Николай Воронков - Непослушная игрушка Страница 21

– Да кто же его обижает? – удивился я. – И не держу я его, пусть идет куда хочет.

Воротник я и правда отпустил, но мальчишка, чувствуя нож у горла, сам попятился назад и уперся в меня.

Парни притормозили.

– Ты это… нож-то убери.

– А с чего вдруг? – снова удивился я. – Нож мой, что хочу, то с ним и делаю. И люблю я вот так, в согнутой руке, с ним ходить. А ты иди, мальчик, иди, а то тебя, наверное, друзья заждались.

Мальчишка чуть дернулся, но сообразил, что лишние движения и разговоры могут окончиться плохо в первую очередь для него.

– Да нет, дяденька, я лучше вас до таверны провожу, а то заблудитесь. – И, уже обращаясь к верзилам: – Да ладно, проще сходить куда надо, – и при этом вроде как подмигнул парням.

На мгновение мелькнула мысль прирезать паршивца сразу – ведь до таверны он меня проводит, а потом вернется и этим же парням адресок и расскажет. А им наверняка захочется разговор продолжить. Хотя какие сейчас могут быть тайны? Если он меня куда и отведет, то не дальше чем за две улицы. Для местных меня найти – раз плюнуть. Может, сразу и этих прирезать, чтобы проблем не было? Опять же какой смысл? Будут искать убийцу уже четверых. А, будем решать проблемы по мере возникновения. Полезут – убью, не справлюсь – сам умру. Всего и делов-то.

Отойдя метров на двадцать, я оглянулся. Парни смотрели на меня внимательно, но с места не двинулись. Ну и ладушки. Убрав нож, я пошел за мальчишкой. Тот несколько раз провел рукой по горлу, посмотрел на ладонь, будто хотел убедиться, что крови нет, потом злобно глянул на меня:

– За нож-то зачем было хвататься? Я бы и так отвел.

– Если бы отвел, я бы и не хватался, – равнодушно ответил я.

Некоторое время мы шли молча, затем мальчишка заулыбался:

– Как же ты теперь без ножа? А вдруг я сбегу?

– Беги. – Я не стал улыбаться в ответ. – Сразу и проверим, кто быстрее – ты или мой нож.

Мальчишка помрачнел и молчал, пока не привел меня к дому, который ничем не отличался от соседних. Ни вывески, ни толпы посетителей. Пацан правильно истолковал мой взгляд и нехорошо оскалился:

– Что хотел, то и получил – тебе сюда.

Усмешка мне не понравилась, но придраться пока было не к чему.

– Спасибо, что проводил.

Мальчишка оскалился и вовсе злорадно:

– Да на здоровье!

Я вошел и настороженно огляделся. На первый взгляд вроде все нормально. Стандартный обеденный зал с десятком столов, стойка хозяина у двери во внутренние помещения. Чисто, аккуратно, только больно уж тихо. На звук дверного колокольчика вышел хозяин, уселся за стойкой и молча посмотрел на меня. Я постарался принять скромный вид.

– Поесть и переночевать, – коротко сказал я.

Хозяин продолжал разглядывать меня, и я даже засомневался – может, он глухой? Но тот неожиданным басом спросил:

– Кто тебе показал дорогу сюда?

– Какой-то мальчишка на улице.

– Просто взял и показал?

– Я спросил, он показал. Что-то не так?

– Раз пришел, то оставайся. – Хозяин не стал развивать тему.

Достал большой ключ и кивнул в сторону двери за спиной:

– Комната справа.

В маленьком коридоре на втором этаже было всего две двери, так что я не запутался. Комната оказалась чистенькой, аккуратной, и на постели даже белела простыня. Только вот окна почему-то не было. Бросив свое барахлишко в угол, спустился вниз, получил большую порцию жареного мяса и, подчеркнуто неторопливо жуя, попытался разобраться в своих впечатлениях. Странных, надо сказать, впечатлениях. Вроде все чинно и пристойно, но как-то… чересчур. Немногочисленные посетители сидели компаниями по возможности подальше друг от друга и вели негромкие разговоры. Несколько раз ловил на себе настороженные взгляды, но стоило посмотреть прямо, как все сразу отворачивались. И это вроде ерунда, но все посетители имели ту неуловимо специфическую внешность и повадки, которые у меня ассоциировались с «блатными». Никто не орал, не матерился, не пьянствовал, но… Явно не «малина», но тогда что, место для «сходок»? Ничего себе пацан мне удружил! Хотя что с меня взять? Грязную куртку, заляпанную кровью? Хозяин рассматривал ее очень внимательно, но купить не предлагал и отбирать вряд ли будет. Я даже усмехнулся от такой мысли. Да и чем это место хуже любого другого? Хотел спрятаться – вот и спрячусь. Могут, конечно, прирезать без объяснения причин, но я уже столько раз брал у жизни в долг, что смерть сегодня будет ничем не хуже, чем завтра.

Успокоившись, я с удовольствием доел мясо, выпил стаканчик вина, поглядывая на соседей уже без прежней настороженности. После сытного ужина потянуло в сон, потом возникла цепочка: спать – постель – простыня. Но она ведь белая! И если я, как обычно, не раздеваясь, в сапогах… Удовольствие будет уже не то. Зарок не мыться я себе дал, но… Ходить среди столичных жителей полном уродом тоже не очень хотелось.

– Помыться бы и одежду постирать, – обратился я к хозяину.

– Стирать сам будешь?

– Да лучше бы кому другому.

Хозяин кивнул.

– И еще. У меня другой одежды пока нет, так что хорошо бы, чтобы к утру уже было готово.

– И это можно.

– А халат какой-нибудь на подмену найдется?

– Найдется.

Мыльня оказалась чем-то вроде большой бани. Деревянные стены, пол с отверстиями для стока воды. В одном углу большая печь с вмурованным котлом для горячей воды. В другом углу пара бочек с холодной. Посреди комнаты большое деревянное корыто. Ничего особенного и необычного. Я быстренько ведрами натаскал воды, подогнал температуру так, чтобы только тело терпело. Скинул одежду прямо на пол, забрался в корыто и чуть не сомлел от удовольствия. Хорошо-то как! Как же я раньше не ценил возможность лежать вот так, в тепле и неге. Надо было месяц поспать у костра, на земле, провонять потом своим и лошадиным, грязью, чужой кровью и… лучше не вспоминать. С полчаса я просто бултыхался, наслаждаясь теплом. Затем настал черед настоящего мытья. Роль моющего средства исполнял полукилограммовый брусок чего-то черного, запахом напоминающий хозяйственное мыло. Мочалки не было. Была только жесткая щетка на длинной ручке. Я несколько раз провел ею по телу, и на нем сразу появились красные полосы. Мазохисты здесь, что ли, моются такими щетками? Но со своим основным назначением она справлялась. Я морщился и охал, а вода в корыте стремительно покрывалась грязными хлопьями. После третьего захода я решил, что с меня хватит – и я вроде стал относительно чистым, и тело уже горело, и воды в корыте уже не было видно под слоем мыльной грязи. Если плюхаться еще, то воду лучше сменить. Или уж вообще вылезать и сполоснуться из тазика.

Пока я решал про себя эту неразрешимую задачу, дверь открылась, и в мыльню уверенной походкой зашла парочка парней, с которыми я поцапался на улице. При виде меня они расплылись в улыбках, а у меня внутри стало… нехорошо. Голый, в ванне, без оружия, против двоих – похоже, я отбегался. Примерно то же думали и парни. Один прислонился к косяку, перекрывая дверь, а второй вежливо поинтересовался:

– Ну как водичка? Может, спинку потереть?

Хамить сейчас было вредно для здоровья, пришлось отвечать тоже вежливо:

– Да нет, спасибо, я уже помылся.

Детина хмыкнул и достал нож.

– Ну тогда просто поговорим. А то как-то все второпях, непонятки возникли.

Он что-то начал говорить про местные порядки, про местных авторитетов, про то, что придется «отстегивать», чтобы спокойно ходить по улицам и заниматься делом, какое бы оно ни было. А я пытался найти выход из этой ситуации. Можно вскочить, подергаться. Но голому, на скользком полу, против двух ножей? А может, и трех, если еще один ждет за дверью на «стреме». Своя одежда валяется на полу, нож я оставил наверху, в комнате. Из других вещей только полотенце, щетка и мыло. Против ножей. А почему бы и нет?

Я нашарил ногой мыло и подтянул его к себе.

– Слушай, – обратился я ко второму парню, – полотенце подай.

Тот шутовски поклонился:

– Слушаюсь, ваше высочество!

Торжественно поднес – и небрежно уронил прямо в воду. Парни заржали, а я чуть не сказал им спасибо. Перебирая полотенце, заложил брусок мыла в середину, закрутил. Ну что ж, я готов. Щетка ручкой вперед в левой руке, своеобразный кистень в правой.

Заметив, что я улыбнулся, парни резко сменили тон. Второй тоже достал нож, а первый приглашающе поманил рукой:

– Хватит нежиться, а то, смотрю, до тебя не доходит, с кем связался.

Я послушно начал вставать. Они видят у меня в руках только банные принадлежности, начинают двигаться ко мне… И тогда я ударил. Тому, что справа, хлесткий удар полотенцем пришелся в висок, и парень беззвучно осел. Левый с недоумением посмотрел на него, отвлекся, и я успел выскочить из корыта в другую сторону. Пошоркал ногами по полу, стараясь согнать воду. Вроде не так уж и скользко, теперь можно и повоевать.