Руслан Белов - Тени исчезают в полночь Страница 17

После такого решения проблемы со слабаками движение заметно убыстрилось. Но через семь-восемь километров зомберы сообщили начальнику, что чувствуют погоню. И более того, что дорогу, на которую Курозадов пробирается, оседлало несколько мобильных групп, составленных из алкоголиков, причем одна группа вооружена автоматом.

Немного подумав, Курозадов приказал Али-Бабе разделить отряд на две равные группы, по семь зомберов каждая, и с одной из них, вооруженной всем наличным оружием, возвращаться назад и уничтожить преследователей. После выполнения этой задачи Али-Бабе было предписано продвигаться в направлении кавалеровского аэропорта, не доходя до него нескольких километров, пристрелить оставшихся в живых зомберов и затем лететь во Владивосток и дожидаться Аль-Фатеха в гостинице.

Проводив Али-Бабу с его отрядом, Курозадов приказал оставшимся зомберам продолжать движение. Через несколько километров послышались звуки проезжающих по шоссе машин. Моисей Мусаевич приказал подчиненным выйти на дорогу и уничтожить всех, кто попытается их остановить. А сам сложил в рюкзак основную документацию, бросил туда же пол-литровую бутылку зомбирующей жидкости и, уничтожив огнем чемоданы, ушел лесом в сторону Кавалерова.

9. Мобилизация в Кирюхинске. – Зомберы против алкоголиков. – Полковник засучивает рукава

Как только Курозадов со своими людьми исчез в тайге целым и невредимым, Ольга устроила нам истерику. Мы как могли успокоили ее и начали собираться в погоню. Но Ольга, вспомнив, что она наш верховный главнокомандующий, внесла свои коррективы, а именно – настояла на том, чтобы я шел в Кирюхинск и, если удастся, поднимал тамошний народ на облаву – никуда, кроме как на шоссе Кавалерово – Дальнегорск, Курозадов выйти из тайги не может...

Понимая, что Ольга права и кому-то надо идти в Кирюхинск, я попытался было рокироваться с нею, но она была непреклонна. И я ушел, сильно рассерженный.

В Кирюхинске я сразу пошел к мэрии и обнаружил рядом с ней полковника Гжелкина. Он ходил вокруг осины, прикрепленный к ней наручниками. Увидев меня, рассвирепел и начал метко бросаться землей. Я понял, что диалога не получится, и отправился искать ангела Гришу.

Обнаружил его в одной из хижин читающим мораль какому-то очумевшему от трезвости замухрышке.

Я подождал, пока Гриша закончит проповедь, и увел его на улицу. Ангел виновато улыбался, и я понял, что снятие блокады лечебницы его рук дело.

– Твоя работа? – хмуро спросил я его.

– Понимаете, я им сказал, открыл глаза, что алкогольная лечебница – это вовсе не храм трезвости, это всего-навсего фикция, надувательство.

И посоветовал почаще ходить в лес кормить клещей и не всяких там, а с крупной синей точкой в середке туловища...

– С синей точкой, говоришь? Они что, только на лечебных клещах есть?

– Да, Шура специально эту точку вывел, чтобы его клещи от болезненных отличались. А вы что, не знали?

– Когда нас Шура с ними знакомил, не до окраски нам было, – улыбнулся я, вспомнив три банки мерзких насекомых, высыпанных в прошлом году на меня с товарищами в ходе очередного раунда перезомбирования:

– А ты откуда о точках знаешь?

– Инесса перед отъездом рассказала.

– Так... Все это просто замечательно. А ты знаешь, что из-за твоей ангельской доброты бандиты из шахты вырвались и убегают теперь в сторону моря? И через пару лет тысячи хорошо вооруженных зомберов появятся в одной из слаборазвитых стран, ты, наверное, догадываешься, в какой, и начнут строить политическое будущее ставленника какой-нибудь страны?

– Виноват я! – сразу залился краской стыда Гриша. – Понимаешь, когда видишь вокруг этих несчастных людей, обо всем забываешь. И я забыл, зачем сам сюда приехал и зачем вас пригласил...

– Короче, Нельсон! Развел тут мне сантименты.

Надо немедленно собирать людей, доставать машины и двигать к шоссе Кавалерово – Дальнегорск.

Гриша, обрадованный тем, что может исправить свой досадный промах, собрал алкоголиков покрепче и объяснил им обстоятельно, что надо делать.

Не прошло и получаса, как в моем распоряжении были три вместительные легковые иномарки, брошенные Моисеем Мусаевичем, и двадцать три добровольца.

Построив добровольцев в шеренгу, я попытался определить по их виду, на что они способны.

Выглядели они довольно браво, но некоторые из них вели себя чрезвычайно странно – одни осторожно почесывались, другие время от времени доставали из карманов маленькие баночки из-под горчицы или детского питания, брали из них щепотку чего-то и отправляли это за шиворот или за пазуху.

Я поинтересовался у Гриши – не насекомые ли мучают ополченцев? Гриша мягко улыбнулся и ответил:

– Это они от хороших клещей почесываются.

Они их в лесу после моих разъяснений насобирали в баночки и теперь на себе усиленно кормят.

Лечатся, значит.

– Ну-ну... Остается попенять Шуре, что он вшей не сообразил использовать. Не надо было бы их собирать.

Я не успел договорить.

– Эй, вы, сволочи говенные! – услышали мы сзади срывающийся то на хрип, то на фальцет голос мэра-полковника Кирюхинска. – Отвязывай давай. Вы без меня всех в гроб положите... И, сукой буду, поперек!

Увидев, что мэр оклемался, ополченцы-алкоголики дружно бросились к нему и освободили его и почти ошкуренную осину от наручников, и через пять минут мы с Гришей увидели, что такое настоящий командир и как должны выглядеть настоящие солдаты.

Донельзя довольный метаморфозой, случившейся с полковником, я вклинился в шеренгу и выровнялся направо. Гриша, следуя моему примеру, хотел сделать то же самое, но полковник помотал указательным пальцем из стороны в сторону. Поняв, что годным к строевой службе его не признают, ангел густо покраснел и, понурившись, ушел к хижинам продолжать свою миссионерскую деятельность.

Проводив ангела глазами, Василий Иванович подошел ко мне, одобряя мою выправку, удовлетворенно кивнул, затем отнял автомат и приказал доложить обстановку. Выслушав мой рассказ, закончившийся повторным изложением способностей зомберов с упором на их жестокость и взаимосвязанность, посерьезнел и глубоко задумался. Думал он несколько минут, потом чуть смущенно улыбнулся и, положив мне слегка подрагивающую руку на плечо, убежденно сказал:

– На каждую хитрую жопу с резьбой, братан, у нас найдется хрен с винтом... Прорвемся без клизмы!

Обстоятельно обследовав шоссе, полковник выставил две засады – как бы Курозадов ни плутал по тайге, он все равно должен был выйти где-нибудь между ними. В засадах он оставил по десять человек и одной машине, остальные пятеро, включая нас с полковником, притаились в точке наиболее вероятного появления противника.

Я чувствовал себя не в своей тарелке. Мне было ясно, что Ольге и моим товарищам угрожает серьезная опасность... Но я ничем не мог им помочь, зная тем более, что сам скоро окажусь в очень непростой и кровавой переделке.

И я, к сожалению, не ошибся. Зомберы перехитрили нас. Предельно ясно осознав ситуацию, они разделились на две ударные группы – одна, из четырех монстров, выскочила на засаду, расположенную ближе к Дальнегорску. Увидев бегущих на них разъяренных нелюдей с малиновыми глазами, большинство алкоголиков сразу разбежалось.

Но успех зомберов был серьезно омрачен – они потеряли четверть личного состава и все из-за одного не вполне нормального человечишки из Белой Горы. Прихватив с собой на боевое задание бутылочку "Золотой осени", он распил ее втихомолку от более ответственных товарищей, но все, естественно, раскрылось. В наказание за злостное нарушение воинской дисциплины человечишка был изолирован в машине за десять минут до нападения зомберов. Последние не прочувствовали его, видимо, ввиду неожиданно возобновившейся белой горячки и были жестоко наказаны – увидев нападающих и приняв их за когда-то мучивших его чертей, человечишка дал газу и подмял под колеса зазевавшегося зомбера. Оставшиеся трое догнали машину, вытащили брыкающегося героя из окна и выбросили в протекающую рядом речку Высокогорскую[21], где он и утонул. Убедившись в его смерти, зомберы поймали пятерых недалеко убежавших противников и погнали их к группе полковника.

Вторая группа зомберов выскочила на засаду у Кавалерова, но врасплох застигнуть ее не смогла.

Возглавляемые стокилограммовым бывшим десантником, в пух и прах спившимся ввиду устойчивого легкомыслия любимой супруги, алкоголики бросились в контратаку и по трое повисли на зомберах. Провисеть они смогли не более десяти секунд. За эти считанные секунды десантник раскроил саперной лопаткой головы двоим противникам, но третий зомбер, самый здоровый, раскидав повисших на нем алкоголиков, вырвал у лейтенанта лопатку и убил ею всех, кроме двоих, запросивших пощады. Затем он вымазал лицо кровью и, связав руки пленных рубашками, снятыми с убитых, погнал их навстречу своим однополчанам из первой группы.