Кровавый "Парк динозавров" (СИ) - Каминский Андрей Игоревич Страница 21

— А где сейчас маленький тиранозавр?

— Черт, да я сейчас вам покажу всех животных в Парке! — воскликнул Арнольд. Карта начала зажигаться, будто рождественская елка, одновременно вспыхивала не одна дюжина световых пятен, каждое было снабжено своим номером.

— Вот где находятся в данный момент все четыреста двадцать восемь ящеров.

— А с какой точностью это показано?

— До полутора метров. — Арнольд снова затянулся сигаретой.

— А как часто выясняется их местонахождение?

— Каждые тридцать секунд.

— Что ж, это впечатляет, — сказал Дженнаро. — А каким образом удается этого достичь?

— По всему Парку установлены датчики, — пояснил Арнольд. — Большинство передают информацию по проводам, а некоторые — по радио. Естественно, датчики не могут сказать, о каком виде ящеров идет речь в том или ином случае, но у нас есть система распознавания видеообразов. И даже если мы не смотрим на монитор, это делает за нас компьютер. Он проверяет местонахождение каждого ящера.

— Понятно, — протянул Малкольм. — А это когда-нибудь проверялось?

— Ну, в некотором смысле да, — сказал Арнольд. — У нас погибло несколько животных. Пара микроцератопсов запутались в лианах и погибли от удушья. Один из стегозавров умер от желудочно-кишечного заболевания. Майязавр упал и сломал себе шею. И в каждом случае, как только животное переставало двигаться, поступление цифровых данных прекращалось, и компьютер подавал сигнал тревоги.

— А датчики установлены по всему Парку?

— Они позволяют просматривать восемьдесят два процента территории, — сказал Арнольд. — Мы не можем ими воспользоваться в некоторых местах. К примеру, на реке поскольку поднимающиеся над поверхностью воды испарения мешают работе датчиков. То же самое с озером — правда, за ним следят камеры установленные на горе, да и в любом случае, мозазавр вряд ли захочет вылезти на сушу. Но практически во всех других местах датчики установлены.

— Так, теперь вот еще что… — сказал Малкольм. — Мне говорилось, что у вас выведено шестьдесят восемь этих самых…прокомпсогнатов. А если бы я заподозрил, что не все они принадлежат к данному виду? Как бы вы мне доказали, что я не прав?

— Очень просто, — Арнольд нажал несколько клавиш, и на одном их мониторов замелькали изображения компи, с первого по шестьдесят восьмой номер.

— Эти картинки представляют собой идентификационные образы: самые свежие данные за последние пять минут.

— Значит, вы можете увидеть всех ящеров?'

— Да. Я в любой момент могу посмотреть на животных.

— А что вы скажете об условиях их содержания? — поинтересовался Дженнаро. — Они могут убраться из заповедника?

— Никоим образом, — заверил его Арнольд. — Это дорогие животные, мистер Дженнаро. И мы очень хорошо о них заботимся. Существует множество заграждений. Во-первых, рвы с водой. — Он нажал другую клавишу, и карта покрылась сеткой оранжевых линий. — Раньше это были каналы, которые аборигены использовали для орошения. Также их использовали и во времена правления Пенвордов. Мы расчистили эти каналы, углубили там, где сочли необходимым и заполнили водой. Для особенно крупных животных рвы могут быть глубиной до девяти метров. Во-вторых, есть колючая проволока, по которой пропущен электрический ток. — На карте засветились ярко-красные линии. — У нас тысячи километров заграждений высотой три с половиной метра и все они под напряжением в десять тысяч вольт. Ящеры быстро соображают, что к ним не следует подходить близко.

— Ну а если кто-нибудь все-таки выберется? — спросил Дженнаро. — Ну, чисто гипотетически.

Шон Кортни, о чем-то шептавшийся с Лекси, откашлялся, привлекая к себе внимание.

— Мы пойдем в Парк и водворим животное на место, — сказал он. — Для этого существует масса способов: электрошок, сети под высоким напряжением, транквилизаторы. Все это не смертельно, потому что, как сказал мистер Арнольд, ящеры — очень дорогие животные.

— А что насчет системы контроля? — поинтересовался Дженнаро. — Сквозь нее можно прорваться?

Арнольд покачал головой.

— Система непробиваема. Компьютер существует совершенно автономно. У него автономное питание, запасное питание тоже автономное. Система не сообщается с внешним миром, поэтому на нее нельзя повлиять извне. Безопасность полностью гарантирована — мы сделали все, чтобы это стало возможным.

— Вы можете отсюда, из этой комнаты, управлять всем Парком? — спросил Малькольм

— Да, — кивнул Арнольд. — Если придется, я могу справиться даже в одиночку. Тут все автоматизировано.

— Эту систему спроектировал мистер Недри? — спросил Малхольм.

Деннис Недри, уже перешедший из статуса экскурсанта к обслуживающему персоналу, сидел за терминалом в дальнем углу и стучал по клавишам.

— Да, это так, — подтвердил Недри, не поднимая глаз.

— Это потрясающая система, — с гордостью вставил Арнольд.

— Верно, — откликнулся Недри. — Осталось доработать пару мелких деталей.

— Ладно, — сказал Реджис. — сейчас я предлагаю разойтись по номерам, чтобы подготовиться к завтрашней экскурсии. Если у вас больше нет вопросов…

Тим отметил, что Шон Кортни что-то шепнул на ухо Лекси. На лице девушки расплылась широкая улыбка и она, подмигнув охотнику, первой направилась к выходу. Тим поплелся за ней, терзаясь внезапным приступом ревности. Вслед за ним двинулись и остальные.

Идя к выходу, Дженнаро произнес:

— По-моему, это отличная система. Все животные под контролем.

— Неужели? — поднял брови Малкольм. — А по мне так все еще хуже, чем я думал.

— Погодите, — опешил Дженнаро. — Вы по-прежнему думаете, что все пойдет наперекосяк?

— Я не думаю, а знаю.

— Но как? — воскликнул Дженнаро. — Вы же сами видели. Они могут сосчитать всех ящеров. Могут на всех посмотреть. Они постоянно в курсе их перемещений. Как ситуация может выйти из-под контроля?

Малкольм снисходительно улыбнулся.

— Элементарно, — сказал он, — очевидно, что в этом парке все висит на волоске.

— С чего вы взяли?

— Из сегодняшних разъяснений

— Сегодняшних разъяснений? — повторил, нахмурившись, Дженнаро.

— Да, — кивнул Малкольм. — Ну, посудите сами. Один только метод, которым здесь решили предотвратить размножение животных, есть пример вопиющей некомпетентности. Перед нами животные, может и достаточно высокоразвитые, но все же животные. Их потребности определяются обычными для них инстинктами. Инстинкт самосохранения, инстинкт размножения… Но если безопасность и корм им обеспечивают, то лишив их возможности нормально реализовать свои половые инстинкты, создатели парка заложили мощнейшую бомбу под все предприятие. Даже у людей все, что связано с сексом и размножением есть одна из самых иррациональных сфер, особо подверженных хаотическим колебаниям. Мы же имеем дело с животными, не способными заглушить соответствующие позывы, отвлечься на что-то рациональное. Лишенные возможности к нормальной половой жизни и размножению, они станут вести себя непредсказуемо, это совершенно очевидно. И это только один пример. Вообще, в Парке открывается такой простор для хаотических изменений, что даже у меня волосы встают дыбом.

— Мне кажется, что вы сгущаете краски, — недоверчиво сказал Дженнаро.

— Я уверен, что завтрашнее путешествие докажет вам мою правоту, — ответил Малкольм.

Дикий берег

Морские валы толкали и бросали Дженни в разные стороны, увлекая на глубину. На секунду подавшись панике, девушка что есть силы забила ногами и внезапно вынырнула на поверхность, жадно глотая воздух. Вокруг простиралась сплошная вода — катер превратился в небольшую точку, исчезавшую в туманной дали. Впрочем, Дженни и не стремилась догнать судно, прекрасно помня, как она очутилась в океане. Девушка попыталась оглядеться, но толкавшие ее волны, не давали это сделать, тогда как течение увлекало ее в открытое море. Дженни попыталась плыть против течения, но ее ботинки были слишком тяжелыми, мешая ей нормально передвигаться. Чтобы избавиться от ботинок, она набрала воздуха, нырнула головой вниз и попыталась расшнуровать обувь. Пока она распутывала узлы, легкие горели от морской воды. Океан свирепо швырял ее вперед-назад, но все же ей удалось стянуть один ботинок. Нужно было выбросить его, но Дженни, словно жалея о потерянной обуви, почему-то не сделала это. Она вынырнула на поверхность, держа ботинок в руке и оглядываясь по сторонам.