Александр Никишин - Инкубатор, или  Необыкновенные приключения Юрки Гагарина Страница 18

С потолка в довершение ко всему упала с грохотом лампа, и стало совсем тихо. Тьму за окном сменил яркий свет, по всей видимости, на железной дуре опять включили фонари. И вот тут-то Юрка разозлился. Всё в нём вскипело. Не от того, что ныло тело от ударов о мебель и болела голова, на которую упали бурые томики сталинского собрания сочинений, доставшиеся по наследству от отца, а от простой, но ясной мысли: ёкалэманэ, да что это тут творится в доме? В конце концов, он тут хозяин, или эти, непонятно откуда взявшиеся беспредельщики, сотрясающие стены?

И тогда Юрка, сильно обозлённый, набравшись храбрости, подскакивает к окну, с треском его распахивает и, набрав полную грудь воздуха, готовится выкрикнуть:

— Лунатики долбанные! Я вам все щупальца поотшибаю!

Откуда в его голове возникло про «щупальца», Юрка и сам не понял. Если б его спросили, не ответил бы ни за что. Такими ему представлялись иноземные гости, прилетевшие в огромной железной бочке и творящие под покровом ночи явное непотребство, как сказал бы председатель их кооператива Злобин.

Но не только не крикнул Юрка, но, выглянув в окно, даже рта не раскрыл. Если смотреть со стороны, с ним произошла какая-то резкая перемена, сделалось с ним что-то вроде шока. Он тихо отошёл в глубь комнаты и замер, по-идиотски разинув рот. И смеяться над ним не решился бы в этот момент никто, потому что увиденное за окном могло не просто смутить любой, даже самый устойчивый рассудок, увиденное могло лишить любого самого жизнестойкого раз и навсегда этого самого рассудка. В принципе, расскажи он кому о том, что увидел, его в тот же миг, с мигалкой и с сопровождением в виде могучих санитаров в белых халатах, отправили бы в Кащенко, связав по рукам и ногам, а к спинке кровати прибили табличку «Не приближаться, очень тяжёлый случай».

Как, каким образом объяснить, что если раньше из окна его квартиры № 90 на двадцать первом этаже дома № 48 по улице Академика Королёва, он видел:

1. двор с качелями, которые давно облюбовали местные алкаши,

2. чуть ближе к эстакаде, по которой бегал скоростной трамвай, маячил, сверкая гирляндами, боулинг-клуб «Галакта»,

3. крышу магазина «Ситистор»,

4. ещё один такой же 22-х этажный дом напротив,

5. купол Шереметьевского летнего дворца и часть храма,

…то теперь в окно своего жилища, из которого он глядел на мир последние двадцать пять лет, он видел почему-то Первую Останкинскую улицу и бесконечную панораму ВНДХ с рабочим и колхозником, вздыбившимися у Проспекта Мира, то есть, всё то, что он просто не мог видеть, потому что из окон его квартиры эту картину увидеть было нельзя.

— Ку-ку! — сказал Юрка первое, что пришло в голову. — Не дай мне, Бог, сойти с ума, уж лучше посох и тюрьма.

Громко сказал, лишь бы не слышать жуткой тишины, властвовавшей в доме № 48. Не хлопали двери, не кричали люди, не лаяли собаки. Дом, который только что развернулся на 180 градусов, преспокойно спал, ни о чём не подозревая. Одно из двух, или у него, Юрия Ивановича Гагарина, писателя и журналиста, 26 лет, от писания романов поехала крыша. Или же дом, в сотни тысяч, а может и в миллион тонн, подняла в воздух неведомая сила, зачем-то его развернула и шмякнула обратно, не очень-то заботясь о комфорте жильцов.

Да, но если объявилась такая страшная сила, то над людьми не только этого дома, но и всего города нависла страшная опасность. Такая, какую не нафантазирует самый смелый фантаст! Не только над городом, а над всей страной. И даже не над страной, а над всей планетой и над всей цивилизацией! И он, Юрка Гагарин, должен что-то делать, предпринимать какие-то шаги, как-то на это реагировать. Соответствовать своей героической фамилии, наконец! Куда-то бежать, будить людей, звонить во все колокола, спасать их! Ну, не под кровать же лезть и там трястись, это не в его привычках.

— Лунатики долбанные! — громко ругнул он непонятно кого и этим же обруганным неизвестным пообещал. — Я с вами, блин, разберусь!

Как в вату ушли его слова. Зловещая тишина опутывала по рукам и ногам, словно огромная паутина. Сколько не напрягал слух Юрка, ни звука не услышал. Ему стало жутко: а живы ли вообще соседи? Схватив в руки фонарик, он вышел в коридор и стал поочередно стучаться в соседние квартиры № 91, 92 и 93. Нигде ему не ответили и Юрка пал духом, решив, что после газовой атаки «марсиан», в которой он чудом уцелел, а это была явно атака, в их доме нет живых. С ужасом представив, как за дверями шестисот с лишним квартир остывают трупы задохнувшихся людей, Юрка почувствовал подступающий ужас, но, понимая, что надо что-то делать, пересилив себя, бросился на нижние этажи, надеясь всё-таки найти живых.

И он их нашёл на первом этаже. Человек пять мужчин толпились возле спящей консъержки, ругая почем зря правление дома.

Список Бубукина-2

— Так, — говорит Семёнов Бубукину. — Пошли дальше. Гастарбайтер у нас шестой. Таджик-не таджик, разберёмся. А кто седьмой?

— Юрий Гагарин.

— Не умная шутка!

— Так точно, Гагарин! Только не Юрий Алексеевич, а Иванович.

— Не родственник?

— Никак нет. Писатель, 26 лет. Когда-то прослужил год в спецназе МВД. С женой в разводе.

— Что-то у вас все в разводе, — усмехнулся Семёнов. — Кого не хватись! Даже Юрий Гагарин.

Бубукин развёл руками:

— А что делать, дом такой! Всё деньги! У него ребёнок, мальчик. Жена забрала и уехала к матери на Войковскую. Живёт один, первый подъезд. По информации консьержки, после отъезда жены частенько впадал в запой. Восьмой и девятый — отец и сын Воровские. Отец — Абрам Иванович, 47 лет. Сын Серёжа.

— Абрам?

— Ну да, а что? Воровский.

— Еврей, что ли?

Бубукин пожал плечами:

— Может и еврей. Нигде не работал. Сын его, пяти лет болен синдромом Дауна. Извините, Николай Иванович, но и он в разводе. Жена русская и, скдяч по всему, стерва. Ушла от мужа сразу после рождения сына, бросила их. В смысле, как только ей сообщили о диагнозе. Занялась фармацевтическим бизнесом. Владеет в Москве и Питере сетью аптек «37 и 7». Потом с ними жила ее мать, Вера Петровна, помогала. А когда та умерла, этот Воровский стал «кормящим» папой и ушел с работы. До того работал в министерстве сельского хозяйства в Орликовом переулке. Что-то по алкоголю.

Семёнов удивился:

— А на что ж они живут? Хоть и даун, но есть-то ему надо?

— Так точно! Я уже сказал, что жена Воровского ушла в бизнес. Как это, бизнес-вымен?

— Вумен?

Бубукин извинился за незнание английского, сообщил, что в данный момент занят китайским, считает, что этот язык более перспективен на ближайшие лет пятьдесят. И рассказал про историю семьи Воровских. Мать ребенка-дауна каждый месяц переводит на карту бывшего мужа по 50 тысяч рублей, Бубукин был в Сбербанке, уточнял сумму. Не бог весть, какие деньги, прокомментировал он, тем более, инфляция и все такое. Соседи, по его словам, рассказали, что платить та дамочка стала не сразу. Только после ультиматума бывшего мужа. Тот, узнав из телепрограммы, что бывшая супружница порядочно заработала на аптечном бизнесе, якобы, пришёл к ней и сказал: не будешь платить сыну, обращусь в программу «Максиморум» или «Ты не проверишь», создам тебе такой имидж, что в тебя плевать будут. А бизнес, мол, твой загнётся. Обе передачи идут по НТВ. «Вы же знаете, кто там работает, что за народ, — прокомментировал Бубукин. — Их же хлебом не корми, дай что-нибудь «жареное», какой-нибудь гнойник вскрыть на всю страну. Никрофилы!». Но в данном случае, этот канал сильно помог отцу с брошенным сыном.

— В смысле, подействовало?

— Так точно! Но не сразу. Якобы после разговора подсылала к нему людей, чтоб поучить уму-разуму. А у Воровского бультерьер Бонни, так он одному громиле до кости прокусил ногу. Тот так орал, что весь подъезд перебудил. Убежал и даже пистолет бросил.

— Не понял. Как пистолет? Она что, киллеров подсылала?

Бубукин пожал плечами:

— Судя по всему, да. А потом сама приехала. Ясное дело, не одна, с охраной. На дорогом джипе, а благоухала, как рассказывают свидетели, такими фантастически стойкими духами, что родъезд потом месяц пах как парфюмерный магазин. Ну и подписала с ним мировую. Поставив, правда, жёсткое условие: чтобы я, говорит, своего сына больше никогда не видела. В смысле, дауна этого. У неё там дочка от нового брака. Вполне нормальная.

— О нём всё, надеюсь? — подбил итог Семёнов. Он давно понял, что если Бубукина не остановить, тот может красиво, долго и цветасто говорить часами, сыпать и сыпать подробностями. — Вроде, девять?

— Десятый — некий Алексей Юрьевич Сурков. Студент, учится во ВГИКе. На продюсера. Сын состоятельных родителей, отец работает в корпорации «Газ-Нефть».

— Тот самый Сурков?

— Так точно, тот. Входит в Совет директоров. Приближен к руководству страны. Богат, входит в списки «Форбс». Антикоррупционную чистку в 2011 прошёл, посажен не был. Он звонил вчера: если, кричит, не найдёте Лешку, который укатил на моём «Феррари», в асфальт закатаю прямо во дворе прокуратуры!