Андрей Белянин - Профессиональный оборотень Страница 24

– А как прошло торжественное переименование трактира? – прочавкала я, увидев новенькую, блестевшую свежей краской вывеску над входом в трактир, провозглашавшую, что забегаловка эта называется теперь никак не иначе, как «Волк и бабушка».

– Как по нотам! Сначала выступил Жак Коротышка, возвестивший, что это лучший день в его жизни, так как он наконец выдает замуж свою единственную дочь, Кривую Магдалену. А еще это лучший день в жизни деревни, ибо переименование трактира говорит о начале новой и лучшей эпохи в истории деревни и так далее, и тому подобная чушь. Потом выступали какие-то сельские старейшины, трактирщик, учитель приходской школы, и каждый толкал речь под конец, когда люди, уже устав от пустой болтовни, стали расходиться, вернее дернули к накрытым столам, на телегу снова полез Жак Коротышка… Похоже, он большой любитель произносить речи, и в этот момент телега развалилась на части. Вроде бы он переломал все ребра, ноги и руки, хотя я в этом сильно сомневаюсь…

– Почему?

– Хотя бы потому, что в таком случае Коротышка Жак вряд ли бы так быстро пробежал сейчас мимо нас, – изысканно парировал командор.

Я проследила за его взглядом. Точно, деревенский староста подбежал к Леону, который уже просунул голову в петлю, и, обхватив его руками, стал оттаскивать от дерева, отчего петля немедленно затянулась. Бедный капитан Леон, схватившись за горло, начал издавать хрипы и закатывать глаза. Мы с Алексом и агентом 013 с нескрываемым интересом наблюдали за этой сценой, впрочем, как и все сидящие за столами, ведь никто не ожидал, что в добавление к угощению будет еще и веселое развлечение.

Наконец общими усилиями жених был извлечен из петли и доставлен к рыдающей за столом девушке, по всему видать, к новобрачной, где и произошло примирение и воссоединение любящих сердец. Хотя по лицу Леона, или Жана Пьера, нельзя было сказать, что он так уж счастлив оттого, что его достали из петли. Увидев меня, он кисло, через силу улыбнулся. А когда через минуту Магдалена, встав из-за стола (она оказалась довольно здоровой бабищей), подхватила его на руки и куда-то понесла, у красавчика Леона уже не было сил для сопротивления.

– А где же его бравые драгуны? – удивленно спросила я, думая, что, будь они здесь, не дали бы своего капитана в обиду.

– Все они в лесу по приказу Леона ищут Волка. Похоже, делают очередную бессмысленную облаву, – пояснил Алекс. – За исключением Толстого Жана, он попал в медвежий капкан и теперь может передвигаться только на костылях. А их у него отобрал каторжник, когда тот вздумал гулять в роще, не теряя надежды подстеречь Волка. Так что вряд ли Жан доберется сегодня до деревни, разве что к утру – ползти-то порядочное расстояние.

– Что же получается: все знают, что произошло, но никто не помог бедняге? – поразилась я всеобщему бесчувствию, уж никак не ожидаемому мной от Алекса.

– А зачем? Он сам доползет, руки-то у него есть. Такой пьяница – вряд ли он захочет пропустить праздник, поэтому покроет расстояние до деревни в два раза быстрее, – спокойно ответил командор, похоже удивляясь тому, что меня волнует судьба какого-то драгунского сержанта. – И кстати, в капканы он полез по собственной воле, надеясь отхватить бюллетень именно на день свадьбы.

– Алекс, ты просто истинный мельнибонэец, – покачала я головой.

– Что ты имеешь в виду? – Он даже отложил надкушенный пирожок.

– Ты эгоистичный, самовлюбленный тип, – пояснила я. – Подай мне соль, пожалуйста.

Лицо Алекса приняло недовольное выражение, однако мою просьбу он все же выполнил.

– Кстати, – решился прервать напряженную паузу кот (тут как раз сидящий рядом за столом сосед встал, и агент 013 мог говорить свободно), – в своей книге «Легенда об Уленшпигеле» Шарль Де Костер советовал: «В ночь оборотней, когда все грешные души выходят из ада…»

– Оптимистичное начало, – ободряюще пробормотала я.

– «…надо три раза левой рукой перекреститься и сказать: „Соль! Соль! Соль!“ Это знак бессмертия, и тогда оборотни тебя не тронут». А в одной арабской книге шестнадцатого века сказано: «Дьявол не любит соль, потому что соль – символ вечности и по велению Бога употребляется во всех жертвоприношениях». А в Европе в Средневековье рыцари брали с собой в дорогу освященную в церкви соль для предохранения от встреч с колдунами и ведьмами.

– Здешние охотники на жеводанского оборотня тоже заряжали свои ружья солью. Но пока это еще никому не помогло, – хмыкнул Алекс.

– Ребята, а вы заметили, что у большинства местных все имена начинаются на «ж»? – вдруг вспомнила я. – Жан Пьер, Жослин, Жеримо, Толстый Жан, Жак Коротышка, и даже меня зовут Жаннет. Сплошное «ж», к чему бы это?

– К тому, в каком конкретно месте мы, с этой охотой, находимся… – неэтично намекнул профессор. Мы как-то сразу догадались, что он имел в виду не Жеводан.

Объявили начало танцев. Пришлось встать, потому что столы стали отодвигать к краю площадки, чтобы освободить больше пространства. Откуда-то появились скрипачи с трубачом и заиграли простую и незатейливую мелодию гавота. На самом деле я бы не отличила гавот от менуэта – это кот просветил нас с Алексом. Забавно было наблюдать за танцующими – они выделывали ногами такие кренделя, так прыгали и притопывали, что я только ахала… Причем все это стоя вчетвером в ряд и крепко держась за руки!

Буквально за четверть часа поднялась такая пыль… Я расчихалась и отвернулась. Меризо крутился поблизости, видимо собираясь с духом, чтобы пригласить меня на танец, но при этом не забывая подслушивать, о чем и с кем я говорю. Я вдруг задумалась: а платят ли спецагентам по поимке монстров зарплату? Само собой, должны бы, иначе кто бы тогда взялся за такую непрестижную работенку, пыльную к тому же (апчхи!). И премии за личный вклад в обезвреживание и полную нейтрализацию преступника должны быть обязательно.

А ведь Волк сейчас все это время где-нибудь неподалеку околачивается, грех было бы не воспользоваться и самой с ним как-нибудь справиться. К тому же тогда кроме премии я получила бы и кое-что более важное – я представила себе, с каким уважением Алекс с агентом 013 смотрят на меня, подбоченившись стоящую рядом с поверженным Волком.

«Как это тебе удалось, Алина?!» – в один голос воскликнут они, и в этом голосе уже не будет того пренебрежения, с которым сейчас относятся к моим способностям мои «коллеги», а только огромное восхищение и легкая зависть оттого, что мне удалось сделать то, чего не смогли они.

«Ну что вы, ребята, о чем речь… Это было раз плюнуть, проще пареной репы», – спокойно отвечу я и фыркну – дескать, что вас так удивило?

Они думают, что я ни на что не способна, просто глупая девчонка, которая вечно путается под ногами и мешает, а помощи от нее никакой, только одни дополнительные проблемы. Так нате вам, удивитесь!

За этими размышлениями я не заметила, как к нам подошла Жослин и начала заигрывать с Алексом. Тут же позабыв о своих тщеславных фантазиях, я полностью переключила внимание на эту парочку, которая, не обращая на меня ровно никакого внимания, оживленно щебетала между собой. А мой неприступный командор еще и слушал ее болтовню с такой глупой и счастливой улыбкой, какой я от него в жизни не получала и сто процентов гарантии, что вряд ли когда-нибудь удостоюсь! Я нахмурилась, а тут еще эта наглая девчонка стала хватать его за руки и в конце концов утянула к танцующим.

– Ну просто поразительное хамство! – возмутилась я и, сложив руки на груди, демонстративно отвернулась. Я заметила, что и кот куда-то пропал, наверное, пошел искать своих французских кисок.

– Что же тебя так задело, крошка? Ты не рада за братца? – услышала я прямо над ухом воркующий голос Волка и, оторопело обернувшись, увидела Меризо, обнажившего в улыбке поразительно белые и острые зубы. Но нет, это был не он…

Жеводанский оборотень собственной персоной, одетый в непритязательный костюм агента тайной полиции, не прячась разгуливал среди веселящейся толпы! О, надо отдать должное его дерзости и смекалке… Конечно, ведь Меризо здесь все знают и не будут слишком пристально приглядываться.

Схватив за руку, он увлек меня, безвольно обмякшую, подальше от танцевальной площадки. Заметив мой полный ужаса и непонимания взгляд, он поспешил рассеять мои страхи и утолить любопытство.

– Довольно непритязательное обличье, согласен с тобой, – виновато произнес он, заигрывающее подмигнув. – Мне даже неловко целовать тебя в таком виде, поэтому придется воздержаться, – показушно сожалеющим голосом произнесло это существо.

Я чуть не сплюнула от омерзения и про себя возблагодарила небеса за такую трогательную заботу обо мне со стороны оборотня. Но тут же я подумала: а может, он просто съел беднягу Замочную Скважину и забрал его платье для создания полноценной копии агента тайной полиции?