Андрей Балакин - Гарри Оберон Страница 17

— Похоже, я ошиблась. Он еще покоптит небо. Жирный, иди домой, пока сюда еще нечисть не налетела, — говорю я Дадли: — В другой раз спасать не буду!

Дадли топоча как слон, убегает в ужасе. Гарри смотрит на меня с восхищением и страхом. Страхом за мой рассудок.

— Слушай, а поехали к нам в гости? Чего тебе у этих Дурслей сидеть? Лучше на дочку мою красавицу посмотришь, и утешишь, а то достала своим нытьем «что там с моим любимым Гарри?» — предлагаю ему.

— Вы как-то помолодели миссис Грейнджер? — говорит Гарри подозрительно, разглядывая меня. Блин, я же на десять лет позже по времени? Ей сейчас уже 36 где-то.

— Отдохнула хорошо летом на курорте, — спокойно отвечаю: — Ладно, не хочешь не надо. Мое дело предложить. Тогда я пошла. Пиши письма мелким почерком.

И поспешно сваливаю. Что я творю? У меня какое задание? Заняться Амбридж, а не сводить с ума Гарри. У него уже каша в голове.

— Постойте! Я, конечно, хочу с вами поехать! Только мне в дом забежать, кое-что взять…

Вот засада! Что теперь делать? Таскаться с ним?

— Гарри! На самом деле я Гермиона под оборотным зельем.

— Что серьезно? — Гарри начинает ржать как сумасшедший: — А я думаю, когда твоя мать стала колдуньей? А насчет твоей любви ко мне? Прикалывалась? Я же знаю, что ты к Рону неровно дышишь!

— Да с чего ты взял? — изумляюсь я: — Я лето с Крамом провела, а к Рону вдруг чувство?

— Ну, Рон сам мне говорил, что вы объяснились и признались друг к другу в любви, — смущенно сказал Гарри: — Я потому и старался вам не мешать.

— Рон лжец. Он всегда врет и выдает желаемое за действительное. Или ты правда кидал свою фамилию в кубок как всем говорил Рон? Запомни, Рон последний человек, на которого я взгляну. А ты первый. И чем больше ты будешь сторониться меня, тем меньше у тебя шансов остаться номером первым.

— А ты красивая в образе мамы! — залюбовался Гарри.

— Ну, вот теперь ты еще в маму влюбишься, опять мимо меня! Ладно, черт с тобой Гарри!

Поворачиваюсь и ухожу гордо.

— Гермиона! Да постой же! Я уже ничего не понимаю!

Блин он не отвяжется. Как там аппарировать? Четко видеть цель и плевать на препятствия? Цель домик Гермионы. Тот самый дуб! Больше ни фига не помню. Апп! И вправду дуб. Але Динь, ты в дубе?

— А где же еще? День потерян, а с заданием конь не валялся!

— Гарри спасен!

— Он и без тебя бы управился. Иди делом займись.

Захожу в дом и вижу себя чуть-чуть постаревшую. Повторяется до боли знакомая сцена из «назад в будущее» с обмороком старой копии. Я стою. На фиг, пора менять маску! Становлюсь у зеркала и представляю Гермиону пятикурсницу. Вроде получилось. Только грудью я ей польстила. Переношу маму на тахту и выясняю новости, когда она приходит в себя. Оказывается я в гостях у Уизли уже неделю. Вот козлина! Уже неделю мою девочку окучивает. Пока Гарри грустит о Седрике.

Чертов Поттер вечно о мальчиках красивых грустит. То Седрик, то Сириус… Малфой был прав, что Поттер гомик? Или просто автор канона женщина, и не может вообразить, что мальчику свойственней грустить о девочках? Она, наверное, и Гермиону подложила под Рона из ревности. Бабская психология потемки.

Думаю что делать. Совершенно ничего не знаю. Где министерство? Где Уизли? Где штаб Фениксов? В памяти голяк. Знаю только где каморка Гарри. Ладно, туда и аппарирую. Только поужинаю. С мамой. И приведу себя в порядок.

Тыдыщь! Вот я и в начальной сцене всех попаданцев. Чулан под лестинцей. И заперто снаружи. А палочка на что? Алохамора! И идем дальше. В коридоре мне на ногу пытается кто-то наступить. Черт! Что ту за толпа?

— Мисс Грейнджер? Гермиона? Что ты делаешь в чулане? — хором заговорили орденцы и Гарри, которые шли на выход.

— Провожу исследования, сколько там скопилось дерьма Гарри за первый период жизни.

— Ты ничего не найдешь. Эти маглы такие чистюли! — говорит незнакомая тетенька из ордена. Украла фразу Нимфадоры. Ведь её (меня) нет.

— Полетишь с нами! — говорит дяденька Аластор Грюм. Легко! Лечу не хуже Гарри, что его удивляет. Ну, вот новый адрес определился — Гриммо 12. Вхожу со всеми, но меня как несовершеннолетнюю гонят вместе с Гарри наверх.

— Ну, его этого Рона! — говорю я: — Пошли в другую комнату сексом заниматься!

Гарри офигивает. А я заталкиваю его в пустую комнату с кроватью.

— Ты тут готовься, я помоюсь пойду! — говорю и убегаю принимая его облик. Хорошо, что надела штаны и кроссовки с пуловером. Унисекс. Очки тоже есть в кармане с простыми стеклами. Теперь я полный дубль Гарри. Вхожу к друзьям. На грудь как кошка из катапульты прыгает Гермиона. Ох, Гарри и как он не замечает таких знаков внимания? На Рона она так никогда не прыгала.

— Здравствуй любовь моя! — говорю и лобызаю в губы. Рон бледнеет от злодейской злобы, а Гермиона опешивает от смены парадигмы.

— Гарри ты чего? — бьется она в руках в оргазме порушенной дружбы.

— Просто я понял, что люблю тебя с первого курса, — скромно заявляю я: — Кстати, ты чего не писала? Я чуть руки на себя не наложил от горя!

Рон сам готов на себя руки наложить от злости. А Гермиона в прострации.

— Нам Дамблдор запретил тебе писать! — отчаянно оправдывается она.

— Гм, мне кажется, что есть вещи, которые ты должна решать самостоятельно. Ты ведь умная девочка, чтобы о каждой ерунде Дамблдора спрашивать, — удивляюсь я: — Пойдем, поговорим в другую комнату о наших чувствах, а то Рона это беспокоит. Он уже покраснел от смущения. Я тебя жду в комнате напротив. Мне тебе надо многое сказать, объяснить…

Выхожу и превращаюсь в оригинальную Нимфадору. Стою за углом и слежу. В комнате Гермионы и Рона разгорается скандал. Гермиона решительно вылетает с криком «Я только поговорю!» и заходит в комнату с Гарри. Там какое-то время тихий разговор. Потом крик «Гарри!» и вылетает покрасневшая Гермиона. Следом высовывается Гарри в трусах с возмущенной репликой:

— Ты же сама хотела заняться сексом?! Ты что передумала?

Эту фразу слышит выглянувший Рон. Он в ярости захлопывает дверь обратно. Гермиона пробегает мимо меня на кухню. Я становлюсь вновь Гермионой и выхожу навстречу Гарри стоящему в трусах в коридоре.

— Извини, я просто испугалась, — решила, что еще рано переходить на такой уровень отношений. Может, отложим на завтра? Ты наверняка устал. Тебе нужно набраться сил. Судя по щели в двери, Рон старательно прислушивается к моему предложению о сексе на завтра.

— Проститутка! — кричит он в щелочку возмущенно.

— Рон, это не по-дружески так говорить обо мне! — возмущаюсь я: — Гарри ты слышал, что он сказал? Разве я у тебя денег прошу за любовь? Он не уважает чувства своих друзей! Он нам не друг! Я ухожу, не желаю слушать этого идиота и его оскорбления. Уходя, слышу звуки драки между Роном и Гарри. И сразу раздаются хлопки аппарции братьев-близнецов, которые их разнимают.

Я уже в облике Гарри бегу на кухню успокаивать Гермиону. Она плачет на стуле у плиты.

— Ты чего? Девочка моя! Разве я тебя обидел? — удивляюсь я: — Слышала выражение «Любовью оскорбить нельзя!» Я же тебя люблю больше всего на свете! Ну, успокойся!

— Я тебе только друг! — отрезает Гермиона: — На большее не рассчитывай Гарри Поттер.

— Почему я не должен надеяться? Неужели я настолько хуже Рона? — удивляюсь искренне: — В чем он настолько хорош, что ты в мою сторону и глянуть не хочешь? Или он оклеветал меня в чем-то перед тобой? Он в этом мастер, интриги, ложь, клевета… Знаешь, сколько всего он про тебя наговорил мне, чтобы вызвать к тебе отвращение? У меня язык не повернется повторить. Но я не верю ему. И ты не верь! Рон хуже Малфоя, по-моему. Он нам не друг. Я сейчас пойду и набью ему морду!

— Делай что хочешь! — устало говорит растерянная Гермиона.

Честно говоря, я и сама устала разыгрывать водевиль. Потому в облике Тонкс поднимаюсь наверх, чтобы убедиться, что все живы. У Гарри разбиты очки. Накладываю репаро окулус.

— Ты кто? — спрашивает Гарри видящий облик Тонкс первый раз.

— Для милых парнишек я Нимфадора, а для остальных я Тонкс, — улыбаюсь ему: — Я буду твоим ангелом-хранителем, если захочешь. А то я смотрю, ты опять пострадал в схватке? Кто тебя приложил? Воландеморт?

— Ага! Рыжего цвета! — смеется Гарри.

— Пошли на кухню отъедаться, за одно твою подружку утешим, а то она там грустит одна. Давай, чтобы она приревновала, ты будешь со мной заигрывать? А то она никак не разберется в своих чувствах.

— Это плохая идея. Она и так все время видит, как я за другими бегаю. Для разнообразия надо и ей внимание уделить.

— Экий ты…

Фу! Ну, их! Пора отдохнуть.

— Гарри! Когда тебя позовут на суд, обязательно и меня позови. Я тебе пригожусь. А сейчас я отдохну. В той комнате, где у тебя не удалось свидание.

Утром смущенный Гарри будит меня: