Кир Булычев - Гусляр навеки Страница 25

Все эти силы готовы были разорвать мальчика на части, потому что каждая желала утянуть его к себе и использовать в своих корыстных интересах.

Мальчик кушал конфеты и был счастлив.

А Минц думал, как излечить мальчика, так как понимал, что иначе его судьба будет ужасна.

Профессор Минц сказал Тамаре, матери Васи Блянского:

– У мальчика не болезнь, а свойство организма. В каких-то обстоятельствах благоприятное, а в каких-то тревожное. Пока он сам особенно не понимает своих способностей и не может их контролировать. И не только в нем самом кроется опасность, но и в тех силах, которые захотят его использовать.

Миловидная, но грубоватая характером и внешностью Тамара страдала в тот день насморком, но платок забыла дома. Она старалась не шмыгать носом, хотя хотелось сморкнуться в угол неприбранного профессорского кабинета. Поэтому она не могла придать должного значения словам Льва Христофоровича. Даже его заключительным фразам.

– Многое зависит, мамаша, от вас, – произнес он. – Главное – не поддаться возможным соблазнам. Ведь вас, вероятно, будут соблазнять недобрые силы.

– Пусть попробуют, – бросила Тамара, не понимая, что силам от нее может понадобиться, кроме ее прекрасного тела.

– Чем я могу быть вам полезен? – задумчиво продолжал Минц, положив добрую мягкую ладонь на затылок доверчиво прижавшегося к нему мальчика. – Пожалуй, в моих возможностях спроектировать и с помощью моего соседа Грубина изготовить очки-фильтр. Фильтр желаний. Они не пропустят излучений из глаз Васеньки. Подумайте, хотите ли вы этого? Я бы вам настойчиво посоветовал.

– Значит, не заразный? – спросила Тамара.

Не надо представлять себе эту женщину умственно отсталой или глупой. Нет, просто она шла к доктору с конкретной внутренней задачей. Задача была выполнена, болезнь оказалась даже не болезнью.

– Будем делать очки? – спросил Минц, хотя внутренне он уже решил их изобрести, потому что, во-первых, изобретение эмоциональных очков было вызовом интеллекту ученого, а во-вторых, мальчику надо было помочь, раз его мать не могла осознать опасности, что таила для него окружающая жизнь.

Выйдя на улицу, Тамара велела мальчику идти вперед, а сама на мгновение отвернулась к стенке дома, чтобы сморкнуться. Когда она снова поглядела вперед, то увидела, что рядом с Васенькой остановился БТР, раскрашенный под тигра. Люк в нем открылся, оттуда высунулась волосатая рука и втянула внутрь мальчика прежде, чем он успел пикнуть.

Если вы подумали, что это Жора-Китайчик собрался брать квартиру Беневоленского-Доливо, то вы ошиблись. Это был цыган Мыкола, мучимый желанием угодить Магометовым. А БТР он употреблял для развозки по точкам цыганок легкого поведения, гадалок и наперсточниц из Молдавии.

Тамара не успела и подумать, кто же похитил мальчика, как мощный удар отбросил ее с тротуара и ударил о ствол осины, растущей на обочине.

Это негр Иван Иванов, сотрудник органов, кинулся вслед машине, вытаскивая на бегу гранатомет.

Внутри БТРа цыган Мыкола гладил мальчика по головке и быстро говорил:

– Ты должен мне помочь, ты обязан, романо! Скажешь чеченцу, что я твой друг!

Мальчику стало страшно, потому что в боевой машине громыхало, было душно, тесно и пахло гарью.

Но его плен продолжался недолго, потому что поперек улицы лежала баррикада, за которой залегли молодцы Жоры-Китайчика. Они открыли по БТРу беглый огонь. Очень уж был нужен Жоре молодой талант Блянского.

Сзади по БТРу пулял из гранатомета Иван Иванов.

Никто из них, кроме рыдавшей в отдалении Тамары, не понимал, какому риску они подвергают жизнь Васи.

Мальчику было страшно, он нахмурился, и люк боевой машины пехоты распахнулся на ходу.

Вася выпрыгнул из люка и побежал по улице к детскому саду. Ведь именно там он чувствовал себя в безопасности, там его кормили и устраивали ему мертвый час.

Порой гению так хочется спрятаться в толпе обыкновенных людей!

До детского сада мальчику добежать не удалось. Да и не знал он, куда бежать. Просто бежал и плакал. Если ему попадалось на пути препятствие, он его сметал взглядом, в том числе сдвинул с места грузовик, сломал забор и своротил афишную тумбу.

Следом за ним гнался вседорожник Армена Лаубазанца.

Армен кричал в матюгальник:

– Мальчик, конфетку хочешь? Мальчик, три коробки «Мишек в лесу» дам, если один небольшой сейф взломаешь! Четыре коробки! Шесть коробок!

Армену было невдомек, что мальчик не умеет считать, а конфеты «Мишки в лесу» были слишком дорогими для его мамы. Никогда их Вася не пробовал. А как нам желать того, что не пробовали?

Конечно, мальчику убежать не удалось, и охранники Армена схватили его, а затем на вседорожнике скрылись в пригороде Гусляра, в лесу, где за последние годы появился рассадник коттеджей. Коттедж – это загородная избушка, которая в нашей действительности принимает форму крепостного сооружения, имеющего генетические связи с оборонной архитектурой горной Сванетии – именно в таких коттеджах сваны испокон веков скрывались от турецких завоевателей и отстреливались из луков, пока не приходила помощь из Абхазии.

Как-то Корнелий Удалов, уже пенсионер, был приглашен прорабом на строительство такого краснокирпичного трехэтажного коттеджа и спросил у хозяина, нет ли у него особых пожеланий. «Есть, – ответил хозяин, – сделай мне подземный ход из сауны в лес».

В один из коттеджей Армен привез мальчика, чтобы дождаться ночи. Мальчику дали гамбургер, привезенный из Вологды, поставили на видике мафиозную сказку «Тайна третьей планеты» и стали готовиться к налету на казино «Лев Толстой», которое не желало признавать крышу Лаубазанца.

А тем временем город бурлил. Вернее, в нем кипели страсти. Мальчика с неэффективной помощью милиции разыскивали по всем укромным углам, но только не там, где его можно было бы найти. Сами понимаете, у милиции свои интересы, она знает, с кем ссориться.

Мать Тамара металась по улицам в растрепанном виде, только Минц не покидал своего кабинета. С помощью друзей он готовил противоядие.

На город опустился мягкий июньский вечер, напоенный запахом сирени и липового меда.

Сонного Васю люди Армена Лаубазанца вынесли из коттеджа и уложили на сиденье вседорожника.

Подъехали к зданию казино, где прежде находилась детская библиотека.

– А ну, иди, – сказал Армен, – ломай сейф. Мальчики покажут.

Был Армен самоуверен, потому что считал себя первым в городке.

Он подтолкнул мальчика к дверце, но слишком сильно, мальчику стало больно. Мальчик Вася уже знал, что если тебе делают больно, сделай еще больнее обидчику.

Он обернулся, взглянул на Армена, и тот – чудо какое-то! – вылетел через окно наружу, весь оцарапался и сильно ушибся.

А мальчик вышел на улицу и хотел было пойти домой.

И тут подъехала черная машина «Волга» из городского управления ФСБ. Иван Иванов подхватил мальчика и сказал:

– Не беспокойся, маме мы компенсируем.

– Я хочу домой, – сказал мальчик.

– Домой нельзя, – ответил черный, как ночь, но местами розовеющий Иван Иванов. – Сейчас мы с тобой полетим в Москву. Ты должен будешь взять в посольстве США новый шифр. Ты меня понимаешь?

– Я домой хочу, – сказал мальчик.

– Поехали на аэродром, – приказал Иван Иванов шоферу.

– Не могу, – ответил шофер. – Препятствие.

И, посмотрев вперед, Иван Иванов увидел, что дорогу перегородила общественность, включая профессора Минца и Тамару Блянскую.

Он приказал гудеть, чтобы общественность ушла.

У нас времена демократические, и во всем должен быть порядок. Иван Иванов не мог давить общественность. Он высунулся из машины и стал уговаривать людей, объясняя свои поступки заботой о родине.

Тем временем мальчик, которому надоела бродячая жизнь, закричал:

– Дядя Лев Христофорович! Возьмите меня! Мы будем в шахматы играть.

– Вот именно, – смело ответил Минц и пошел к черной «Волге».

И наверное, вся эта история закончилась бы благополучно, если бы не темная тень, упавшая с неба.

Оттуда, от самых облаков, медленно опустился черный-черный вертолет. Из него вышли люди в черных костюмах и черных масках. С черными-черными автоматами и гранатометами в руках. Ботинки у них были черные-черные и начищенные до блеска.

Они выстроились в два ряда, а между ними к мальчику медленно подошел высокий мужчина с задумчивым лицом и длинной бородой. Одет он был в черный-черный халат, а на голове у него была белая-белая чалма.

– Здравствуй, мальчик, – сказал он.

Остальные замолкли, потому что испугались. Даже Иван Иванов оробел.

– Здравствуй, дядя, – сказал Вася.

– Правду ли говорят, что ты глазами можешь поджечь или взорвать что угодно?

– Да, – сказал мальчик. – Когда я играю в оловянных солдатиков, то я стреляю из оловянных пушек. Ба-бах – и нет солдатика!

– Очень хорошо, – сказал бородач. – Я хочу тебя проверить. Ты не возражаешь?