересные формы. Да уж, здешним русалкам можно вешаться на березе от зависти. В меру миниатюрная фигурка подруги просто изобиловала приятными глазу формами. Сразу видно — эльф в предках не просто фигурально оказался, кровушка лесных заметна.

На ее фоне я как-то терялась, несмотря на округлившуюся фигурку. На костях появились мышцы, особенно на ногах — столько-то бегать. Заботливой кухарке удалось таки хоть немного меня откормить, видят боги, какие она прилагала к этому усилия, просто дело чести. Правда, глаза до сих пор голодные, но тут кухарка была уже бессильна. Посмотрев как-то на меня, она тяжко вздохнула: — Мужика тебе надо, — на что я насупилась: — А где его взять-то его, мужика? Вокруг одни ко… маги. — Женщина со мной согласилась.

Мы слегка перекусили и завалились на принесенное с собой одеяло. Вокруг летали стрекозы, где-то в траве стрекотало семейство кузнечиков, от воды несло приятной свежестью. Хорош-шо!

И кому это понадобилось нарушать наш покой?

С приглушенным шипением я медленно встала. Очень глупо с нашей стороны не взять с собой оружия.

Стянув с одного плеча рукав, я вынула из уютных ножен своей плоти и жарких объятий красного дракона небольшой кинжал. Как он там оказался? Все вопросы к вон той дремлющей драконице. Что она там намудрила, сама не знает, но кинжал вынимался в случаях опасности и с согласия своего хранителя. А он такой вредный!

Скользнув сквозь опущенные ветви ивы и скрывшись за пушистой кочкой, приготовилась ждать. Шелестела трава, пели птицы, ветер трепал листочки деревьев, ноги мяли люпины, которых здесь целое поле.

Я прыгнула, едва он поравнялся со мной. Видимо, человек был совсем расслаблен и не заметил меня, потому как напрягся только когда острое лезвие коснулось его шеи.

— Алекс, нет!

Юная драконица смотрела на меня такими перепуганными глазами, что руки сами собой дрогнули.

— Пош-шему нет?

— Ты пытаешься убить моего брата.

— К-кого? — совершенно обалдела я, подсознательно выбирая — лучше утопиться или повеситься? Для первого придется искать камень, а тут больше моего кулака ничего не водится, для второго веревку, и лезть на дерево за неимением табуреточки, а я высоты боюсь. Но уж все лучше, чем ждать расправы.

— Ты меня отпустишь или так и будешь глазами хлопать? — посмотрел на меня Колин. Пришлось отпускать, точнее, отпрыгивать и мелко трястись в ожидании расплаты. — Иаллин, разве так встречают родственников?

Она улыбнулась и с боевым кличем кинулась в объятья брата.

Вроде бы пронесло!

Ага, раз десять. На плечах сжались жесткие руки.

— Молодец, котенок, — прошептали мне на ухо.

Отскочив как ошпаренная, я от греха подальше отошла и посмотрела уже на обоих братьев. Как всегда хороши. Колин с заплетенными в аккуратную темно-зеленую косицу волосами, в рубашке со шнуровкой на груди и расстегнутом жилете. А Сери растрепанный, в распахнутой рубахе и с хитрой улыбочкой на довольной физиономии. Так бы и двинула пару раз, чтобы ни скалился.

Наобнимавшись, Иаллин наконец вспомнила о скромно стоящей в сторонке подруге.

— Познакомьтесь — это Алекс, моя подруга. А это мои братья — Колин и Сери.

Я кивнула, не поднимая головы. Представляю, что у них сейчас за взгляды.

Вместо слов развернулась и пошла к иве, под которой мы устроили свое гнездышко. Пусть побудут без посторонних, думаю, им есть о чем поговорить. А мне хватит и их телепатического трепа. Как же я отвыкла от этого.

«Кто обидел моего котенка?»

«Она меня чуть не прирезала, видел?»

«Ага! — Сколько самодовольства. — Девочка растет».

«Да только тебя все равно терпеть не может».

«Потерпит! — с легким рыком. — А ведь хороша, чертовка. Как двигается! Не всякая драконица похвастается такой грацией».

«Ты слюни-то подбери, — усмехнулся Колин. — Как бы тебе не обломать клыки как в прошлый раз».

Сери откровенно зарычал.

А я уже была готова убить этого провокатора. Зачем, спрашивается, он подзуживает и без того легковозбудимого братца? Ведь знает, тот моментально выходит из себя.

Мне теперь страдать от домогательств этого маньяка. А уж если он вновь вздумает колдовать…

Только сейчас заметила, во что превратила яблоко, мелкой стружкой лежащее передо мной. Нервы пора лечить. Надо у Алки ее чудесный «Антикот» выпросить. Интересно, на драконов валерьянка как действует?

— И не стыдно тебе таким оружием фрукты кромсать.

Оценив липкий от яблочного сока кинжал, я совершенно невинно посмотрела на Иаллин. Она лишь вздохнула. Кешка поддержал ее возмущенным шипением. Делать ничего не оставалось, как сполоснуть лезвие в воде пруда и вернуть оружие на место. Опять пришлось стягивать рукав и под любопытными взглядами Алауэн Ту отдавать кинжал в захапистые лапки хранителя. Как всегда немного больно, но маленькая ранка проткнутой кожи тут же заросла. К сожалению, такова плата, Кеша только так может забрать лезвие.

— Это я делала! — гордо заявила Алла.

— Я тоже такую хочу! — мигом закапризничал Змей, подсаживаясь ко мне и нагло обнажая плечо. Протянутый палец Кешка без раздумий цапнул, за что заслужил мою немую благодарность и нежнейшую улыбку. А ведь он даже Мальгольма не трогает, когда тот чересчур распускает руки. Но это не мой друг-оборотень, которому для острастки достаточно сказать: — Кис-с-са!