Светлана Багдерина - Срочно требуется царь Страница 23

Глаза ее распахнулись, и узрела она почти над собой хмурую черную конскую морду.

Морда недовольно раздула ноздри, оскалила длинные желтые зубы и коротко всхрапнула.

– Но, балуй, бусурманское племя! – сурово попрекнул морду тот же самый залихватский голос. И тут же деловито продолжил:

– Чего везем, чего прячем, жить хочем?

В неярком свете ноябрьского полдня поверх недовольной морды сверкнул изогнутый породистый клинок.

– Чё рассялись, мужичьё! Давай, вываливайся! – поддержали его не такие лихие, но так же брызжущие воодушевлением голоса слева и справа. – Карманы, пазухи выворачиваем, помощи не ждем! Разбойники!.. Ограбление!.. Ну, наконец-то!!!

Серафима, стараясь не выдать не приличной моменту дикой радости, отвернулась, поднесла пальцы к губам, чтобы подать условный сигнал под названием «свист» следующей в глубоком тылу группе поддержки и… не смогла открыть рот ни на миллиметр. Ириска!!!!!!

Свирепые, отчаянные, а временами просто жуткие, быстро сменяющие друг друга и соответственно озвученные гримасы девушки под мешками заставили отшатнуться даже лошадь. И привлекли внимание ее пассажира.

– Ой… А чё это, девка-то у вас бесноватая, что ли? – с опаской отодвинулся он подальше вместе с седлом.

– Да нет, здоровая в городе вроде была… – упустил шанс воспользоваться единственным оружием устрашения Журавель.

– Это ты ее, атаман, лошадём своим заморским напугал, – завистливо заржал кто-то впереди. Один тут, один там, двое слева, один справа. Пятеро. Счастливое число.

Минуты через три-четыре-пять максимум Спиридон с гвардейцами будут тут и без моего посвиста, и нас можно будет поздравить с почином. Значит, надо просто продержаться три-четыре минуты. Минуты две из которых уже прошло.

– В бочках чего везем? – посчитал ниже своего достоинства реагировать на комплимент атаман, и перенаправил внимание на мужиков. – В мешках? Под досками чё спрятали?..

Острым концом сабли он поддел шапку мужичка пониже, и та слетела в замерзшую грязь.

– Не спи, лапоть, шевелись, доставай добро, а то за ней и голова покатится!..

– А, могеть, у них и нетуть ничего? – с сомнением глянул на атамана горбоносый грабитель в новой барсучьей шапке.

– Да как так нетуть, – передразнил его всадник. – Всё у них есть! Я этого длинного жука знаю – он в Соломенниках чуть не первый богатей: у него две коровы, овец десяток, да дом на два этажа!

– Там не два этажа, там чердак с окошком! – возмущенно поднял голову Журавель и тут же получил кулаком в ухо.

– Поотпирайся мне еще тут, куркуль! Червень сказал «два», значит два!

– А две коровы – разве много?! – не унимался обиженный не столько кулаком, сколько несправедливостью мужик.

– Много! – нагло заржал атаман. – У меня-то вообще ни одной нет!

– Кончай болтать! Кажь добро, пока цел! – злобно сверкнув единственным оком, замахнулся на него мечом другой разбойник. А на девицу в телеге обратил внимание высокий блондин в черном валенке. Или в сером лапте – смотря с какой стороны посмотреть.

– А ты чё тут развалилась, как на печи? – состроил зверскую рожу и продемонстрировал огромную шипастую палицу он. – Вылазий, отдавай чего ценного есть! Деньги, кольца, серьги, еще чего?

Царевна, печально мыча и не спуская с физиономии выражения безнадежного кретинизма, неуклюже выкопала себя из-под мешков и тяжело перевалилась через край телеги на землю. Минута?

Не прекращая бессловесно жаловаться на жизнь, она повернулась лицом к возу и стала один за другим брать мешки, которыми укрывалась, и тщательно и очень медленно выворачивать их, долго вытрясая каждый перед окружившими ее двумя бандитами. Те провожали каждое ее движение алчными взглядами, словно ожидая, что вот-вот из мешка посыплется доселе незамеченное несметное мужиково богатство.

В это время двое других пеших грабителей были заняты перетряхиванием всего содержимого телеги вместе с крестьянами.

– Как следует ищите! Эти бараны деньги так хоронят, что нормальному человеку ввек не догадаться! Доски поднимайте, доски! – мучительно переминаясь в красном седле, командовал атаман, похоже, больше привыкший сидеть на стуле, чем на лошади, и готовый с превеликим удовольствием в любую минуту этого коня променять на самую неудобную табуретку. Но атаман верхом на табуретке и атаман верхом на коне – две вещи, сравнению даже не поддающиеся, и поэтому он терпел. Ноблесс оближ…

– Да давай их порешим к веряве! – отшвырнув в придорожную поросль последний валенок, раздражено воззвал к несправедливости толстогубый и толстомордый разбойник. Второй злобно махнул огромным кулаком и попал Журавелю в скулу. Мужик, не проронив ни звука, кубарем отлетел под ноги своей лошадке. Драчун заржал.

– Знаю я ихнего брата! Сдохнут, а не скажут, где деньги! Ищите, ищите!.. – сквозь стиснутые зубы ожесточенно процедил атаман. Еще две минуты?

Жестом фокусника, готовящегося достать из развернутого носового платка договор со швейцарским банком, царевна повернула заплатанную рогожу так, эдак, сикось-накось, и еще раз – в обратном порядке.

– Чё ты пылишь, дура, чё пылишь?!.. – не выдержал разбойник с мечом и свирепо рванул из рук царевны седьмой, но не последний мешок. – Ценности давай!

Его соратник в это время был занят протиранием кулаками запорошенных мелкой землей глаз под подобающий аккомпанемент слов и выражений.

Серафима неспешно и со вкусом промычала «сам дурак» и принялась за следующий номер программы – загадочные жесты руками. Еще минута. НУ ГДЕ ИХ НОСИТ?!..

– Чё ты мне тут граблями машешь, чучело! – продрал, в конце концов, замусоренные очи обладатель палицы и сразу же перешел к операции возмездия. – У-у-у, убил бы!..

«И что тебе мешает?» – издевательски и абсолютно безнаказанно промычала жертва, но бандиту провокации и не требовались.

– А ну, снимай тулуп, идиётина! Чё под низом прячешь, кажи! – ухватил он ее за воротник и попытался запустить руку за пазуху. Ах, так…

Скорбно сморщившись, царевна затрясла головой, прикрыла грудь руками и несколько раз потыкала пальцем в кусты.

– Чеканутая, а стешняется, – загоготал меченосец. – Иди, она тебе покажет, чего прячет! А потом и я погляжу! Жертва энергично закивала и замычала в неистовом одобрении.

Воодушевленный таким поворотом событий, разбойник ухмыльнулся, подхватил с телеги палицу для солидности и, не выпуская воротника из кулака, потащил добычу в укрытие. Оказалось, что прятала Серафима засапожный нож.

Но, вопреки данному обещанию, разглядывать его бандит не стал, потому что, едва скрывшись из виду многозначительно гогочущего товарища, быстро и тихо перешел в лучший из миров.

Нетерпеливо переминающийся с ноги на ногу и заинтересованно поглядывающий в вечнозеленые и вечноколючие заросли меченосец к удивлению своему увидел, как из-за веток выглянула сумасшедшая девица в расстегнутом тулупе, начала было призывно разматывать свою юбку странной конструкции, успешно дошла до третьего витка и вдруг пропала.

Это таинственное исчезновение явно требовало дополнительного разбирательства, тут же решил он, беззаботно оставил меч на телеге, и уверенной поступью направился в умелые руки поджидающей его Серафимы.

– Э-э-эй, куда это они все? – ревниво прекратили выворачивать карманы угрюмо нахохлившихся побитых полураздетых мужиков двое пеших разбойников. – Чё это они там делают?!

– Ищите, ищите! Я сам погляжу! – обрадованный возможности если не развлечься, то отвлечься от нелегкого труда грабителя, атаман объехал телегу, остановился у куста и пару раз махнул по веткам кривой саблей, осыпая землю дожем хвои. – Козяпка, Обкунь, кончай возиться, вылазь!

Из-за кустов донеслось протяжное мычание, сопровождающееся странной возней.

– Оглохли, паразиты? – сердито рявкнул атаман, явно не склонный поощрять непослушание в рядах, рубанул ни в чем не повинное зеленое насаждение и направил коня вперед.

И тут же из-за кустов в сторону трофейного скакуна полетел в вихре тесьмы и кистей, рассыпая искры, пылающий фиолетовый шар.

Конь взвизгнул в панике, отпрянул, смятенно взвился на дыбы, и вдруг рванулся вправо и понесся по лесной дороге так, словно зловещий кусок портьеры преследовал его на всем скаку.

И оставил позади себя в корявой колее красное седло, кривую саблю, лук в позолоченном колчане со стрелами, и ошарашенного, оглушенного, ошеломленного седока.

Но не успели оставшиеся грабители прокомментировать сиё забавное и ожидаемое уже три дня явление, как из-за кустов, без тулупчика и без юбки, но в мужских штанах и сапогах, выскочила сумасшедшая девка, перемахнула через беспомощно возящегося на земле атамана и запрыгнула на телегу.

Почуяв недоброе, позабыв про побитых, полуголых мужиков, разбойники дружно схватились за палицы.