Алексей Герасимов - Ведьма на выданье Страница 19

В кабинете неслышно появился верный секретарь и телохранитель, Бела.

— Государь… Все собрались.

— Вовремя. — обронил Гелон, бросив взгляд на клепсидру. — Проси.

Еще б не вовремя. Попробовали бы опоздать.

Бела приоткрыл дверь, и кивнул, приглашая посетителей. В кабинет шахиншаха, один за другим вошли шесть человек в скромных, хотя и сделанных из дорогой ткани одеяниях. Глядя на них вряд ли кто-то мог подумать, что эти люди во многом определяют внешнюю и внутреннюю политику Картагеша.

Первым вошел Великий Визирь Менахим, за ним — архистратиг Сети, следом проследовали верховный жрец храма Бааля в Картагеше, Махарабал, казначей Полоний, доместик схол Каифа и верховный маг, выдающийся инженер и философ, Герон Александрийский. Гелон уселся на свое место во главе стола и жестом указал присутствующим, что они тоже могут располагаться.

— Ну, — без предисловий начал шахиншах, — какие мысли насчет христиан? Что с ними делать будем?

— Будь проклят этот понтиец и тот, кто посоветовал сделать его наместником Иудеи. — пробормотал Махарабал. — Сколь многих сложностей мы бы избежали, если б три сотни лет назад он не выдал предводителя сектантов евреям на расправу.

— Верно, но не конструктивно. — ответил Герон. — Прошлое мы изменить не в силах, надо мыслить о будущем и настоящем.

— В настоящем половина жителей Картагеша требует вашей крови. — буркнул Каифа, тоже, кстати, иудей и прямой потомок того самого ершалаимского Первосвященника, о чем мало кто знал. — Мор случился или глад, кто в ответе? Маги, конечно же. Жируют вместе со жрецами на народных горестях, ломят несусветные цены за свои зелья, а болезни, чтоб их раскупали, сами и насылают. По крайней мере, так полагают в народе. Да и христиане подзуживают, мол за грехи нечестивых малефиков и лжесвященников страдаете, люди добрые. Отрекитесь от скверны и все такое.

— А виновников призывают побивать камнями. — поддержал доместика схол Менахим.

— Чего тут думать? — рубанул воздух огрубевшей от меча ладонью Сети. — Запретить христианство снова, а всех христиан — на жертвенные камни. Пусть Бааль пирует.

— Такое лекарство может оказаться хуже самой болезни. — Менахим покачал головой. — Старых богов многие уже не почитают. Митра, Черный Обелиск, Заратуштра и многие другие пленили сердца пунов своими учениями. Христианство же с каждым днем приобретает многих сторонников, в том числе и в армии. Боюсь, Бомилькар Мудроватый со своей веротерпимостью несколько… намудровал.

— А мы расхлебываем. — невесело усмехнулся Полоний, разворачивая какой-то свиток. — Вот у меня тут список знатнейших и богатейших нобилей Картагеша. Крестиком рядом с именем я пометил тех, кто принял христианское учение. Или, у кого жена христианка. Никто не хочет поглядеть?

Казначей продемонстрировал присутствующим свиток.

— Однако… — присвистнул Каифа. — Махарабал, а ты мышей совсем ловить перестал.

— А что сразу я? — делано удивился жрец. — У нас, кажется, шахиншах Первосвященник.

— Ну вот, опять во всем я повинен. — ухмыльнулся в бороду Гелон. — Чуть что в стране не так, так сразу виноват шахиншах. Ты скажи лучше, предложения какие-то есть? Еще немного, и тебя на пару с Героном придется толпе отдавать. На растерзание.

— Понял, не дурак. — тут же отреагировал Махарабал, доставая еще какой-то свиток. — Дурак бы не понял. Сдается мне, пришло время вновь открыть некогда открытые острова за Геркулесовыми столпами. Не для всех, конечно.

Шахиншах внимательно изучил копию стародавней лоции, хранившейся в вивлиофике при зиккурате Бааля, и передал ее Герону.

— Что скажешь? Если укрыть покуда магов там? Временно, пока обстановка с христианскими фанатиками не утрясется?

— Впрочем, ничего более постоянного чем «временно», как выяснилось, не бывает. После контрреформ Газдрубала Отступника…

— Кого? — выпучила глаза я.

— Был такой шахиншах, внук Гелона Святого. Пытался силой возродить культ пунических богов, а все остальные запретить. Через что и лишился трона, заодно с головой. Неприятная вышла история… Тут еще германцы Валы Югурты прорвали, бритты в Валлонию поперли, Восточная Карфагенская фараония отвалилась напрочь, персы Бизанциум взяли, в Элладу с Македонией рванулись… Веселые, короче, были времена. Только с нашей помощью Вечный Город и отстояли. Неявной помощью, разумеется.

— Ты мне зубы-то не заговаривай, сказочник. — нахмурилась я. — Мне, знаешь ли, до древних времен сугубо фиолетово. Тебя сюда на кой принесло, и от меня чего хочешь?

— Да затем, что у вас тут организуется новый рыцарский орден. Орден Марии Тевтонской, если тебе интересно название.

— Не интересно! — отрезала я.

— Братство магов с Гуанч добрые католики, мы и тамошнее население некогда к вере привели. — не дал сбить себя с панталыку маг. — И со времен Одоакра Окаянного поддерживаем плотный контакт с Папством. Не служим, скорее уж взаимодействуем. И под Монсальватом, кстати, наших было немало.

— И лицензии у вас есть? — ехидно осведомилась я.

— А как же. И лицензии, и устав братства магов Гуанч, и все что положено папскими буллами. Иначе и быть не может. И епископа к нам на острова из Замка Святого Ангела направляют. Все как у людей, Клархен.

— Значит, сюда ты приехал поучаствовать в создании нового ордена?

— Можно и так сказать. — улыбнулся Адонаис. — Хотя скорее тут можно говорить о налаживании будущего взаимодействия с руководством будущего ордена. Трое наших братьев выразили желание вступить в новосоздаваемый орден, но…

Бер Хенну развел руками.

— Говорить о том, что это будет участием в создании Ордена Марии Тевтонской было бы несколько самонадеянно. Литовские, финские, курляндские, шаманы, поросские волхвы — все это достаточно серьезные противники, так что без взаимодействия с новым рыцарским братством нам не обойтись. В конце-концов, именно в эти места подались те из магов Картагеша, что не желали принять Христа. В некотором роде, коллеги. По ремеслу собратья.

— И почему ты мне все это так спокойно рассказываешь? — спросила я. — Информация-то, наверняка, секретная?

— А как же. Более чем.

— И? Так какого тебе надо от меня?

— Клархен, — он вздохнул, — выходи за меня замуж.

Я затравлено оглядела лавку, протянула руку за флакончиком с мужской благовонной настойкой, которую фрау Хельга, мозоль ей во всю пятку, называла покупателям как «Девичьи слезки», и вылила на голову магу.

— Счаззз! Размечтался! Бегу и падаю!!!

Маг не отплясывает джигу…

Что, опять пристрелили? Это тебе не стратегия, тут думать надо.

Дмитрий Кожевников, оперуполномоченный Госнаркоконтроля.

— Клархен, а он взаправдашний маг?

— Кыш отсель, горе луковое. — замахнулась я на Гансика влажной тряпкой, которой протирала благоухающий пол лавки. — Подслушивать нехорошо.

— Зато интересно. — шкода показал мне язык и поспешно скрылся за дверью.

Видел бы кто, как шмыгнул мышкой. Вот так вот легенды о злых ведьмах, которые детишек третируют, и рождаются.

— Кла-а-архен. — из-за косяка высунулась половина взъерошенной мальчишечьей головы, и один голубой глазенок уставился на меня с явным любопытством. — А почему ты ему отказала?

— Твоего взросления решила дождаться. — буркнула я в ответ.

А правда, почему? Не каждый день маги замуж зовут…

Вот именно поэтому! Знакомы без году неделя, а уже сразу замуж. Это не говоря уже о том, что за эту «неделю без года» он столько мне успел наврать… Да еще и имя дважды поменять. И о каком замужестве в таких условиях может вообще речь идти? Если на «цветочно-сонетной» стадии столько брехни на меня вывалил, то что после свадьбы-то начнется? Ну и… смущали меня еще некоторые моменты.

Я, может быть, не самого большого ума баба, но и дурой набитой пока никто не называл. Думать умею. При необходимости. А в истории Бер Хенну имеются явные нестыковки.

Во-первых, он ни слова не упомянул о появлении упыря и том случае, который… скажем так, перевел Ганса мне на попечение. Понимать это можно несколькими способами, вплоть до того, что это и вовсе его проделки.

Во-вторых, как-то уж больно совпадает его появление с активностью нечисти. Может он на самом деле никакой не Адонаис Бер Хенну, а чернокнижник, который выдает себя за «хорошего» мага с Гуанч? Проверить-то это прямо сейчас никакой возможности нету.

Да и вообще, странно это все как-то. Лестно, конечно же, считать себя красавицей, от одного взгляда на которую мужики с ума сходят, только чего себе врать-то? Ни разу я не такая. Ничего так себе, конечно, но, как уже говорилось выше, я тощенькая, курносая, с маленькой грудью, с обветренным и загорелым лицом в конопушках, да, ко всему прочему, еще и рыжая.