Саша Суздаль - Замкнутые на себя Страница 19

— Меня послал Блуждающий Неф.

Онти весело махнула Рохо рукой, и тот выгнул длинную шею в её сторону. Русик крутил головой, оглядываясь, и чуть не налетел на Хамми, чем вызвал весёлый смех Онти. Они летели вдоль реки Дауры, несколько раз пересекая её извилистое русло. Хамми начал замечать, что Рохо и Русик отклоняются вправо. Он взял влево, но они за ним не полетели, и пришлось Хамми возвратиться к ним.

— Вы куда путь держите? — прямо спросил Хамми.

— Залетим ко мне домой, — объяснил Русик, — чтобы родители не беспокоились.

— А ты куда? — спросил Хамми у Рохо.

— А я хочу посмотреть на Таинственный остров, — прогоготал Рохо.

— И я хочу, — добавила Онти, перекрикивая ветер.

— Вообще, мы не на прогулке, — попытался объяснить Хамми, но увидев умоляющий взгляд Онти, с грустью в глазах согласился. Они подлетели к истокам Дауры туда, где в её русло вливался небольшой приток, начинающийся из озера, возле места погружения Таинственного острова. Свернув вправо, они полетели по руслу притока реки Дауры и уже приближались к Палласу, когда вдруг сверху на них упал прозрачный диск, весь в светящихся змейках молний. Хамми и Рохо полетели камнями вниз, а Русик, сбитый потоком воздуха, закувыркался и едва успел у самой земли выровнять полёт и приземлиться. Вцепившаяся в него Онти, от перепуга не могла разжать пальцы, хотя ей, в отличие от Русика, ничего, кроме боли, не угрожало: ведь она, благодаря Рохо, была бессмертна.

Хамми и Рохо, врезавшиеся в землю, долго выбирались из нор, пробитых ими в грунте. Когда они выкарабкались, то увидели Онти, ищущую их по зелёному полю возле реки, и бегающего за ней Русика, не так резвого на земле, как в воздухе.

— Живы! — воскликнула она, когда увидела Хамми, из тёмного камешка превращающегося в рыжего кота. – А что это было? — спросила она, отряхивая с Рохо землю.

— Хотел бы я знать, — задумчиво сказал Хамми, раскидывая сеточку, но симпоты ничего не обнаружили, и это было странно.

Кочуя по степи, тотам Ай-те-Кон переместился со своим шатром к станции репликации – непонятному для него чёрному цилиндру, возвышающимся одиноким вызовом над окружающей местностью. За время его долгой стоянки цилиндр странным образом поглотил неизвестных, женщину и мужчину, появившихся невесть откуда, и Ай-те-Кон ждал, когда же, наконец, они выйдут из здания.

В его голове начала вырисовываться новая история, которая могла быть достойным украшением на совете тотамов, рассказанная им, Ай-те-Коном. Главное, дождаться мужчину и женщину, пригласить их на чай, и выслушать их рассказ. Но сегодня произошло новое странное событие – к станции репликации прилетело что-то прозрачное, блеснувшее под солнцем ослепительной вспышкой, и из него появился человек, который подошёл к чёрному цилиндру и пропал в нём.

Наблюдая за станцией, Ай-те-Кон выпил пару кружек чаю, как вдруг чёрный цилиндр пропал, испарился, точно его и не было. Столь неожиданное событие так потрясло Ай-те-Кона, что он не поленился и отправился к тому месту, где стоял чёрный цилиндр. Вместо станции репликации на земле осталось круглое пятно без единой травинки и Ай-те-Кон, для убедительности, потрогал его руками, но земля есть земля и ничего более.

Ай-те-Кон с сожалением поднялся, и двинулся к шатру, где его правая рука, Метин, готовил новый чай, как вдруг со всего маха врезался во что-то, отчего хлопнулся прямо на землю. Держась за голову, он поднялся, а потом принялся ощупывать перед собой пространство, пока не наткнулся на прозрачное препятствие. Почти невидимый предмет был огромного размера и если не знать, где он находиться, его трудно было заметить.

Ай-те-Кон покачал головой и отправился к шатру, чтобы за кружкой чая поразмышлять над странным предметом, и подумать над тем, каким образом вписать данный предмет в свой рассказ.

В это время Хамми, Онти и Рохо сидели за столом у родителей Русика и делали вид, что угощаются молоком и пышками на меду, хотя ни одному из них, такая уж собралась компания, никакая еда не была нужна. Лотт и Вета, несмотря на то, что знали Онти, напряжённо думали, куда впутался их сынок и как его оставить дома. Заверения, что Русик долетит до станции репликации и вернётся назад, совсем не успокоили Вету, как ни старалась Онти. А ей помощь Русика была непременно нужна.

То, что станция репликации исчезла, Онти и Рохо почувствовали сразу: половину энергию они брали от неё и только Хамми ни от чего не зависел. Онти уже пожалела, что согласилась залететь к Русику домой, а Хамми, видя такую картину, залез в голову Лотту и Вете, и синтезировал им в крови борнилизовалеръяту, борнеолу, миртенолу, камфену, пинену, терпену и немного алкалоидов. В результате Лотт и Вета пришли в благодушное настроение, чем сразу воспользовалась Онти, принявшись с ними прощаться.

К станции репликации они подлетели к рассвету, хотя знали, что её уже нет. Сидящий за утренней кружкой чая тотам Ай-те-Кон с интересом наблюдал за странной компанией, появившейся на месте чёрного цилиндра: крылатым мужчиной, девочкой в розовом платье, белоснежным лебедем и рыжим котом.

Хамми, как джентльмен, без спроса залез в голову Ай-те-Кона, узнал всё, что он видел и удовлетворил его интерес, бухнув ему в голову всю подноготную Онти, Рохо и Русика. Ай-те-Кон, получивший информацию напрямую и без ритуального чаепития, был немного ошарашен, но, как истинный художник, принялся всё редактировать, выстраивая и объединять все истории в один большой и ошеломляющий рассказ.

То, что с ним разговаривали духи, придавало его истории неизгладимый шарм, несмотря на то, что в качестве духа Ай-те-Кон подозревал рыжего кота – уж больно внимательно он рассматривал тотама. Занятый своими мыслями, Ай-те-Кон забыл правила гостеприимства и не пригласил пришедших на чай, но Метин, светлая голова, сделал приглашение за него, соблюдая церемониал.

Девочка Онти искренне поблагодарила тотама и сообщила, что они спешат, а на обратном пути непременно посидят вместе Ай-те-Коном, за кружечкой чая. Тотам, знавший от духа или кота, что Онтэинуолу является наследницей трона, поблагодарил её за посещение и просил передать королю Ладэоэрду свои самые искренние пожелания здоровья и благополучия.

Хамми, тем временем, открыл летающую тарелку и осматривал её, проверяя работоспособность. То, что Бартазар Блут убрал станции репликации, находящиеся на Деканате и Контрольной, говорило о том, что он заранее всё спланировал. Вначале он появился здесь с Элайни и куда-то её транслировал. Потом вернулся назад и удалил отсюда станцию репликации. Узнать, куда они девались, можно только на станции репликации, а последняя из них в этом районе осталась на планете Парники, если, опять же, Бартазар Блут до неё не добрался.

Помахав на прощанье Русику, Онти и Рохо забрались в кабину.

— Ты куда? — спросил Хамми у Онти.

— Летим, — неуверенно ответила Онти.

— Кто-то пообещал вернуться назад, — съехидничал Хамми.

— А кто-то в это поверил, – ответил достойный отрок.

— Взлетаем, — ни для кого сказал Хамми.

— А я? — возмутился Русик.

— Ты сюда не влезешь, — возмутилась Онти.

— Я хочу увидеть свою родину, — Русик залез в кабину и стало тесно, как кильке в консервной банке, — можешь сесть мне на шею.

— Сам на ней сиди, — незлобно огрызнулась Онти, — она у тебя, небось, немытая.

Возмущённый Русик хотел ответить, но его перебил Хамми:

— Взлетаем, — сказал он, и нагруженная тарелка, увитая дрожащими, тонкими жгутами разрядов, с тихим шипением легко и плавно скользнула в тёмном небе и через мгновение была за ночным горизонтом.

Ай-те-Кон проводил её взглядом, представляя лица тотамов, когда он расскажет о воочию виденном чуде.

Тарелка – не очень приятный вид транспорта. В основном она предназначена для каботажного плавания в пределах планеты, но, за неимением другого, пришлось использовать её. В тарелке, как известно, почти все место занимает премазонный двигатель, а предназначенная для одного пилота крохотная кабинка к тому же напичкана приборами навигации. Пока долетели до звёздной системы планеты Парники, Онти настолько надоела теснота кабины, что появившийся в визире зелёный комочек планеты обрадовал её, как родной дом.

Далёкие, полыхающие разноцветьем, звезды и пустое пространство космоса её пугали, а вид планеты с высоты утешил её и зачаровал. Она так толкалась перед глазами Хамми, мешая ему прицелиться на станцию репликации, что он плюнул на свои кошачьи глаза и раскинул сеточку, симпотами ощупывая планету.

На Парниках было две станции репликации: одна грузовая, для транспортировки зверей и вторая, для персонала. Хамми направился на ближайшую, грузовую, расположенную на острове, в океане. Дислокация в океане объяснялась тривиальной близостью к воде, так как водоплавающих транспортировать куда трудней, чем сухопутных тварей.