Мария Гребёнкина - Выброс смеха Страница 18

— А что сразу Битый? — возмутился новичок. — Я вообще ничего не сделал…

— Вот именно, боец, а я хотел бы услышать от тебя ответ на свой вопрос.

— Ну… это… как его… Без чего в Зоне-то нельзя? — сталкер в задумчивости почесал затылок, — О! Так это просто, гражданин начальник, — Битый расплылся в довольной ухмылке, — без волын нельзя! Иначе любая погонь будет об тебя ноги вытирать! А так ты ему рога-то пообломаешь и будешь уважаемым человеком! Ну, еще деньги нужны, чтобы эти самые волыны покупать. Можно, конечно, стволы и у других лохов отобрать, только… Эээ… это я уже куда-то не туда повел…

— Понятно, стандартное заблуждение — у кого больше сила тот и прав. Запомни боец — чем больше шкаф, тем он громче падает, — Патрон отвернулся от замершего в нерешительности сталкера, на лице которого отчетливо читалось непонимание, растерянность и чуть ли ни детская обида. — Ну, Кабан, а у тебя есть какие-нибудь предложения на этот счет?

— Спорим, он скажет, что в Зоне важнее всего жрачка? — встрял Шурик, продолжая внимательно наблюдать за проходящим допросом.

Кабан, потупив глаза, ничего не ответил. Для окружающих так и осталось загадкой — толи и вправду Шурик озвучил его версию, толи сталкеру просто ничего не шло в голову. А возможно ответ крылся в его урчащем желудке, который мешал сосредоточиться.

— Ну что ж, порой молчание бывает красноречивее любого ответа, — Патрон выглядел несколько разочарованным, — Ну и в заключении… — тяжело вздохнув, сталкер повернулся к последнему бойцу.

На вид он ничем не отличался от остальных, если не брать в расчет глуповатое выражение лица. Как выразился Шурик: «если бы при нашей первой встрече у него еще и слюни бежали, то я бы точно принял его за дауна. В Зоне и так чудес пруд пруди, так вот если еще такой сталкер пойдет, то трындец придет всему. Большой, чистый, непорочный и немного туповатый трындец». Бандюки и прочая шушера про таких людей порой говорят, что у фраера на лбу с рождения крупными печатными буквами красуется слово «ЛОХ». Может быть, так оно и было. Вот только, стоя рядом с этим странным сталкером, Патрон не замечал никакой надписи между давно не мытых засаленных волос, свисающих на грязный лоб мужчины.

— Извини, но я забыл твое имя… как тебя там? — Патрон добродушно улыбнулся, видя скованность мужчины.

— Ва…ва…ва… — заикаясь, начал повторять сталкер.

— Во дает, — Шурик ткнул локтем Сиплого, который меланхолично наблюдал за происходящим. — Он же вроде нормальный раньше был? Слышь, золотой голос России, смени шарманку!

— Валенок, — вдруг совсем чисто и без единой запинки отчеканил сталкер. — Я просто, когда волнуюсь, начинаю немного заикаться.

— Что же тебя так успокоило? — не унимался Шурик.

— Вы…. Вы мне вдруг папу напомнили.

— Не дай Бог! — Шурик поспешно три раза сплюнул через левое плечо, не особо обращая внимание на стоявшего там Сиплого. Потом сталкер рьяно перекрестился и в заключении ухватился за пуговицу, зачем-то пришитую на рукаве. Так, на всякий случай.

— Извини меня за дырявую память, — обратился Патрон к Валенку, попутно ломая голову, за какие это заслуги его нарекли таким именем, — Так тебе есть что сказать?

— Жить.

— Чего? — почти хором переспросили бойцы.

— Жить — это хорошо, — нисколько не смутившись, пояснил новичок.

— Ага, а хорошо жить еще лучше! — хохотнул Шурик.

— Кажется, наш хохмач нашел себе брата по разуму… А они и вправду похожи, — Сиплый перевел внимательный взгляд со своего товарища на новичка. — Шурик, я бы на твоем месте напряг память, а вдруг и вправду ты у нас уже папаша!

— Заткнулись оба! — Патрону явно начинала надоедать привычная грызня друзей. — Валенок, ну а все же, что тебе кажется наиболее важным в Зоне? Что здесь является самым необходимым? — у сталкера промелькнула надежда во взгляде, ему казалось, что сейчас новичок, наконец, скажет то, что они пытались от них всех добиться.

— Ну… — Валенок немного смутился всеобщим вниманием, — папа говорил, что важнее всего хозяйство…

— Кто бы спорил! — произнес Шурик, ехидно усмехнувшись. — Слушай папу, и будет тебе счастье!

— Скотинку держать надо, — как ни в чем небывало продолжал Валенок. — Кабанчика там завести…

— У нас уже есть один… Эврика! Мужики, они нашли друг друга! А я, дурак, все не верил в любовь с первого взгляда! — Шурик хлопнул себя по лбу, будто только что на него снизошло озарение.

— Понятно. Валенок, вопрос снимается, — Патрон явно выглядел разочарованным. — На этом знакомство считаю законченным, — не сговариваясь, новички облегченно вздохнули. — Что ж, пора приступать к испытанию. Все просто. Стоит вам обернуться, и вы увидите, что всего в каких-то пяти метрах от вас располагается небольшой ветхий и необитаемый домик. Я, наверное, не ошибусь, если скажу, что он был покинут хозяевами сразу после первой катастрофы. Минут двадцать назад мы с товарищами обследовали его, дабы убедиться, что вам ничего не грозит — дом чист. Ни монстров, ни аномалий, в общем, ничего, что могло бы угрожать вашей драгоценной жизни. Ваша цель — примерно за полчаса найти кое-что в этом самом доме. То, без чего почти невозможно существование в Зоне. Тот, кому это удастся, пройдет испытание.

— А если таких будет несколько? Если мы одновременно найдем эту вещь? — подал голос Битый, до этого внимательно слушающий Патрона и старающийся запомнить каждое его слово с таким усердием, что работа мысли наглядно отражалась на его лице.

— Разбираться будем потом. Ваша цель — найти эту вещь. Драться за нее не стоит, хотя я думаю, вам это и в голову не придет, вы ведь одна команда. Я прав?

— Нет, ну а все же. А вдруг! — не унимался Битый. — Да и как мы поймем, что это именно та вещь? Вдруг там полно всякого добра?

— Ага, мы ночи не спали, специально для тебя добро берегли, — усмехнулся Шурик. — Не мели чепухи. Там один хлам. Как говорится — все уже украдено до нас!

— Ну, если вы все же найдете что-нибудь действительно стоящее… — Патрон сделал вид, что всерьез задумался над подобной перспективой. — Тогда мы пересмотрим правила. Но предупреждаю заранее — вы должны убедить нас, что тот предмет, который вы принесете, жизненно необходим в Зоне. Ну, всем все понятно?

Ответом сталкеру было неразборчивое бурчание.

— Иди туда, не зная куда, принеси то, не зная что… Прям как в сказке… Фигня какая-то получается, — совсем не понижая голоса, произнес Битый.

— Скажи спасибо, что местных лягушек целовать не заставили, на предмет выявления заколдованной стройной знойной блондинки! — Шурик прочистил горло и вдруг торжественно произнес: — Ну, товарищи, я рад провозгласить, что крайне секретная операция «Ы» началась! Я уверен, что это время пройдет у нас с вами в атмосфере дружбы и полного взаимопонимания. Желаю вам успеха в труде и большого счастья в личной жизни. Благодарю за внимание.

— Чего?! — вытянувшиеся лица новичков стали апофеозом выдающейся речи сталкера.

— Ноги в руки и валите отсюда, трындозвоны! Время пошло! Ах да, и памперсы надеть не забудьте!

Поначалу новички действовали на редкость продуманно и слаженно. Наверное, имело значение ощущение мнимого противостояния «старые-молодые», «опытные-неопытные» и «экспериментаторы-подопытные». В любом случае, одинаковые жизненные обстоятельства и предстоящие трудности неплохо сплачивали любой, даже самый разношерстный коллектив. В этом можно было наглядно убедиться на примере тройки наших юных сталкеров.

Каждый из новичков держал в руке по трофейному пистолету «ПМ», выданному скорее для самоуверенности и поднятия боевого духа, нежели для обеспечения безопасности. К дому бойцы продвигались довольно резво, но поглядывать по сторонам тоже не забывали, и даже в какой-то момент негласно разделили окружающее их пространство на сектора, каждый из которых был закреплен за конкретным бойцом. Правда, продолжалось это недолго, точнее, до того момента, как Валенок вдруг не запнулся и, выпустив в воздух половину обоймы, покатился по земле. Экспериментаторы не на шутку перепугались, Сиплый даже процедил сквозь зубы: «Говорил же, оружие не давать. Не хватало, чтобы они там друг друга перестреляли в драке за какой-нибудь конфетный фантик». Но к счастью все обошлось, и к тому времени как Валенок, прихрамывая, доковылял до дома, его друзья уже вовсю штурмовали «неприступную крепость». Все дело было в том, что одна единственная деревянная дверь оказалась заперта, а окна наглухо забиты досками. Однако, какая же несвойственная для Зоны циничная наглость!

Недолго думая, Битый выпустил в дверь всю обойму и теперь безуспешно пытался взять ее штурмом. Во время секундных передышек он обрушивал на свою преграду грады ударов, нанося их рукоятью бесполезного пистолета. Кабан же избрал другую тактику — разбив окно, и каким-то чудом выбив пару трухлявых досок, он, взъерошенный и раскрасневшийся, пытался пролезть в новообразовавшуюся щель. По правде сказать, пока ему это удавалось не очень хорошо. Руководствуясь логикой, что голова важнее всего, он просунул ее в дырку, наверное, посчитав, что все остальное как-нибудь пролезет, достаточно лишь проникнуть в дом главному мозговому центру. Однако наглый дом не сдавался, не желая пускать незваных гостей.