Виталий Рольщиков - Урус-хаи Страница 21

   - Что? - насторожился Элрод, показал жестами: - Что видят твои острые глаза?

   - Там... корабли. Они идут без парусов и весел - такой магии я никогда не видывал!

   - Слушай, Руф! - откликнулся Элрод - Помнишь, вчера прибыл наш купеческий караван со странными слухами из Харадрима? Купцы рассказывали, что крепость Милассу разгромили какие-то чужие корабли. Слухи докатились даже до приграничного города Венры, где остановился караван. Услышав такие новости, начальник каравана счел необходимым вернуться обратно в Гондор, а не продолжать путь... Посмотри, корабли все ближе. - Элрод вгляделся в горизонт.

   К Пеларгиру шли три странных корабля. Шли, не обращая внимания на дувший на зюйд, им в нос, ветер. Впереди медленно двигался самый маленький, на нем два человека сидели у каких-то непонятных аппаратов, явно дышавших смертью. Посередине шел второй. Огромный корабль. У его бортов толпились мужчины и женщины с детьми. За ними шел третий. Красивый, с двумя дымящими трубами. На мачтах странных кораблей реяли белые флаги - похоже, знак мирных намерений. Рядом с ними развевались по ветру совершенно незнакомые стражнику штандарты.

   На башне появился мрачный начальник стражи.

   - Что ты там видишь? - поинтересовался он.

   - Не знаю, откуда эти неведомые корабли, но похоже, у них нет враждебных намерений. Может, нам стоит проявить ответное дружелюбие? По крайней мере... зачем этим людям брать на войну женщин с детьми? - доложил Элрод.

   - Ладно - нахмурился начальник стражи - Я лично доложу коменданту порта - он как раз находится на берегу, вместе с гвардейцами.

   И стражник поспешил в порт.

   Три корабля из иного мира бросили якоря в порту Гондора. Упали сходни с борта могучего лайнера, встал на прикол катер, броненосец стал на рейде, грозно глядя всеми пушками и на море и на берег, матросы же приняли боевое дежурство.

   Сигнальщики кораблей внимательно всматривались в передаваемые с берега не особо понятные сигналы.

   - Что там? - поинтересовался Огюст Франсье у Вилкельмана.

   - Они говорят... - морща лоб и перебирая листки с выписанными на них буквами языка квенья, протянул лейтенант - Что готовы принять делегацию с наших кораблей. Человек не больше двадцати с каждого. Примерно так. Оружие разрешено только воинам.

   - Их осторожность понятна - усмехнулся Франсье и вызвал на связь капитана Бухвостова.

   Ирэн Жакоб задорно поглядела на прадеда по материнской линии, Феоктиста Чуфарина. Девушка была одета в белую блузку и длинную, до щиколотки, голубую юбку - так настоял прадедушка.

   - "Негоже девице в чужой земле выказывать неуважение к обычаям местных. Зачем с людьми гондорскими отношения портить? Вот когда узнаем про обычаи гондорцев, тогда и посмотрим". - однажды сказал он во время разговора.

   - Что скажешь, внученька? - тепло спросил прадед, - указывая на берег неведомой земли.

   - Думаю, это Гондор, дедушка. Страна, которая сражается против злого волшебника Саурона. А это знаменитый порт Пеларгир. Только у него залив в форме подковы, а на краях - мощные укрепления.

   За десять дней, проведенных на броненосце, Ирэн особенно сдружилась с прадедушкой.

   Разница в возрасте у них оказалась небольшой - Ирэн была младше прадеда только на лет пять-семь. Так что оба они договорились называть друг друга 'на ты' и по именам А дедушкой и внучкой они называли друг друга с изрядной долей шутки.

   Ирэн или Ирка-морячка, как ее прозвали моряки с 'Александра Третьего', вспомнила первый день знакомства с прадедом.

   Тогда она бродила по порученному ей под присмотр броненосцу, проверяла, как разместили ремонтную команду из трех французов-аквалангистов. И на корме броненосца она увидела задумчивого мужчину в военной форме. Так похожего на моряка со старой фотографии прадеда - он сфотографировался перед уходом в свой последний поход до Цусимы.

   Ирэн подошла к нему, встала рядом. Усатый мужчина повернулся к девушке, улыбнулся:

   - Вы, девушка, с того французского катера, не так ли?

   - Ага - улыбнулась Ирэн. - Скажите, у вас ведь дома жена Ефросинья и четверо детей? Яков, Бонифаций, Евлампия, Наталья... - перечислила она имена детей, в том числе и имя Бонифация Чуфарина, своего деда, который одним из последних покидал Крым в 1920 году.

   Моряк удивленно поднял брови:

   - Откуда ты знаешь?

   - Давайте я расскажу вам...

   Революцию Феоктист воспринял со вздохом.

   - 'Этого следовало ожидать. Когда держишь свой народ за быдло, а себя за пуп земли, немудрено, что можешь упасть' - констатировал он. Но он был рад, что его матросский род сохранился. Также моряк императорского флота был изумлён фактом, что женщины теперь служат на флоте.

   Выслушав рассказ Ирэн, моряк протянул:

   - Говоришь, про 'Варяг' песню сочинили? Пойдем в кают-компанию.

   В кают-компании уже собрались офицеры, возбужденно обсуждавшие события

   Они с интересом рассматривали девушку, но никто не делал особых поползновений.

   Разве что один из мичманов весело улыбнулся ей и сказал:

   - Я Касьян. А что морячка твоя умеет? - обратился он к Чуфарину.

   - Песни петь - усмехнулся Чуфарин - Говорит, что про подвиг Варяга песню сложили.

   - Да? - удивленно протянул кто-то. - А ты девица, на гитаре играть умеешь?

   - Умею - усмехнулась Ирэн.

   Кто-то подал ей гитару. Ирэн села на стул, тронула струны и запела:

  Наверх, вы, товарищи, все по местам,  Последний парад наступает.  Врагу не сдается наш гордый "Варяг",  Пощады никто не желает!  Все вымпелы вьются и цепи гремят,  Наверх якоря поднимая,  Готовятся к бою орудия в ряд,  На солнце зловеще сверкая!

  Моряки замерли в молчании. Мичман отложил ложку...

   Не скажут ни камень, ни крест, где легли  Во славу мы русского флага,  Лишь волны морские прославят одни  Геройскую гибель "Варяга"!

  - допела Ирина.

  Все зааплодировали Кто-то утер непрошеную слезу.

  С той поры Ирэн завоевала популярность у офицеров и матросов 'Александра III'. Особенно им полюбились исполняемые Ирэн песни Великой Отечественной 'Катюша', и 'День Победы'...

   - Отдать якоря! - пролетела команда. - Артиллеристам - стать на боевое дежурство!

   - Капитана приглашают к коменданту порта - сообщил прадед, выслушав подбежавшего к ним вестового. - Пойдем? Давно не ходил по берегу. А как гондорцы твои живут - посмотреть интересно. Что скажешь?

   - Согласна - рассмеялась Ирка.

   Через полчаса большая шлюпка с капитаном Бухвостовым и командой из двадцати матросов отвалила от вставшего на рейде броненосца

   Орландо Блум почесал за ухом своего пса Сиди.

   - Что будем делать, старина? - спросил он. - Никогда не представлял, что окажусь в реальном Средиземье...

   Пес гавкнул, подпрыгнул, оперся лапами о борт лайнера, попытался посмотреть на берег, откуда доносились заманчивые запахи. Уж кто-то, а он был уверен во всемогуществе хозяина. Ведь хозяин все может, все умеет!

   - Не беспокойся, Сиди - сказал Блум. - Лоцман сейчас проведет наш корабль поближе к берегу - тогда и прогуляемся. Если гондорцы, конечно, позволят - про себя проговорил он.

   От берега отчалила лодка с группой людей.

   - Тихо, Сиди - сказал Блум, пристегивая к ошейнику собаки поводок. - Пойдем, поглядим на гондорцев.

   Вскоре он стоял рядом с капитаном лайнера Брауном

   - Мистер Блум - спросил капитан - вы ведь в 'Хранителях' снимались, надеюсь, вы помните пресловутый квенья?

   - Хм - задумчиво протянул артист - Правда, мы в ходе съемок не особо и пользовались толкиеновским квенья. Да и сомневаюсь, что язык настоящих средиземцев похож на придуманный уважаемым Профессором язык. Буквы, знаки - да, возможно, а вот как на самом деле звучит квенья? Неясно.

   - Неважно - махнул рукой капитан - Главное, чтоб понимали! Пусть будет звучать даже как какой-нибудь пиджин, но это местные простят - они наверняка думают, что мы ОЧЕНЬ издалека. Посмотрите, какими глазами на нас глядят местные.

   На соседнем судне, большом фрегате, вся команда высыпала на палубу, матросы гроздьями висели на вантах, во все глаза рассматривая громадные корабли из неведомой земли.

   - Что показывает лот? - спросил капитан матроса.

   - Глубина двадцать метров - отозвался моряк.