Светослав Минков - Человек, который ищет (Сборник НФ рассказов болгарских писателей) Страница 23

— Тут их много, — сказал Зеелинген. — Подожди здесь, я попытаюсь перехватить лодку.

Но она уже скрылась из виду. Им не удалось найти ее ни в этот день, ни на следующий. Потерю лодки вполне можно было пережить, но вместе с нею исчез радиопередатчик. Теперь они могли рассчитывать только на то, что потерявший связь пилот вылетит на поиски.

Вечером Эриксен долго сидел над картой. Вымерял оставшееся расстояние.

— Возвращаться глупо, — решил он в конце концов. — Ведь мы уже у цели.

На следующее утро они пошли дальше. Заросли становились реже. В нескольких местах они видели человеческие следы. Наконец вышли на узкую тропинку. Было совершенно ясно, что они приближаются к какому-то селению. Вскоре из-за деревьев послышались лай собак и громкие голоса. Тропинка круто повернула, и путники оказались перед десятком тростниковых хижин. Катавшиеся в траве голые ребятишки с воплями разбежались при появлении незнакомцев. Из хижин выглянули и тут же спрятались женщины. Потом на тропинке появилась группа мужчин. Двое из них держали наготове луки. Остальные несли трубки из бамбука и колчаны со стрелами.

Один из них что-то крикнул на индейском наречии. Зеелинген ответил и пошел вперед, высоко подняв руки и показывая тем самым свои миролюбивые намерения. Только тогда мужчины опустили луки.

Они провели в селении два дня. Зеелинген пытался хоть что-нибудь разузнать о загадочном растении, но это ему не удалось. Однако он как-то проведал, что приближается праздник «большой луны». Путники долго обдумывали положение.

— Совершенно ясно, — сказал Эриксен, — что, если мы останемся здесь, они скроют от нас все. Сделаем вид, что уходим. Отойдем на расстояние одного — двух дней пути, оставим свой багаж и незаметно вернемся. Другого выхода я не вижу.

Это было единственно приемлемое решение. Назавтра они углубились в джунгли, а через несколько дней снова приблизились к селению. Осмотрелись и стали ждать того вечера, когда…

— Начинают… опять, — шептал Карлсон.

Зеелинген встает, чтобы стереть пот с его лба, и по привычке прислушивается. Да, барабан бьет, как будто ближе. Глухой удар, потом еще два, еще два… Так он бил в тот вечер, когда им удалось выследить вышедшего из селения юношу. Сначала он бежал по тропинке, потом свернул в джунгли. Он был как во сне, околдованный полной луной, и было удивительно, что он их не заметил. Он уходил все дальше и дальше в девственный лес. Им уже казалось, что они совсем потеряли туземного юношу, как вдруг совершенно неожиданно увидели на освещенной луной поляне его с лианой в руке. Он быстро шел обратно.

— Найдите растение, от которого он отрезал ветку, — только и успел прошептать Эриксен и кинулся за юношей.

Зеелинген считал, что они без труда разыщут лиану. Но только с приближением рассвета им удалось ее обнаружить. Карлсон отрезал быстро несколько веток и засунул их в карман.

— Я вернусь в наш лагерь, чтобы спрятать их, — сказал он, — а ты попытайся догнать Эриксена! Нам больше ничего не нужно.

И они разошлись в разные стороны. Зеелинген двигался на то затихавший, то снова усиливавшийся звук барабанов. Когда он подошел к селению, внезапно все стихло. Неясная тревога носилась в воздухе. Что-то происходило. Задыхаясь от быстрой ходьбы, Зеелинген укрылся за хижиной. При виде происходящего он буквально окаменел.

Там, в центре селения, собралось все племя. Невозмутимо скрестив руки на груди, посреди туземцев стоял Эриксен. Из толпы вышел старик.

— Чужеземец, — медленно произнес он, — ты хотел отнять у нас то, что мы унаследовали от отцов. Ты хотел узнать тайну Белой долины! Так вот на, пей!

И подал ему небольшой глиняный сосуд.

Зеелинген даже охнуть не успел, как Эриксен, протянув руку, взял сосуд и выпил его содержимое. Толпа молчала. Эриксен блуждающим взглядом посмотрел вокруг и медленно сделал несколько неверных шагов. Круг разомкнулся. Эриксен двинулся вперед. Но вот он поднял руки и, пробормотав что-то, упал на землю. Зеелинген в два прыжка очутился рядом с ним. Выхватив пистолет, он навел его на толпу.

— Назад! — закричал он, сознавая бессмысленность своей угрозы.

Из толпы вышел все тот же старик с темным, как кора дерева, лицом и тихо произнес:

— Убери оружие, чужеземец! Оно не нужно, никто не хочет проливать кровь. Возьми своего друга и уходи! Он еще жив, но очень, очень близок к смерти — не каждый может пить этот напиток. Бери его и уходи! Пока он жив, никто не будет тебя преследовать, но как только он умрет, ты осужден!

Зеелинген поднял безжизненное тело Эриксена и, шатаясь, пошел к джунглям.

Теперь их двое — он и больной Карлсон. В джунглях осталась могила доктора Эриксена. Они несут драгоценные ветки лианы, но это бесполезно, потому что удары барабана с каждой ночью становятся все более громкими.

Зеелинген машет рукой, словно для того, чтобы прогнать горькие мысли, и снова тянется к трубке. Но так и застывает с протянутой рукой. Вместе с глухими ударами он слышит слабое жужжание.

Зеелинген вскакивает и смотрит вверх. Жужжание превращается в треск, кружит над ними. Это… это вертолет. Их ищут! Он подбрасывает ветки в огонь. В следующее мгновение пламя вспыхивает с новой силой. Вертолет устремляется сюда, останавливается над ними, спускается. Пилот-итальянец выскакивает из люка, бежит к костру.

— Где Эриксен? Мы вас ищем уже целую неделю. Где он? На прошлой неделе мы все одновременно видели его во сне… Мы уже потеряли надежду на то, что вы живы, но он упрямо показывал на одно и то же место на карте… Где он?

Зеелинген молчит. В темноте горят огромные, страшные глаза Карлсона.

Через месяц в бюллетене Международного института физиологии нервной системы появилось небольшое сообщение:

«В результате продолжительных исследований, при которых погиб наш сотрудник д-р Марк Эриксен, открыта новая разновидность алкалоида — телепатин. Найденное вещество обладает особым действием на некоторые центры головного мозга. Исследования продолжаются».

ЭМИЛ ЗИДАРОВ

От семи до восьми

(Перевод Ю.Топаловой.)

Асен украдкой посмотрел на девушку. Она сидела на круглом вертящемся стуле и смущенно теребила в руках синюю вязаную шапочку.

«Стесняется, — подумал Асен. — Первый раз в лаборатории. Обычно ждет в коридоре».

— Вам не жарко? Может быть, вы разденетесь, — предложил он, удивляясь собственной любезности, — он терпеть не мог таких молоденьких девушек.

— Нет, мне хорошо, спасибо! Только запах у вас здесь неприятный.

«Запах! В какой же химической лаборатории нет запаха?»

Но все же он открыл одно окно. Возле камина суетился худой парень в белом переднике. Лампочка едва освещала его лицо, и на мгновение Асену почудилось, что оно приклеилось к колбе.

— Опусти предохранительный шлем! — грубо сказал он. — И не наклоняйся вперед!

На лице парня появилось выражение досады. Ему было неприятно получить замечание при девушке. Вместо того чтобы отстраниться, он дерзко предложил:

— Давайте добавим еще аммиака! Мне кажется, его недостаточно.

Асен не возражал. Он знал настойчивость этого взъерошенного парня с редкими зубами и нежными детскими руками. Именно поэтому он и взял его в свою лабораторию.

— Евгений, — тихо сказала девушка. — Уже семь часов.

Парень склонился над бутылью с жидким аммиаком, как будто слова эти не имели к нему никакого отношения, и открыл кран. Из резинового шланга полилась струя прозрачной жидкости. Колба снаружи покрылась инеем.

— Еще долго? — снова спросила девушка.

— Не знаю, — сухо процедил Асен. Сейчас происходило самое главное, и ему было не до разговоров. Он предпочел бы вообще остаться один. Поэтому сказал:

— Ты можешь уйти! Я сам закончу опыт!

Уйти! Евгений презрительно тряхнул головой. Когда это он уходил, не дождавшись результата? Вот сейчас еще добавили метиленхлорид. Неизвестно, что из этого получится, но, надо думать, у Асена есть что-то на уме, если он хочет попробовать. Может быть, он и нелюдим, этот заядлый холостяк, но голова у него полна идей. Студенты избегают его. Но он-то знает, какой это сердечный человек. О чем он сейчас думает? Для него мир перестает существовать, когда он склоняется над колбой. Вот он наливает метиленхлорид в делительную воронку. О, он и капли не разольет! Сейчас жидкость смешается с аммиаком…

— Уже семь пятнадцать! — сообщила девушка. Она не знала, какой у них ответственный момент.

Ветер доносил в открытое окно запах сосен. Но мужчины ничего не чувствовали. Они были заняты аммиаком, который бился о стенки колбы, подгоняемый ударами электрической мешалки.

«Если реакция будет протекать слишком бурно, следует уменьшить обороты мешалки! — думал Асен. — Иначе все выкипит». Но чтобы скрыть волнение, грубо сказал: