Ирина Боброва - Наше величество Змей Горыныч Страница 16

– Он что, свататься идет? – произнесла она озадаченно, но потом, мозгами тягучими пошевелив, вспомнила о событиях давних, и как зарычит: – Да ты ж, кошелка дырявая, сказала, что со свету его сжила?! – Схватила она Бурю-ягу за ноги и давай над головой рогатой раскручивать, об стены постукивать да приговаривать: – Ах ты, немочь трухлявая, кого обмануть решила?! Ах ты, рванина драная, приказы игнорировать вздумала?! – И выбросила она Бурю-ягу в окно да вслед прокричала: – Пока жениха ентого непрошеного со свету не сживешь, назад не ворачивайся!

Кипя злобой неправедной, плюхнулась Усоньша в кресло и снова в зеркало лютым взглядом уставилась. А стекло темное уж другую картину показывает, новости Пекельного царства продолжает передавать. И отражаются в стекле том старинные недруги Усоньши Виевны, а по правде сказать, так и вовсе лютые враги – Ярила и Услад, дети райского управителя Сварога. Вспомнила великанша о том, как озорники над ней подшутили – пудру белую колдовскую подсунули. И о том, как целый год она была посмешищем в Пекельном царстве, с белой мордой рыла за порог не высовывала, великанша тоже вспомнила. Взъярилась она еще сильнее, обида обожгла ее сердце, и решила Усоньша страшно отомстить обидчикам. Схватила она ведьмину метлу, оседлала ее да к корням мирового дерева полетела – с озорниками рассчитываться, расправу чинить.

А Буря-яга грохнулась на дорогу, пребольно ударилась и долго восстанавливала дыхание. Когда же смогла она на ноги кривые встать, то Власий-царевич и Змей Горыныч уже далеко ушли. Мимо няньки бесы плелись, едва ноги переставляя. Увидала их Буря-яга да как закричит:

– Бесы мои верные, злыдни мои лютые, а ну догоните ворогов да в котлы кипящие киньте!

А бесы совсем уж расклеились, смотрят на Ягу, пузыри из пасти пускают да глупо улыбаются. Тут один наконец с большим трудом осмыслил сказанное и говорит:

– А не бесы мы вовсе…

– А кто ж? – изумилась Буря-яга. С таким поведением слуг, послушных, как цепные псы, она никогда раньше не сталкивалась.

– А мы… эти… – промямлил один бес.

– Сыганы… – добавил другой.

– Греко-римские! – совсем уж в непонятном восторге заключил третий бес.

– А я тогда кто ж? – окончательно растерялась Буря-яга.

– А ты – елочка новогодняя, только говорящая! – воскликнул бесовской вожак, уже вовсе не отличая реальность от наркотической галлюцинации.

Бесы загомонили, захохотали дико, лапы друг другу на плечи положили и ну вокруг ведьмы водить хоровод на греко-римский манер да напевать:

– Ой наны-наны, ой наны-наны, ой наны-наны-наны…

Буря-яга поняла, что с бесами творится, в сердцах сплюнула да вдогонку за путниками кинулась. Не тут-то было! Хоровод греко-римский так быстро крутился, что различить отдельные рыла танцующих было невозможно. Покидалась Буря-яга из стороны в сторону, – не смогла вырваться. А от верчения бесовского у нее головокружение случилось. Опустилась она на дорогу, глаза закрыла, чувствуя великую тошноту. А бесы знай вертятся да во всю глотку орут:

– Ой наны-наны, ой наны-наны, ой наны-наны-наны…

У корней мирового дерева, дуба солнечного, другая история разыгралась. Ярила и Услад только-только в царство Пекельное спустились, еще и версты не прошли, как перед ними Усоньша Виевна собственной персоной нарисовалась. Морду лица страшную сделала, клыки оскалила да как зарычит:

– Ох кто-то сейчас косточек не соберет! Ох кого-то разорву по запасным частям! Ох кем-то пообедаю с аппетитом превеликим! – И лапищи в бока необъятные уперла да копыта расставила, дорогу детям Сварога загораживая.

– Приятного аппетита, Усоньша Виевна! – сказал Ярила и брату подмигнул.

– С удовольствием тебе подавиться! – воскликнул Услад, радуясь новой забаве.

А у Ярилы в руках уж ведро колодезное образовалось, прикрытое плотной крышкой. На крышке той этикетка приклеена, расписанная заграничными буквами.

– Мы тут не просто так, – сказал Ярила, ведро Усоньше протягивая. – Мы с извинениями!

– А извинения подарком подкрепить хотим, – добавил Уд, нехорошо ухмыляясь. – Товар тебе, Усоньша, доставили от купца знатного. Вот тебе, Усоньша Виевна, вакса для лица черная, обладающая полирующим эффектом и объявленная дефицитом великим!

Усоньша Виевна сообразительностью большой не отличалась, а с интеллектом так вообще ни разу не встречалась. По этой причине она о проделке с пудрой тут же позабыла, ведро полирующей ваксы сцапала да в замок понеслась – пробовать заморскую косметику.

А Ярила с Усладом расхохотались, радуясь новой шутке, да по рукам друг друга хлопнули.

Тут на дороге путники показались – царевич Власий с Горынычем. Так Сварожичам и идти далеко не пришлось.

– Здравствуйте, люди добрые! – приветствовал встречных царский сын. – Это ли корни дерева мирового, дуба солнечного?

– И ты здрав будь, Велес, Коровин сын! – ответил на приветствие Ярила, внутренним чутьем узнав в царевиче равного себе.

В ответ на эти слова Власий выхватил меч да взмахнул им.

– Ты что ж, мил-человек, на здравицу в ответ непристойности говоришь?! – вскричал он в ярости. – Последнее дело родителей человеческих хулить!

– Не буянь, Велес, которого люди Власием-царевичем нарекли! – воскликнул Услад, более брата владея дипломатическими приемами и применяя их с большим успехом. – Достойную твою матушку царицу Ненилу обижать никто и не думал, а уж хулить – тем более. Прежде чем мечом махать, выслушай!

И рассказали Сварожичи Власию историю, изрядно преувеличивая свое участие в тех давних событиях. Получалось, что вроде как они чуть не отцами крестными скотьему богу были.

– И теперь требует Сварог, отец наш, тебя в светлый Ирий пред его очи представить на предмет познакомиться, – закончили рассказ Ярила с Удом.

– Что ж, почему бы на сады райские не взглянуть да с царем тамошним контакты не наладить дипломатичные? – резонно рассудил Власий.

– А может, вы и о моих родственниках знаете? – спросил Горыныч сразу тремя головами. Он доселе в беседу не встревал, но слушал внимательно, впитывая слова Сварожичей, словно сухой песок воду. – И места их обитания мне укажете?

– Не слыхали мы о других змеях трехголовых, – ответили Ярила с Удом, – да и о тебе тоже знать не знали! Нет больше змеев на свете.

– Не может быть, чтобы на свете больше никого о трех головах не водилось! – воскликнул Старшой.

– И у нас должны быть сродственники! – поддержал его Озорник.

– Кто-то же должен был нас родить, – вполне резонно отметил Умник. – Аисты детей только в сказках приносят.

– Хотел бы я посмотреть на того аиста, который такую махину в клюве утащит, – задумчиво произнес Власий, внимательно разглядывая Змея.

– Да запросто! – воскликнул, смеясь, Услад. – Тяжеловозный аист, например!

– Не знал, что такая порода аистов на свете есть, – прошептал Горыныч, всеми тремя головами сникши. Надежда его родственников найти таяла, как снег под солнечными лучами.

Сжалился тут Услад над Змеем и рассказал Горынычу историю, какую папенька Дворцовый никогда тому не рассказывал. А не рассказывал потому, что боялся навредить чаду неразумному и посеять вредные желания в неокрепшем подростковом сердце. И никогда бы Дворцовый добровольно не рассказал, хоть стреляй его, хоть режь! Но Усладу с Ярилой муки родительские были неведомы, а о воспитательных эффектах, кои Дворцовый применял к Горынычу, они так и вообще не слышали, потому и рассказали все. И то, как Кощей смерть свою в зеркале увидал, и то, как слетал он в долину, затерянную за яйцом змеевым, и как в пламени перворожденном сгинул злодей. Выслушал Змей рассказ, духом воспрянул и решил непременно долину, ту затерянную найти и с родней своей познакомиться. Всеми тремя головами с решением этим согласился.

Тут ор на все царство Пекельное раздался да страшный вой. Это Усоньша Виевна по причине недалекого ума снова на те же грабли наступила. Она как в замок прилетела, так сразу кинулась лицо ваксой полировальной мазать. Пока мазала – нормально все было, даже эффект мебельного блеска присутствовал, а как только перестала мазать, – так шутка озорных богов и заработала. Лицо великанши засветилось перламутровым жемчужным блеском, что твоя лампочка.

Ну Ярила с Усладом не стали ждать, пока разгневанная Усоньша прилетит разбираться. Подхватили они Власия под руки белые, взобрались на спину к Горынычу да лететь велели. Взмахнул Горыныч огромными крылами и внутрь ствола дуба солнечного влетел. Но Старшой спутникам позицию свою четко обозначил:

– Я средством перевозочным к вам не нанимался, так что подвезу только до выхода в поднебесье. А уж на небеса сами добирайтесь.

На том и порешили. Как только до дупла, что являлось выходом в страну поднебесную, поднялись, так Змея и проводили – родственников искать.

Горыныч крыльями взмахнул, с ветвей мирового дерева слетел да ко дворцу хрустальному со всей скоростью, на какую только был способен, понесся. Младшую голову от такой скорости мутило, потому закрыл Умник глаза и до самого дома не открывал.