Игорь Подгурский - Они сражались за реальности Страница 19

Командир группы перевел предохранитель на автоматический огонь и прицелился.

– Огонь! – рявкнул Николай, одновременно нажимая на спусковой крючок. Автомат послушно отозвался в его руках громкой очередью.

Стрелять начали с дистанции прямого выстрела. Пули рикошетили от чешуи под немыслимыми углами.

Чудище оглушительно ревело. Пули все-таки причиняли ему сильное беспокойство, но сильнее всего досаждали необычные звуки. Пасть, усаженная кинжаловидными зубами, судорожно раскрывалась и закрывалась. Голова поворачивалась из стороны в сторону, выискивая врага.

Одна из автоматных очередей наконец угодила в цель.

– Попа-ал! – радостно завопил новгородец.

Садко был абсолютно уверен в успехе. Автомат командира молчал: перекосило патрон в магазине, а Задов менял опустевший диск к ППШ, получалось, что стрелял один купец.

Монстр замер, словно натолкнувшись на преграду. Он потер лапой пустую глазницу с выбитым пулей глазом и обиженно заревел. Боль еще больше разъярила его, и он рванул вперед. Нагромождения плавника и большой ствол подмытого водой дерева не задержали его ни на мгновение. Окривевший на один глаз и озверевший от боли ящер даже не заметил преграды.

– Гранаты к бою! – крикнул Кузнецов, вытаскивая из подсумка ребристый стальной шар.

Командиры для того и нужны, чтобы правильно оценивать обстановку и руководить боем. О том, что они собирались на легкую охоту, никто уже не вспоминал. Шло самое настоящее сражение за жизнь. Кто кого.

Гранаты бросили одновременно. Мощный строенный взрыв опрокинул зверя на бок. Ящер неловко ворочался в грязи, пытаясь встать.

Тварь лежала, изогнувшись костяным хребтом. Николай видел белое беззащитное брюхо. Сердце билось злыми толчками, гоня кровь по артериям. Жаль, автомат переклинило. Ну да ладно, есть копье!

Оставив ППШ в развилке дерева, командир схватил тяжелое копье с широким наконечником и побежал вперед. Еще каких-то сорок метров, и он будет рядом с духом озера. Разведчики перестали стрелять, боясь попасть в Кузнецова. Пули монстра не брали, а запас патронов был совсем не бесконечен.

Не останавливаясь, Кузнецов с разбега ударил копьем в нежное белое, как у утопленника, брюхо. Он действовал автоматически, будто на занятиях по штыковому бою: выпад, укол, на себя. Еще укол. Копье попало в рану. Наконечник, разрывая плоть, погрузился глубже. Еще удар в широкую рану. Копье погрузилось глубже. Стиснув зубы, Николай без остановки колол и колол.

Тут, на свое счастье, он поскользнулся. В жидком месиве опора ушла из-под ног, и офицер ухнул в грязь. Судорожно дергающаяся от боли тварь задела копье передней лапой. Древко, громко хрустнув, переломилось, и обломок с наконечником вонзился еще глубже в тело. Громкий рев, полный боли и удивления, ударил по ушам. Обломок копья, войдя в незащищенное брюхо, попал в сердце и вызвал мгновенную смерть. У всех есть слабое место. Только надо его найти.

Все закончилось. Стало слышно громкое жужжание насекомых, слетевшихся на запах крови. В кустарнике кто-то шуршал. В небе пронзительно кричали оранжевые птицы с перепончатыми крыльями.

Из раны в животе торчал кончик обломанного копья. Кузнецова трясло. Непослушными пальцами он начал расстегивать портупею и пуговицы кителя. Затем Кузнецов снял остальную форму, оставшись в чем мать родила.

Раздевшись догола, он вплотную подошел к туше. Кровь перестала хлестать и теперь еле сочилась. Запустив руки в рану, командир группы нащупал обломанное древко и с натугой вытащил сломанное копье из раны. Кровь темной струей окатила Николая с ног до головы. Он глубоко втянул воздух через зубы и начал растирать темно-красную жидкость по телу, стараясь не пропустить ни одного сантиметра кожи. Не забыл Кузнецов ни про пятки, ни про подошвы ног. Подставил под струю сложенные лодочкой ладони и промыл уши.

Пока Николай принимал душ на свежем воздухе к нему подошли товарищи.

– Сдох суслик! – сказал Задов с автоматом наперевес. Палец со спускового крючка он не убрал, готовый ко всему. Ближе одессит не подходил. Громко хмыкнув, глядя на голого офицера, Лева пропел: – «Я старый серый волк, в охоте знаю толк».

– У тебя листик на спине прилип, Зигфрид ты наш,– пряча улыбку в бороде, серьезно сказал Садко.

– Где?! – Голый Кузнецов закрутился на месте, пытаясь заглянуть за спину. Он начал ощупывать спину ладонями, насколько мог дотянуться, стараясь нащупать листочек. Проклятая флора, никуда от нее не деться!..

– Шутка юмора. Не дергайся! – пожалел его Лева.

От купания в крови доисторического ящера у Николая начала чесаться кожа. Но самое интересное произошло со слухом: на мгновение ему показалось, что он услышал весь мир. Нет, всю Вселенную! Даже движение планет на орбитах. Высоко в небе с легким треском сгорел метеорит в плотных слоях атмосферы. Глубоко под землей, шурша песчинками, слепые черви рыли бесконечные ходы. Бабочки оглушительно сосали цветочный нектар крошечными хоботками. Командир группы резко встряхнул головой. Удивительное наваждение прошло.

Иссякла и струя крови. По брюху ящера скатывались последние капли. Гемоглобиновые процедуры подошли к концу. Николай, подхватив с земли форму и сапоги, побрел на твердую землю одеваться, потеряв интерес к поверженному противнику. За ним двинулись остальные. На суше все чувствовали себя спокойнее.

Удивительное дело, но кровь рептилии, в которой искупался Коля, не оставила после себя и следа засохшей корки. Об омовении напоминали затихающий веселый зуд и незнакомая легкость в теле.

На кровь налетели тучи мух. Конечно, ярко-желтые насекомые с крылышками только отдаленно их напоминали, но совершенно точно были мухами по своей сути.

За спиной глухо простучала очередь. Стреляли рядом. Никто толком не успел испугаться. Мимо них просвистели, втыкаясь в землю, пули, срикошетившие от бронированной шкуры реликтового пережитка эволюции. Чудом никого не зацепило.

Оказывается, Задов решил подстраховаться. Когда они отошли на безопасное, по мнению одессита, расстояние, Лева выпустил контрольную очередь в полдиска по всей длине туши ящера.

– Идиот! – с чувством выругался Садко.

– Теперь стопроцентная гарантия, что дохлый! – гордясь своей предусмотрительностью, сообщил одессит. Автомат он нес, закинув на плечо.

– Левушка! Когда же ты наконец поумнеешь? – с тоской спросил Николай подчиненного.– Ведешь себя как деревенский дурачок.

– Между прочим, это не я с копьем бегал. И в крови не я мылся. Надо еще разобраться, кто из присутствующих дурак! – попытался перевести стрелки Задов. Не дождавшись ответа, он демонстративно отвернулся и обиженно бурчал себе под нос что-то про нибелунгов.

– Ругаешься? – поинтересовался Кузнецов, прыгая на одной ноге и пытаясь другой попасть в штанину галифе. На запах крови начинали слетаться новые полчища местных насекомых.

– Нет, проклинаю! – буркнул в ответ Лева.

Из леса осторожно выходили отважные охотники. Свои чувства они пока никак не выражали. У них в головах не укладывалось, что злой дух, так долго наводивший ужас на все живое, мертв. Чужаки сдержали свое слово – пришли и убили. А один даже взял и умылся его кровью, выразив свое презрение к поверженному врагу. Или он чистоту сильно любит, как маленькая птичка така. Она постоянно чистит длинным клювом свои перышки.

Николай потуже затянул ремень портупеи с висящей на ней кобурой парабеллума, проверил, застегнуты ли крючки воротника на мундире, притопнул, загоняя ногу в сапог. Предусмотрительный Садко уже успел вызвать по связь-блюдцу карусель. Ее верхушка с расписным деревянным петушком торчала на опушке пальмовой рощи. Задание выполнено. Делать в этой Богом забытой реальности больше было нечего. Разведчики, не теряя времени, быстро расселись по местам. В смазанном вихре исчезли трое десантников, оседлавшие детские карусельные фигурки.

Карусель торопливо исполнила: «Нрав мой дикий, бесшабашный, озорной, и мне не страшно в джунглях время коротать!»

Легкий торнадо, промчавшийся над джунглями, унес троих друзей к неотвратимому докладу о выполнении задания.

– Прибываем! – Кузнецов старался перекричать свист ветра, когда карусель заметалась над островом, примериваясь к посадочной площадке на плацу.

Во время приземления Кузнецов сумел разглядеть, что их собралась встречать внушительного вида толпа. Многие бойцы отряда были при оружии и в полной боевой экипировке. Три богатыря, как всегда, стояли особняком, сверкая новыми начищенными доспехами. Было очевидно, что отряд собрался по тревоге.

– Не понял! – мрачно выдохнул Садко.– Не нравится мне все это!

– У меня есть предложение,– вкрадчиво предложил Лева,– после посадки спрячемся где-нибудь в кустиках, отсидимся часок-другой, то да се… Осторожно разузнаем, что к чему. Я вам забыл одну вещь рассказать…