Татьяна Форш - Корона Всевластия. Трилогия. Страница 23

Сделав круг над этим великолепием, Ферзель начал снижаться. Миг, и он плавно скакнул в траву. Не останавливаясь, он понес нас мимо благоухающих садов по довольно широкой улице. По обеим сторонам стояли небольшие, словно сделанные из цветных витражей домики. И на всех строениях вместо привычных крыш высились золоченые купола.

Каждый дом окружала невысокая изгородь из ажурно подстриженных кустарников, а изумрудную траву во дворах раскрашивали тысячами оттенков невероятно пестрые клумбы.

– Блин, фэн-шуй отдыхает! – в который раз выворачивая себе шею, восхитилась я.

– Да! В этом городке словно собрались все цветоводы-любители, – чихнул Ферзель.

Напугав стайку взметнувшихся птиц, он перемахнул через изгородь, нахально проскакал по клумбам и затормозил у входа в дом.

– А-а-а!!! – Раздавшийся вдруг пронзительный вопль чуть не сделал меня заикой. – Ну-ка, пошел вон, животина дикая! Все розочки мои потоптал!

Из-за дома на всех скоростях топал высокий дядя, грозно уставив на нас клинышек бородки. Короткие кудрявые волосы светлым ореолом окружали его голову.

Шестикрыл ощерился и грозно зарычал.

– Говорю, пошел вон! И не рычи тут на меня! Если вас Кириллий из сосочки кормит, это еще не означает, что все так же будут с вами носиться! Кого это ты привез? А самое главное – зачем?

Шестикрыл, поворчав еще для порядку, улегся. Словно не замечая сердитого дядьку, я сползла в траву и, не чуя ног, попыталась стащить Алекса. Рядом материализовался ангел.

– Чего стоишь? Помогай! – прошипела я.

– И палец о палец не ударю, пока не попросишь! – хмыкнул этот наглец и вздохнул. – Ангельскую помощь надо ценить!

– А я смотрю, давно синяками не светил? – тут же подбоченилась я. – Что ж, подожди! Вот он в себя придет и оценит твою помощь! Уж будь уверен, не промолчу!

Васиэль нервно сглотнул и решительно открыл рот, но его перебил уже начинающий раздражать крик:

– Смертная! А тебя как сюда занесло? О, и демон! Без охранного Пламеня? Смертник или сумасшедший?

Подойдя ближе, козлобородый, даже не потрудившись помочь, внимательно наблюдал, как я зарабатываю грыжу.

– А я смотрю, у вас все такие догадливые и заботливые? – не выдержала я.

– А ты мне не дерзи! Я вообще могу вас арестовать и без суда и следствия отправить в Красный мир! – ехидно осадил меня хозяин.

– А Кириллий сказал – идите к Верецию, он поможет! Положительно так тебя охарактеризовал! А ты… Козел ты!

Ферзель с Васиэлем после этих слов так пристально уставились на сварливого хозяина, что тот смутился, ухватился за бороденку и возмущенно заверещал:

– Как ты смеешь так со мной говорить?! Ты… ты… – И вдруг обиженно буркнул: – Не Вереций я.

– Гм… – Я помолчала. – Ой, извините. Накричала на вас. Ну, может, вы даже и не козел. Ну такой, окончательный… Только учитесь…

От смущения я понесла такую галиматью, что Ферзель фыркнул, отрывисто зарычал-заржал и, упав на спину, стал кататься по заботливо взращенным клумбам.

– Смертная, что с нее взять! – Васиэль задвинул меня от греха подальше себе за спину. – А…э-э-э… а вы кто будете, уважаемый?

– Я – Вилдор. Управляющий и ученик Вереция. А сам хранитель Пространства прибудет в лучшем случае завтра.

– Ладно, подождем! – утешила я, выйдя из-за спины Васиэля. Теперь ангел недовольно сопел у меня за спиной. – А кстати, где он шляется?

– Мастер Артефактов сейчас ушел на поиски ценного материала для изготовления срочного заказа, – терпеливо объяснил Вилдор.

Ведь может же общаться, когда захочет!

– Поэтому приходите завтра. Ближе к вечеру. – Его надменное лицо озарила ехидная улыбка.

– Но нам некуда идти! – Мы с Васиэлем недоуменно переглянулись. – Можно, мы у вас переночуем?

– Ха, это после того, как ваша дикая животина мне все клумбы передавила? А невоспитанная девица обозвала козлом, почти бесом! Ха! Так я вас и пустил! Нет уж, проваливайте, и дохлятину вашу заберите, а то он, кажется, уже серой смердеть начал! – Презрительно скривив губы, он кивком указал на неподвижно лежавшего у наших ног Алекса.

Эх, поторопилась я с положительным мнением!

Чувствуя, как меня накрывает безудержная ярость, я перешагнула через демона и решительно поперла на козлобородого.

– Эй, Томочка! Ай, не надо! Пусти! Пусти его! Плюнь!!! Ферзель, да оттащи ты ее!

– Зачем? Мне нравится-а!

– Ферзель!!!

Через несколько мгновений до меня дошло, что я сижу на добром дяденьке, дубася его по морде, да к тому же пытаюсь по волоску выщипать его бороденку.

– Снимите с меня эту бешеную бесовку! А-а-а! – верещала моя жертва.

– Так как насчет трехразового питания и для всех по отдельной комнате? – Устав колотить, я принялась его душить.

– Что здесь происходит? – Низкий ледяной голос мгновенно прекратил всеобщую истерику.

Косясь на неожиданного свидетеля, я стыдливо попыталась прилепить на место клок, выдранный из бороды Вилдора. С виноватой улыбкой слезла с козлобородого и скромно села рядом с Алексом, настороженно разглядывая незнакомца.

Васиэль отступил за мою спину, а Ферзель, прижав уши, улегся между помятых кустов роз и прикинулся кучкой мусора.

Метрах в пяти от нас на изумрудной траве стоял высокий мужчина с длинными гладкими угольно-черными волосами. Довольно симпатичный. Из глубоко посаженных глаз на нас смотрела ночь. Тонкие губы окружали черные усики, плавно переходящие в аккуратно подстриженную бородку.

Оглядев цепким взглядом живописную картину, незнакомец задержал взгляд на мне, перевел на Алекса и как ни в чем не бывало обратился к постанывающему Вилдору, пытающемуся прилепить на место клок:

– Я спрошу еще раз. Что здесь происходит?

Не знаю кому как, но мне, если честно, от этого голоса захотелось зарыться куда-нибудь поглубже. Вилдор, видимо, испытывал похожие чувства. Сложив пощипанный клок в нагрудный карман, он, кряхтя, поднялся.

Роста они оказались одного, но Вилдор, виновато вжавший голову в плечи, все же казался ниже.

– Э-э-э, прости, Вереций. Я все делал, как ты и велел, но недавно пришли они и начали требовать тебя. Хамить и драться. А еще с ними демон. Я думаю, что о них надо сообщить в Славдаль. Очень странная компания! В общем, может, это и не по-христиански, но я отказал им в гостеприимстве. И за это вон та бешеная кошка, смотри, во что меня превратила!!!

Незнакомец перевел взгляд на меня. На секунду мне показалось, что тьма, живущая в его глазах, начала заползать в душу. И я не выдержала:

– А что? Какие-то проблемы? Кириллий говорил: зуб даю – все тип-топ будет! А пришли – опа! Фейсконтроль не пройден, и давай вышибалы взашей гнать. Как бедных родственников! А мы ведь обидеться можем!

Воинственно скрестив руки на груди, я вскинула подбородок, вызывающе разглядывая черноволосого.

– А чем именно он тебя обидел? – Дружелюбный голос незнакомца почему-то заставил промаршировать по моей спине строй мурашек.

Стараясь не смотреть в его внимательные глаза, я возмущенно фыркнула:

– Меня? Ха! Да плевать мне на таких! Только ненавижу, когда моих друзей унижают! Особенно тех, кто не в состоянии ответить! – И проникновенно попросила: – Можно, я его добью?

Его глаза скользнули по мне бархатной темнотой и перевели рентген на козлобородого.

– Ты посмел оскорбить моих гостей?

Вилдор, не зная куда деться, побледнел, побурел и с трудом выдавил:

– Ы-ы… гм, а-а… ну… не совсем! Я всего лишь высказал им то, что они заслужили!

– И ты можешь поручиться за свои слова? Ты уверен, что мои гости заслужили ТАКОГО обращения?

Вилдору было плохо. Очень плохо! А под пристальным взглядом говорившего он и вовсе поник, явно мечтая оказаться подальше отсюда, а то и вовсе перебраться в другой мир, чем отвечать на допрос.

– Э-э-э… ну-у… Вереций, ты сам посуди! Демон-самоубийца, явно помешанная девица и дикий шестикрыл из табуна Кириллия. Причем все окончательно и бесповоротно… – Нервно хихикнув, Вилдор многозначительно покрутил пальцем у виска.

Не утруждаясь выслушиванием блеяния ученика, Вереций подошел к нам, наклонился над Алексом и, поводив над ним руками, нахмурился. Уселся рядом на корточки, положил руку ему на лоб и задумался. Тело демона окружило свечение.

– Быстро! – Вереций вдруг резко поднялся. – Несите его за мной! – И, ни на кого не глядя, зашагал в дом.

– Я… я его не понесу! – едва слышно осмелилась возразить жертва моего гнева. – Это… это же демон! Разве я могу осквернить себя прикосновением к демону?