Владислав Выставной - Считалочка для бомбы Страница 23

Но через мгновение все кончилось.

…Марина сидела перед массивным, темным, невероятно длинным столом. Стол этот доминировал в столь же длинном и темном помещении. Темные портьеры почти не пропускали и без того не особо яркий теперь дневной свет.

Все в этом кабинете – а это был именно кабинет – отдавало невообразимым унынием и безнадежностью. Стены были убраны в темное дерево, вдоль стола стояли стулья с высокими резными спинками, однако это странным образом создавало впечатление не ожидаемого средневекового шика, а какой-то хмурой казенности. На другом конце этого стола высилось массивное кресло – из того же дерева, только несколько изощреннее отделанное. Над креслом на стене весел большой портрет в массивной раме. Кого изображал портрет, понять было невозможно: холст терялся в полумраке.

И там, в этом кресле, ссутулившись, словно ощущая вечное неудобство от всего своего окружения, расположился давний знакомый Марины.

Этот человек (если в нем осталось что-то человеческое), все его окружение и сопутствующая атрибутика вызывали у Марины неизменное отвращение и страх. И до того, как ей суждено было попасть в эту долгоиграющую Игру, она не особо жаловала тех, кто связывал свою жизнь с секретностью, чрезвычайными полномочиями, страхом и подобострастием – всем тем, что дарили обладателям маленькие красные корочки. Отвлеченно она допускала необходимость подобных служб, но не могла понять людей, которые могли ежедневно существовать в среде подозрительности, подлости, мелких служебных интриг и при этом спокойно спать ночами и считать себя вполне достойными людьми. Просто не укладывалось подобное мировоззрение в ее свободолюбивой душе.

Игра же избавила таких людей от утомительной необходимости то и дело предъявлять свои «корочки». Теперь их природа и сущность отражалась в черных бесформенных балахонах, под которыми еще никто не смог узреть ни одного лица. Лишив таким образом возможности скрываться среди людей, Игра, тем не менее, наделила Доминатора и его Агентов небывалыми магическим способностями. Любители, правда, говорили, что служители Княжества вовсе не маги, а владеют лишь набором прикладных приемов из черного раздела магического искусства. Но и этот набор впечатлял.

Но еще больше впечатляла та жажда власти и стремление вмешиваться в чужие дела, которые заставляли двигаться винтики этой мрачной бездушной машины. Что ни говори – злу в Игре всегда было куда проще. Потому, что зло – всегда понятно и откровенно. Добро же построено на сомнениях и клубках противоречий, которые неизменно ведут все к тому же злу. Как «плюс на минус» всегда дает отрицательный результат, так мелкая частичка зла портит целый ворох добрых начинаний…

– Вот мы и встретились снова, Игрок, – надтреснутым голосом произнес Доминатор.

Голос его был негромким, но акустика кабинета придавала звуку гулкости и эха, отчего казалось, что звук доносится сразу со всех сторон. Доминатор скрипнул креслом, чуть поменяв позу и продолжил:

– Последняя встреча получилась не очень удачной и пауза в нашем чудном общении уж больно затянулась. Право же, я даже успел соскучиться.

– Во время последней встречи вы слишком настойчиво пытались меня убить, – сухо сказала Марина. – Неужто вы решили извиниться? Или же – исправить недоработку?

– О-хо-хо… – нарочито грустно протянул Доминатор. – Сколько воды утекло с тех пор. Скажу честно: ни капли антипатии к Игрокам первого состава я не испытываю. Честно говоря, эмоциональная вражда – это вообще не мой стиль. Просто на том, первом этапе устранение Игроков было мне выгодно. В общем, ничего личного. Может, это даже к лучшему, что мне не удалось реализовать тогда свои планы. Сами понимаете – недостаток опыта, неправильная оценка вашего потенциала, да и потенциала Игры в целом. Должен сказать, что возникающие теперь перспективы кажутся куда более интересными, чем сомнительный приз за победу в Игре…

– То есть целый час абсолютных магических способностей в качестве приза для вас уже ничего не значит? – спросила Марина.

– Это, конечно, заманчивая возможность, – Доминатор важно покачал своим капюшоном. – Но в то же время – довольно сомнительная. Я не верю ни во что абсолютное. К тому же никто не знает, какой подвох, возможно, приготовили Маги, запустившие Игру. Если только они и впрямь существуют, эти Маги…

Доминатор рассмеялся с легкой хрипотцой.

Беседа казалось довольно милой, совсем не похожей на жестокий допрос, которого ожидала Марина. Создавалось ощущение, что Доминатор и в правду стал столь сентиментальным, что решил просто поболтать по душам с прежним (да и нынешним) врагом. Однако ни капли доверия к этому носителю черного капюшона не было, и она старалась не расслабляться, словно ожидая внезапного удара.

– Да… – продолжал Доминатор. – Я пришел к интересному выводу: лучше всего будет, если эта Игра вообще никогда не закончится…

– Как это? – упавшим голосом произнесла Марина. – Но ведь целый город ждет, когда вернется нормальная жизнь!

– Пусть ждет, – на этот раз смешок Доминатора был ядовитым. – Какое мне дело до города? Скоро прежняя Москва уйдет в прошлое – когда мой добрый приятель освоит, наконец, все земли…

– Черный Риэлтер… – прошептала Марина.

Все возвращалось на круги своя. Зло оставалось злом. Оно всего лишь становилось более изощренным в своих методах.

Марина сжала кулаки: голос Доминатора не оставлял сомнения в абсолютной уверенности своего врага в реальности собственных темных планов. Ее друзьям нечего было противопоставить этому наползающему злу… Разве что – в дело вмешаются Игроки. Ведь не зря они вошли в Игру именно теперь…

– Вы зря так расстраиваетесь, бывший Игрок, – наставительно сказал Доминатор. – Мы не собираемся злоупотреблять насилием. Вы же знаете, что и на Черных Землях живут люди. И скоро все будут так жить – от людей требуется всего лишь не сопротивляться животворной энергии Успеха, которая здесь царит…

– Боюсь, что не все переживут такое всеподавляющее царство Успеха, – покачала головой Марина. – Люди не могут жить только ради стремления к Успеху, у них полно и других интересов. Вы сделаете их несчастными, а многих просто убьете этим…

– Издержки неизбежны, – равнодушно бросил Доминатор. – Впрочем, вы здесь не для того, чтобы высказывать свое мнение по делам, которые вас не касаются.

Марина прикусила губу. Она уже предполагала, о чем заговорит Доминатор. И не ошиблась.

– С грустью вспоминаю времена, когда столь серьезные вопросы вас не волновали, Игрок, – покачал головой Доминатор, смакуя каждое слово. – В крови у вас бурлила страсть, и кое-кто был готов на все, чтобы заслужить ваше внимание. Да, к великому сожалению этот некто забрался слишком высоко – так, что даже вам его увидеть непросто…

Марину перекосило от ненависти: Доминатор безжалостно бил в самую рану. Да, ее любимый был так близко, и так далеко от нее, что зачастую Марина засыпала на мокрой от слез подушке. Но с этим ничего нельзя было поделать: Толик сам заслужил ту «награду», которая, по злой иронии Игры стала для них двоих наказанием. Да что там – и наказанием для их сына тоже. И лишь недоступная для простого смертного Останкинская башня напоминала об одиноком существовании ее единственного, где-то там, в далеком поднебесье…

– …Однако плод этой давней страсти получился на славу, – довольным голосом произнес Доминатор. – Кто бы мог подумать, что хитроумный первый Магистр Правил перехитрит самого себя…

Доминатор рассмеялся самым счастливым смехом. Его силуэт подрагивал на фоне стены, руки в перчатках, казалось, аплодировали его собственным словам.

– Ай-яй-яй, – Доминатор саркастически покачал головой. – Какая неосмотрительная мать: бросила ребенка одного, без заботы и ласки, в которой нуждаются в столь нежном возрасте. Кто знает: не найдется ли кто другой, кто займет ваше место в его маленьком сердце?

– Что вы хотите этим сказать? – глухо спросила Марина.

На нее вдруг свалилось ощущение тоски и полной безысходности. Она не могла предположить, что может предпринять это чудовище, но теперь знала наверняка: сыну грозит опасность. И на этот раз не предполагаемая, а вполне реальная, облеченная в черные одежды…

– Я хочу сказать, что вы свободны, – насмешливо сказал Доминатор. – Идите своей дорогой. Я даже распоряжусь, чтобы вам вернули мотоцикл. Меня больше не интересуют замшелые воспоминания…

И в лицо пленнице полетел сгусток холодного обжигающего пламени…

Марина в оцепенении сидела в седле мотоцикла. У нее было сил, чтобы, как прежде, сорваться с места. Она вслушивалась в собственные ощущения и не могла понять, что же с ней происходит? Почему этот монстр так легко отпустил ее? Просто поту, что больше не считает ее реальной угрозой? Странно, странно и непонятно…