Новая Жизнь 4 (СИ) - Хонихоев Виталий Страница 16

Немного удивляюсь стойке Юрико — она же у нас не кендоистка, она же больше владеет дзянем или там алебардой Гунь-Юй. Брать в руки синай, да еще и двигаться с ним как в кендо — это заведомо сужает ее возможности.

Расстояние между бойцами — примерно три метра, дистанция, с которой мечник уже может атаковать, но обе девушки — делают шаг вперед и замирают. Этот шаг мгновенно приводит туда, где каждая из них может нанести удар практически мгновенно. Если каждая из них сейчас просто протянет руку с синаем вперед — то коснется соперницы.

Сора стоит как изваяние, и я вижу, как ее глаза сфокусированы на противнице. Юрико стоит к нам вполоборота, и я не вижу ее лица, но по ее виску стекает капелька пота. Уже? А ведь они даже и не начинали ничего!

— Это и есть сатори — говорит Дездемона: — смотрите! — и мы смотрим. Каждая из них сосредоточена на противнице. Но ни малейшего движения. Тот, кто начнет сейчас менять стойку, перехватывать меч, перекладывать его с боку на бок — проиграет мгновенное. Доля секунды, пока ты опускаешь мечи и твои собственные предплечья загораживают обзор на соперника, доля секунды, пока твой меч находится ни вниз, ни наверху, совершает промежуточное движение, доля секунды, пока ты моргаешь — станет решающей. Малейшее движение, колебание, потеря сосредоточенности будет означать поражение.

— Юрико это Запад, а Сора — Восток. — говорит Дездемона и сперва я не понимаю. И японская катана и китайский дзянь для меня это восточные инструменты убийства себе подобных. Но для японцев Китай находится на западе.

— О, Запад есть Запад, Восток есть Восток — произношу я древние слова: — и с места они не сойдут — пока не предстанет Небо с Землей на Страшный Господень Суд. Но нет Востока и Запада нет, что племя, родина, род, коль сильный с сильным лицом к лицу у края земли встает!

— Хэээй! — вдруг выкрикивает Сора и Юрико отшатывается назад, спотыкается и падает. Я бросаюсь к ним, я не видел удара, не видел, даже как двинулись бедра или плечи Соры, неужели она ударила с такой скоростью?!

Я склоняюсь над Юрико, которая упала на колено и торопливо осматриваю ее. Никаких повреждений. Но… как?

Юрико молча отстраняет меня от себя, садится в сейдза, подогнув ноги под себя, аккуратно кладет синай рядом и склоняется в глубоком догэдза.

— Признаю свое поражение — говорит она: — ты просто невероятна, Мастер Сора.

— И ты тоже неплоха. — отвечает Сора и опускает наконец свои руки с зажатыми в них синаями: — у тебя есть все необходимые задатки к тому, чтобы стать мастером. Ты закапываешь свои таланты в землю.

— Эх… — Юрико встает на ноги и я, что ее лицо покрыто мелкими капельками пота: — я была так близка к тому, чтобы…

— Иди сюда. — Сора легко перехватывает синаи обратным хватом и разводит руки в стороны. Юрико делает шаг вперед и утопает в ее объятиях. Они обнимаются.

— Боже мой — деланно шепчет Кимико: — какая милота. Бывшие соперники наконец помирились, прерывая цепь перерождений как враги. Может в следующие перерождение они поженятся наконец. Хэштэг frenemy, хэштэг враждавсегдапрекращается, хэштэг makelovedontwar.

— Ничего не понимаю — говорит Эйка, поворачиваясь к Дездемоне: — что это было? Она ж ее даже не ударила.

— Это боевой клич. — поясняет Дездемона: — я в школе в секцию кендо ходила. И на теннис. Там тоже кричать можно. Она убила ее кличем.

— Какой бред вы несете — не выдерживает Сора, выпуская Юрико из своих объятий: — не бывает такого боевого клича. Боевой клич, тоже мне. Вот устрою вам ликвидацию безграмотности... mitsu-no-koto, три боевых крика и пять способов одолеть противника не вступая в бой. Юрико — садись, ты молодец. Кента!

— У меня дела — говорю я и ищу взглядом куда бы спрятаться.

— Иди сюда — Сора стоит посередине зала и нехорошо прищурившись смотрит на меня: — не заставляй меня за тобой гоняться. Будет только больнее.

— И почему люди все время хотят сделать мне больно — ворчу я, шагая вперед и снимая с оружейной стойки синай. Взвешиваю его в руке. Легкий и прочный. Сделан из расщепленного бамбука, пружинит при ударах, сводя травмы к минимуму, но как любой пружинистый предмет — бьет очень больно. То что надо для тренировок — и не покалечишь никого, а в то же самое время педагогический эффект от удара что надо.

— Люди хотят сделать тебе больно потому что ты их раздражаешь, Кента-кун — говорит Юрико, садясь на скамейку и взяв маленькое белое полотенце. Она вытирает пот со лба, откручивает крышку у пластиковой бутылки и делает несколько глотков «Несравненной Витаминизированной Чистой Настоящей Воды» с изображенной на этикетке Капибарой Момо. Клянусь, глядя на Капибару Момо я до сих пор чувствую легкое возбуждение. Интересно, у меня теперь на всю продукцию «Кола Джап» будет посттравматический стояк? Смотришь на Капибару Момо— вспоминаешь как прижал ее к стенке в коридоре… кто бы знал, что у Капибары такие вот упругие и теплые …

— Кента! Хватит о сиськах думать! — машет синаем Сора: — выходи на бой, жалкий … кто ты там!

— А как Сора-тян знает, о чем он там думает? — озадачивается Эйка: — она еще и мысли читать умеет?

— Он всегда о них думает — пожимает плечами Юрико: — тоже мне бином Ньютона. Видишь что Кента задумался — значит о сиськах думает.

— Неправда! — решительно опровергаю я вражеские инсинуации и прочие наветы: — неправда! У меня богатый внутренний мир! Я могу думать, о чем угодно! — и это правда. Как-то раз я на полном серьезе завис в гостиной, размышляя об альтернативной истории и параллельном мире, в котором Гитлер был бы убит выстрелом из желейной пушки. Или сбит повозкой с кровяными колбасками. У меня буйная фантазия и быстрый ум. Могу так до обеда просидеть, размышляя об особенностях заключения Версальского мира в условиях тотального превосходства на всех фронтах Первой Мировой секретного оружия русской аристократии — мегажелейного орудия! Желатрон? Желамет? Джей-о-ган?

— Вот как? — Юрико ставит бутылку на скамейку и поворачивает голову ко мне, вытирая полотенцем шею: — ты скажи еще что сейчас не про сиськи думал!

— Эээ… — вот тут она меня уела. У меня перед глазами как раз объемы менеджера по управлению ростовым костюмом Капибары Мом стояли… без ростового костюма. Все-таки в зрелых женщинах есть своя прелесть и да, такие вот объемы не могут парить в виздухе, гравитация как-никак, но мне нравится и …

— И он опять о них думает! — ухмыляется Юрико: — видишь, Эйка-чан? Все просто — если он задумался, значит о сиськах!

— У меня терпение кончается — говорит Сора: — не усугубляй мне тут. Я давно хотела посмотреть, чего ты стоишь с мечом в руках.

— Да конечно. — говорю я, шагая вперед и поднимая бамбуковый синай: — плевое дело же.

— Отлично. — Сора тоже делает шаг вперед и оказывается на расстоянии трех шагов. У меня есть надежда что сегодня я не получу синаем по чувствительным местам моего организма. Надежда основывается на предыдущем поединке. Сора пожалела Юрико и повергла ее наземь лишь своим боевым кличем. Это испытание боевого духа, тут надо смотреть в глаза, выдавая решимость и готовность пойти до конца. Я встречаю Сору твердым, решительным взглядом, выдыхая свой «ки» через глаза, излучая первобытную жажду крови и готовность к смерти и…

— Ай! — было больно! Когда и как именно синай Соры со всей силы жгнул меня по ягодице?! Я даже моргнуть не успел! Кожу будто кипятком ожгли!

— Ой! — еще раз! Я машу своим синаем, пытаясь отразить атаку, но ее бамбуковый меч со свистом шлепает меня по заднице!

— Сора! Ой! Да погоди ты! Ай! Ты чего творишь?! Ай! Больно же!! — я опускаю синай вниз, чтобы перехватить ее клинок, но бамбуковый меч с треском хлопает меня по макушке. Не сильно, иначе я бы сотрясение мозга поймал, но чувствительно и обидно. Едва я поднимаю синай вверх — как опять получаю по заднице!

— Ай! — я тру пострадавшее место и злобно смотрю на Сору. Она делает бесстрастное лицо бывалого фехтовальщика, но я почему-то уверен, что внутри она покатывается со смеху.