Ольга Громыко - Космобиолухи Страница 2

— Я не могу с ним справитьсяаккуратно]— прорычал Винни.— Нам же эту штуку еще посреднику тащить. Ага, щаз! — По этому окрику Сакаи понял, что Фрэнк, уйдя с об­щего канала, остался на личном с Винни.— Я лучше тебе, болвану, руку сломаю. Потому что ее в лазарете залечить на раз-два, а проволоку из никелида титана на внешних мирах хрен достанешь!

— Винсент.

— Да, кэп? — как нашкодивший кот, насторожился пи­лот.

— Отойди в другой конец коридора,— четко, словно диктуя, начал Сакаи,— достань из аварийной ниши в стене «паука», приклей им робота...

— А коридор потом кто будет отмывать?

— Фрэнк, как зачинщик безобразия.— Роджер снова по­смотрел на мерцающие звезды.— Потом зайди в рубку и проверь третий обзорный экран.

— Я тебе и отсюда скажу,— беспечно перебил Винни.— Он мигает уже третий день.

— Так...— протянул капитан.— Если ты об этом знаешь, то где запись в ремонтном листе?

— Да потому что я просто сказал Мисс Отвертке...

Конец фразы утонул в серии коротких пронзительных гудков. Световые панели плеснули красными вспышками и медленно вернулись в обычный режим «солнечного дня».

— Кэп, если это снова одна из твоих учебных тревог...— угрожающе начал пилот.

— Нет.— Роджер потянулся, смахнув локтем развешан­ные вдоль подлокотника вирт-окна1, перешел на

общий ка­нал и негромко скомандовал: — Готовность — предбоевая, команде занять места.

— Ой, кэп...— виновато пискнула клипса — на сей раз тонким женским голоском.— Это что, по-

настоящему?! А я только начала разбирать наш второй конвертор2...

Роджер глубоко вздохнул и посмотрел в правый верхний угол рубки, где на жердочке сидел, нахохлившись и свесив пушистый цепкий хвост, пятый член экипажа — Петрович, исполняющий обязанности божественного петуха Аматэ-расу3. Правда, Сакаи сильно сомневался, что белый древес­ный ежик с Ниагары сможет донести его слова до духов предков. Да и вообще капитан не был убежденным синто­истом — просто иногда у него возникало желание сообщить высшим силам что-нибудь интересное.

— Нет, ну вы-слышали, а? — вполголоса поинтересовал­ся Роджер.

Петрович неодобрительно чирикнул, вздыбил шерстку вперемежку с длинными, тонкими иглами и, ловко пере­хватывая лапками жердочку, развернулся к капитану задом. Похоже, это означало, что духи не собираются покидать уютные храмы и тащиться за тридевять парсеков, дабы по­мочь одному из незадачливых потомков.

— Капитан, я, кажется, нашла причину избыточного расхода топлива! — продолжала радостно тараторить меха­ник.— В спектре выхлопа повышенное содержание трития, следовательно, фильтры...

Поскольку Мисс Отвертка упорно не желает озвучивать при напарниках свое прошлое, авторы решили сделать это в сноске. Джилл Джеллико была лей­тенантом технической службы космофлота. Однажды при аварийной тревоге она побежала не к шлюпкам, как все остальные, а в корму — вручную глушить «пошедший вразнос» реактор линкора. В военное время за такое награждают орденами, в мирное — отдают под трибунал за нарушение приказа и техники безопасности. Один из авторов недоумевает, как она после этого хотя бы не об­лысела от лучевой болезни, но оставляет это на совести второго.

2В связи с особенностями конструкции прыжкового двигателя после прохо­да

«червоточины» (внепространственного тоннеля между двумя «черными ды­рами») кораблю необходимо погасить квантовую вибрацию* в реакторе перед следующим «прыжком». Можно и подождать, пока она не утихнет сама,— от трех недель до двух месяцев. У крупных кораблей имеются автономные систе­мы гашения, средним и мелким приходится пользоваться специальными орби­тальными станциями.

* Авторы не знают, что это, но звучит внушительно.

Все это было замечательно, но настолько не вовремя, что Роджеру захотелось сделать с миниатюрной синеглазой блондинкой что-то ужасное. Даже, пожалуй, нечеловечески кошмарное.

— Лейтенант' Джилл Джеллико,— отчеканил он,— когда мы вышли к станции гашения2, я объявил на

корабле режим повышенной готовности. Припоминаете?

— Э-э-э... Кажется, да...— смутилась девушка.

Будь пиратское предприятие более прибыльным, все си­стемы корвета работали бы как часы и сияли до последнего винтика, а не норовили рассыпаться на ржавые фрагменты, держащиеся на местах только благодаря Джилл (прозвище Мисс Отвертка ей в отличие от прочих членов экипажа ре­шительно не нравилось). Механиком она была гениаль­ным, только уж больно увлекающимся.

— А вот мне почему-то кажется...— Сакаи оборвал фра­зу, закрыл глаза и медленно сосчитал до десяти.— Ладно. Воспитательную беседу отложим на потом. А сейчас будь добра быстро и четко доложить: что там с двигателем?

— Ну-у...— Джилл сделала паузу, видимо проверяя, не развалилось ли за время их разговора что-нибудь еще.— Он, конечно, немножечко того... Но для старта и трех конверто­ров хватит, а четвертый будет готов минут через пятнадцать.

— Вот и отлично! — Сакаи даже улыбнулся, хотя улыбка эта заставила обернувшегося Петровича отползти поближе к стенке.— Действуй, Мисс... то есть лейтенант!

Роджер отключил связь, сцепил пальцы в замок и добро­совестно попытался припомнить хоть одну из бабушкиных молитв. Как обычно, у него ничего не получилось.

Теоретически предстоящая операция была проста, как схема кирпича: получив наводку (точнее, выложив за нее последние деньги) на транспортник с ценным грузом, пи­раты организовали засаду у станции гашения. Сектор был отдаленный и глухой, станция автоматическая, без единой живой души. Все, что требовалось от романтиков больших космических дорог,— заявиться сюда первыми, развесить сигнальную сеть из мини-зондов и ждать, когда в нее зале­тит «жирная муха». Чем-то напоминает старую добрую службу в галактическом патруле — только сейчас Сакаи был по другую сторону закона.

На практике все пошло как всегда, то есть через пень-ко­лоду. О вынырнувшем из червоточины грузовике просигна­лил только третий по ходу зонд. Они вообще-то были одно­разовые, фирма-изготовитель гарантировала бесперебой­ную работу не дольше тридцати шести часов с момента за­пуска — и уж точно не рассчитывала, что кто-то соберет болтающийся в космосе мусор, наскоро подлатает и испо­льзует заново. .

Затем при попытке дать ход механик печально поведала, что в системе топливоподачи четвертый конвертор жестко сцеплен со вторым — тем самым, полуразобранным. В ито­ге пришлось разгоняться на двух оставшихся, и грузовик успел не только подлететь к станции, но и благополучно «погаситься». Еще оставался шанс догнать его до прыжка...

«Но шанс этот о-очень зыбкий», — тоскливо подумал Са­каи, глядя, как за грузовиком вытягивается длинный плаз­менный хвост. Уж там-то конверторы были в порядке!

— Выходим на параллель,— успокаивающе бормотал на­вигатор.— Запускаю «мигалку»...

антирадаром.

Роджер снова мысленно воззвал к духам предков. Под «мигалку» пираты переделали корабельный лидар[1], изме­нив длину волны и заставив работать в проблесковом режи­ме. Если не придираться к

мелочам типа характеристик одиночного импульса, то не отличишь от маячка галактиче­ских полицейских.

— Посылай запрос!

— Есть запрос... Есть ответ! — оживился Фрэнк. Теперь по крайней мере грузовик не «прыгнет», пока не узнает, кто и зачем его вызвал.— Командир, переключаю связь на тебя!

Видеотрансляции не было, но Роджер все равно привыч­но поправил фуражку, смахнул пылинку с обшлага уже из­рядно потертого полицейского мундира и состроил «камен­ную морду». Благодаря четверти японских генов она всегда выходила у Сакаи на славу.

— Грузовое судно «Ариадна», приказываю вам лечь в дрейф! — скомандовал он, на миг ощутив острый укол тос­ки по былой, легальной, жизни.— Повторяю: заглушить ходовые двигатели, лечь в дрейф, приготовить корабль к досмотру.

Стандартные полицейские команды мог распознать и перевести даже самый примитивный транслятор. Но ци­ферки в вирт-окне продолжали весело крутиться по нарас­тающей, перевалив уже за шестой десяток. Видно, с наклад­ными у «Ариадны» было не все гладко, и капитан грузовика предпочел уклониться от их проверки. Мол, со связью ка­кие-то проблемы, не расслышали...

— Кэп, они продолжают ускоряться! — булькнул Фрэнк.

— Вижу,— огрызнулся Роджер. Чертов грузовик уже отошел на мегаметр от станции и мог сгенерировать «черво­точину» в любой момент.

Волновался не только капитан — сидящий на жердочке ежик мелко дрожал, впитывая псевдовибриссами хвоста ис­ходящие от Сакаи пси-сигналы. И когда Роджера захлест­нула очередная волна эмоций, Петрович не выдержал. Пу­шистый шар с отчаянным писком перелетел через рубку и приземлился аккурат на консоль управления орудиями ближнего боя. Теоретически — ха-ха-ха! — эта консоль дуб­лировала основную, в огневом отсеке, и до ее поломки включиться не могла ну совсем никак. Но едва лапки Пет­ровича коснулись сенс-панели, как над головой Роджера грохотнуло, а затем черноту космоса расколола вспышка гигаваттного разряда.