Виталий Бодров - Кровь Титанов Страница 24

Вот уже и голоса слышны. Стоп! Да это же голоса эльфов! Слов еще не разобрать, но у людей такого тембра не встретишь. Эльфы — здесь? Его бы предупредили, если бы в Ледании были эльфы кроме него. Тем более, несколько сразу. Или случилось что-то серьезное, и просто не успели ему сообщить? На всякий случай, высовываться не будем. Вдруг это уловка некроманта, чтобы поймать глупого доверчивого эльфа по имени Тил? Так нет среди эльфов глупых и доверчивых. Так что тихонечко, от дерева к дереву.

Так они же, кто бы там ни был, свинину жрут! Какие, к Небесным Лесам, эльфы? Нет, точно засада, причем неумелая. И цель ее — вовсе не варвар. А он, Тиллатаэль. Эльф-разведчик.

Он добрался, наконец, до поляны. И обомлел. Эльфы, безусловные и несомненные эльфы. Похожие на него самого, как один эльф может походить на другого.

Только плащи у них — не зеленые, а голубые. Темные эльфы, отверженные!

А вон и варвар среди них. Руки связаны за спиной, силится разорвать эльфийские веревки. Напрасный труд. Они ведь прочнее железных оков будут. Для людей, конечно. Для эльфов — совсем наоборот. Такая веревка одним движением руки снимается, а вот железо... С железом у эльфов особые отношения. Как у дерева с топором. Прикосновение к железу, просто прикосновение, вызывает страшную боль. Все эльфийское оружие — из бронзы. Особой, эльфийской бронзы, что крепостью не уступит железу.

Отверженные, вон оно как. Изгои, преступившие закон. Озлобленные на весь мир, отринувшие заповеди добра. Темные эльфы.

Тиллатаэль осмотрелся. Четверо у костра, допрашивают варвара, двое — на деревьях, сторожат. Многовато для одного. Ну, делать нечего.

Он осторожно подкрался к первому часовому. Зверя или человека тот уловил бы сразу. Но тут — на равных. Эльфийское зрение и слух против эльфийской же бесшумности и умения быть незаметным в лесу. Часовой подвоха не ожидал. Вмиг дерево, на котором он сидел, туго стянуло его ветвями, обездвижив. А вот глотку ему не заткнуть, к сожалению.

— Тревога! К бою!

Теперь — как повезет. Четверо у костра мигом повернулись в его сторону, уже на ногах. А вот варвар — нет. Ну, крикнул один эльф четверым что-то, что с того?

Это уже удача. Кора дуба по высокой дуге падала к ногам четверки изгоев. Тиллатаэль поспешно отвернулся и прикрыл глаза. Полыхнуло так, что и сквозь сжатые веки достало. Вой ослепленных, ругань обездвиженного. Вот и варвар обернулся, ругань он и по-эльфийски понимает, простая душа. Тил показался ему, увидел, как радостная улыбка скривила опухшие губы (что они его, били? Неужели эльфы способны так низко пасть?). Метнул нож, тот вонзился у ног варвара. С веревкой теперь сам справится, дело еще не сделано. Надо снять второго дозорного, что на дереве.

Тил бросил взгляд в густую листву, но там никого не было. Потянулся за луком...

— Замри! Брось оружие!

Медленно обернулся назад, убирая руку. Какие знакомые глаза! Глаза, пылающие огнем ненависти. Глаза, горящие предвкушением радости мести. Араноэль!

— Тиллатаэль, какая встреча! — губы изгоя изогнулись в злобной усмешке. — Никого я так не желал увидеть, как тебя! Когда некромант говорил, что тут шляется кто-то из Саро, мне и в голову не пришло, что это можешь быть ты.

— Ты, эльф, прислуживаешь некроманту? — презрительно спросил Тил.

— Помогаю, а не прислуживаю. И я больше не эльф, как ты помнишь. Пресветлый Совет изгнал меня из Саро без права возвращения. Навсегда, навечно. А помнишь ли ты, кто представлял мое имя на суд? Ты помнишь тот день, Тиллатаэль?

Конечно, Тил помнил. Именно он и представлял. За садистки жестокое убийство двух жителей Ледании. Двух людей, не виноватых ни в чем, кроме того, что они попались на дороге ослепленному местью Араноэлю. Чьего брата, приятеля Тила, сожгли на костре фанатичные святоши. Самый страшный, самый тяжелый день в жизни Тиллатаэля.

— Ну, оправдайся, дружок, — почти пропел Араноэль, лаская его взглядом. — Скажи, что не хотел, что предлагал Совету более мягкое наказание. Скажи... предатель!

— Я — предатель? Ты ничего не путаешь, изгой?

Араноэль вздрогнул, как от удара. Ненависть обезобразила его прекрасное эльфийское лицо.

— Ты! Меня! Предал!

— Я покарал тебя. Предал — ты. Все законы, все обычаи. Самое суть эльфов.

— Ты ли мне судья, Тиллатаэль? Ты, чьи руки в крови смертных по самые локти?

А на это возразить было сложно. Судьба разведчика зачастую такова — убивай, или будешь убит. В Ледании эльфы — законная добыча любого.

— Да, я убивал смертных. Тех, кто нападал на меня, кто пытался убить. Но я не убивал безоружных. И не наслаждался их мучениями.

— Потому что ты трус, предатель! Мой брат был твоим другом. Что скажет он тебе, когда вы встретитесь в Небесных лесах? Как посмотришь в его глаза?

— Мне нечего стыдится. А вот попадешь ли ты в Небесные Леса, Араноэль? Помниться, туда нет ходу Избравшим Тьму.

— Так отправляйся туда, ты...

Рука его молниеносно скользнула вдоль тетивы. Но стрела ушла высоко вверх. Изгой медленно повалился на землю, в спине у него торчал топор. Огромный боевой топор, столь любимый варварами. Который Тил и поднять бы не смог, не то что метнуть.

Варвар выскочил из-за дерева, пошевелил топор. Наступив ногой на тело, извлек оружие. Тила передернуло от такой жестокости и бесчувственности. «Он же не эльф, — напомнил он себе. — И он не убивал беззащитных». Нанок стер кровь, внимательно осмотрел лезвие.

— Ты смотри, выщербил! — удивленно воскликнул он. — Ну и кости у вас, эльфов. На вид хрупкие, а крепки, как камень. Даже как два камня.

— Это не эльф, — сухо ответил Тил.

— Как это не эльф? — удивился Нанок. — Ты мне лапшу не вешай. Вон ухи какие, больше даже твоих. А если еще зубы посмотреть...

— Это леарни, изгои, — пояснил Тил. — Они же темные эльфы. Понял, стоматолог?

— Брешешь, — не поверил варвар. — Всем известно, что темные эльфы — это гномы. Живут под землей, света белого не видят, оттого и темные.

— Чушь, — устало сказал Тил. — Темные эльфы — это изгои из Саро. Преступившие закон. Бывшие эльфы. А гномы — это гномы. Борода у них. У эльфов бороды нет. Да и людей Творец создавал без бороды. Вот когда люди породнились с гномами, у них бороды и стали расти. У их потомков, конечно.

Нанок погладил свою куцую бородку, почесал в затылке.

— Врешь ты все, — не очень уверенно заявил он. — Борода по наследству не передается. Вон у женщин наших ее нет. А у гномих... у гномин... В общем, у гномских баб — есть.

— Ты знаешь такую науку — генетика? — спросил эльф. Варвар насторожился. Он слышал всего о двух науках — арифметике и правописании. Правда, один парень, назвавшийся учеником мага, говорил, что есть еще и лженауки какие-то.

— Это лженаука, — с триумфом выдал он.

— А, вижу, все-таки слышал. Да, люди ее не изучают. Так вот, там есть такое понятие, как доминантный признак...

Незнакомые слова Наноку не нравились. Впрочем, эти незнакомыми не были, скорее, непривычными. Доминантный — ведь явно от слова «домино». Да и второе слово... Призрак домино явственно встал у него перед глазами.

— Слушай, — загорелся он. — А давай козла забьем!

У эльфа вырвался горестный вздох, руки опустились.

— Да, я похоже, свихнулся, — сказал он. — Рассказывать варвару о генетике...

Худшие опасения Нанока насчет психики эльфа оправдались.

— Ну, ты эта... Не расстраивайся, не волнуйся. Ну, с кем не бывает? Вылечат, у меня есть один знакомый лекарь, он даже от геморроя лечит...

— Ты надежно их связал? — спросил эльф, глядя на поляну. — Действие моих чар вот-вот иссякнет.

«Колдовство вот-вот сдохнет», — перевел варвар на доступный язык.

— Конечно! — оскорбленно ответил он. — Их же поясами. Крест-накрест, правая рука к левой ноге, и наоборот. Вы, эльфы, связывать совсем не умеете...

— Их поясами? — взвыл Тил. — Скорее, пока не поздно! Ну, ты и идиот!

Он метнулся на поляну так быстро, что варвар не успел даже открестится от незнакомого ругательства. «Чтоб я еще раз связался с эльфом! — в очередной раз подумал он, бросаясь следом. — Беодл, ну неужели у тебя не найдется для меня спутника-человека!»

Эльф был уже на поляне, и беспомощно метался, не зная, чем связать четверых леарни. Все вещи, сделанное руками эльфов, не годилось — они не могли сопротивляться желанию крови Народа. Эльф с сильной волей мог даже остановить летящие в него эльфийские стрелы. А уж веревка сама с рук сползет, только попроси.

— У тебя есть, чем их обездвижить? — спросил он у варвара.

— Конечно! — обиделся тот, доставая топор.

— О, Лесные Небеса!, То есть, тьфу, Небесные Леса! Веревка есть, дубина дубовая?

Вот это Наноку понятно. Комплимент, эльф подольститься хочет. Крепкий и здоровый, как дубина, вдобавок прочный и надежный, как дуб. Видать, сильно ему веревка нужна. Зачем, интересно? Неужели повеситься задумал?