Терри Пратчетт - Я надену чёрное Страница 25

Когда Фиглы кончились, мальчик-с-пальчик вернулся в заведение и быстро вернулся, вытащив длинношеюю даму, которая пыталась ударить его зонтиком — эти попытки были изначально бесплодными, поскольку он нёс ее, тщательно балансируя, на голове. За ней следом шла дрожащая молодая горничная, вцепившаяся в огромный саквояж. Крохотный человечек аккуратно опустил даму рядом с кучей сваленных Фиглов и под ее вопли, обращенные к стражникам с призывом немедленно его арестовать, вернулся внутрь и появился обратно, балансируя тремя огромными чемоданами и двумя коробками для шляпок.

Тиффани узнала даму, но без особого удовольствия. Это была Герцогиня, мать Летиции. Очень грозная особа. Понимает ли Роланд, на что он подписывается? Что касается самой Летиции, она была еще куда ни шло, если вам нравятся подобные девушки, но у ее мамаши в венах был такой переизбыток голубой крови, что она в любой момент была готова взорваться, и прямо сейчас она выглядела так, словно это должно вот-вот произойти. Как кстати, что Фиглы решили разрушить именно то здание, в котором остановилась старая кошёлка. Сколько удачи отпущено на душу одной ведьмы? И что подумает Герцогиня о Роланде и его акварельной будущей жене, если она оставила их в здании одних, без присмотра?

Ответ на вопрос был дан маленьким созданием, которое только что вытащило из здания на божий свет обоих молодых, волоча за очень дорогую одежку. На Роланде был слегка великоватый вечерний костюм. А на Летиции как всегда ворох оборок и кружев, приделанный поверх другого вороха оборок и кружев, что на взгляд Тиффани вообще не могло считаться чьей-то одеждой, тем более удобной. Ха.

К месту происшествия собиралось все больше стражников. Они не сбегались, а медленно подтягивались, возможно потому, что им приходилось ранее иметь дело с Фиглами. Среди стражников был один очень высокий, выше шести футов, с рыжими волосами и в доспехах отполированных настолько, что они просто ослепляли. Он снимал свидетельские показания у владельца, что было похоже на бесконечный плач о том, что стражники не должны были допустить подобного кошмара.

Тиффани повернулась и обнаружила, что оказалась лицом к лицу с Роландом.

— Ты? Здесь? — выдавил он. Летиция на заднем плане залилась слезами. Ха, как всегда!

— Послушай. Мне нужно тебе кое-что сказать. Что-то очень…

— Пол провалился, — сказал Роланд словно во сне, до того, как она смогла закончить. — Самый обычный пол, просто-напросто провалился!

— Послушай. Мне нужно… — снова начала она, но на этот раз перед ней возникла мать Летиции.

— Я тебя знаю! Ты та девчонка-ведьма, верно? Не смей это отрицать! Как ты смеешь нас преследовать!

— Как они сумели обрушить пол? — повторял Роланд. Он был бледен. — Как ты обрушила пол? Отвечай!

И тут вновь появился запах. Это было похоже на удар. Неожиданный. Молотком.

Недоумевающая и испуганная Тиффани почувствовала кое-что еще: вонь, смрад, грязь в своем разуме, ужасный и незабываемый, словно компостная куча грязных мыслей и прогнивших идей, от которых ей захотелось вытащить свой мозг из головы и хорошенько его прополоскать.

Это он, тот безглазый человек в черном! А запах! Даже туалет больного горностая не может пахнуть хуже! Мне казалось плохо было в прошлый раз, но по сравнению с этим тогда пахло розами!

Она отчаянно огляделась, надеясь, вопреки очевидному, не увидеть то, что искала.

Всхлипы Летиции стали громче, очень плохо смешиваясь со стонами и проклятьями начавших приходить в себя Фиглов.

Будущая теща схватила Роланда за пиджак.

— Давай немедленно от нее уйдем. Она всего лишь…

— Роланд! Твой отец умер!

Услышав, все умолкли, и Тиффани внезапно оказалась центром внимания.

«О, боже, — подумала она. — Это не должно было произойти подобным образом».

— Прости, — сумела выдавить она, чтобы прервать наступившую тишину. — Я ничего не могла поделать. — Она заметила, как в его лицо возвращаются краски.

— Но ты же за ним присматривала, — сказал Роланд, словно решая трудную головоломку. — Почему ты не сохранила ему жизнь?

— Все, что я могла — это унять боль. Мне так жаль, но это все, что было в моих силах. Мне очень жаль.

— Но ты же — ведьма! Мне казалось, что ты преуспела в том, как быть ведьмой! Почему же он умер?

«Что эта стерва с ним сделала? Не доверяй ей! Она же ведьма! Ведьмы не достойны жизни!»

Тиффани не слышала этих слов, они словно сами прокрадывались в ее разум, словно своего рода слизни, оставляя после себя липкий след. Позже она задумалась, во сколько еще умов они вползли, но сейчас она почувствовала, пожатие руки миссис Прост. Она заметила, что лицо Роланда налилось яростью, и вспомнила кричащую фигуру у дороги, не отбрасывающую тени, выплевывающую, будто рвоту, ругательства, от которых она еще долго чувствовала себя больной и неспособной отмыться как от грязи.

Люди вокруг вдруг заволновались, стали нервно оглядываться, словно почуявшие лису кролики.

Потом она его увидела. Стоя у края толпы, он был едва заметен. И там были они, или точнее, там было то, чего не было. Две дыры вместо глаз на мгновение уставились на нее и исчезли. И хуже всего, непонятно, куда он делся.

Она обернулась к миссис Прост.

— Что это было за?

Женщина открыла было рот чтобы ответить, но тут к ним обратился высокий стражник.

— Прошу прощения, дамы и господа, или дамы и один господин. Меня зовут капитан Моркоу, и поскольку сегодня вечером я дежурный офицер, то сомнительное удовольствие разбираться с данным инцидентом выпало на мою долю. Итак… — он открыл свой блокнот, вытащил карандаш, и улыбнулся уверенной улыбкой: — Кто первый готов помочь мне разобраться в этой головоломке? Для начала, я бы очень хотел знать, что именно, помимо столь странного развлечения, группа Нак Мак Фиглов делает в моем городе?

В глазах рябило от блеска его доспехов. И еще от него сильно пахло мылом, и этого было достаточно для Тиффани.

Она хотела было поднять руку, но тут ее перехватила и твердо сжала миссис Прост. Это заставило Тиффани еще сильнее вырываться, и сказать твердым голом:

— Это я, капитан.

— А вы будете…?

«Беги отсюда и побыстрее», — сказала себе Тиффани, но вслух произнесла:

— Тиффани Болит, сэр.

— Собрались на девичник?

— Нет, — ответила Тиффани.

— Да! — быстро сказала миссис Прост.

Капитан склонил голову на бок.

— Значит только одна из вас идет? Похоже, там будет не очень весело, — сказал он, с занесенным над страничкой карандашом.

Это было последней каплей для Герцогини. Она ткнула обвиняющим, дрожащим от гнева, пальцем в Тиффани.

— Это же очевидно, как нос на вашем лице, офицер! Это… это… эта ведьма знала, что мы отправляемся в город, чтобы купить драгоценности и подарки, и очевидно, я повторяю, очевидно, что она задумала нас ограбить!

— Ничего подобного! — вскрикнула Тиффани.

Капитан поднял руку, словно Герцогиня была участницей движения.

— Мисс Болит, это вы привели с собой Фиглов в город?

— Ну, да, но на самом деле я не собиралась. Это было не-пред-умышленное действие. Я не собиралась…

Капитан снова поднял руку.

— Стоп, помолчите, пожалуйста, — он почесал нос. Потом он вздохнул. — Мисс Болит. Я задерживаю вас по подозрению в… ну, хорошо. Просто по подозрению. Кроме того, я отлично понимаю, что невозможно запереть Фиглов, которые не желают, чтобы их заперли. Если они ваши приятели, то я верю, — при этом он многозначительно посмотрел на Тиффани, — что они не вовлекут вас еще большие неприятности, и, при большой удаче, все мы спокойно проведем эту ночь. Мой напарник, капитан Ангва, проводит вас до участка. Миссис Прост, не могли бы вы пройти в ними, и объяснить вашей юной подруге что к чему? — Капитан Ангва вышла вперед. Это оказалась женщина, симпатичная блондинка и… какая-то странная.

Капитан Моркоу повернулся к ее светлости.

— Мадам, мои коллеги будут рады проводить вас в любой подходящий отель или постоялый двор по вашему выбору. Мне кажется у вашей горничной в руках довольно тяжелый саквояж. Не в нем ли хранятся драгоценности, которые вы упоминали? В таком случае, нельзя ли убедиться, что они не были украдены?

Ее светлость вовсе не обрадовалась подобному предложению, но капитан добродушно этого не заметил, с той профессиональной сноровкой, с какой полицейские могут в упор не видеть определенных вещей, если они их видеть не хотят. И создалось определенное ощущение, что он в любом случае не станет обращать на это внимание.

Саквояж открыл Роланд и вынул оттуда свое приобретение. С него была аккуратно снята оберточная бумага, и под светом фонарей всеми красками засверкало нечто столь бриллиантовое, что казалось, оно не только может отражать свет, но создавать его само, где-то внутри своих сияющих камней. Этой вещью оказалась тиара. Несколько стражей вздохнули от восхищения. Роланд надулся от самодовольства. Летиция приняла оскорбительно победоносный вид. Миссис Прост вздохнула. А Тиффани… всего на секунду вернулась в прошлое. Но в ту секунду она снова стала маленькой девочкой, прочитавшей книжку сказок, которую до нее прочли все ее сестры.