James Bibby - Спасение Ронана (пер. М.Кондратьев) Страница 25

«Клят! – подумала Тусона. – Эту горную страну хорошенько почистить бы не мешало».

Тут она поняла, что знает одного из меченосцев. Он был из тех вероломных советников, что работали на Некроса в Вельбуге. Бывший советник взглянул на нее и по-волчьи оскалился.

– Тусона! – протянул он. – Похоже, у меня сегодня счастливый денек.

– Привет, Гавульф, – отозвалась Тусона, небрежно опираясь о скалу. – Я тоже рада тебя видеть.

– Варга, – обратился Гавульф к лучнику, – ни на секунду не расслабляйся. Ты понятия не имеешь, как она опасна. Вон тот малюсенький арбалетик у нее на поясе смертоносен. А еще у нее в каждом сапоге по ножу.

Варга с подозрением оглядел Тусону и поднял лук так, что стрела стала указывать прямиком ей в сердце.

– А она, похоже, не слишком тревожится, – пробормотал он.

– Тревожусь? – рассмеялась Тусона. – А с чего мне тревожиться? Я, Гавульф, разобралась с твоим хозяином и с хозяином твоего хозяина тоже. Четыре жалких подхалима, у которых мозги по размеру меньше залуп, особой проблемы не составят.

Она старалась побольнее их уколоть и готовилась нанести удар, как только представится возможность, но Гавульф, остудив своих приятелей, поднял руку.

– Спокойно, парни, – предупредил он, а затем снова повернулся к Тусоне. – Нам с тобой кое-какие счеты надо уладить. Я мог бы сейчас роскошно в Вельбуге жить. А из-за тебя у меня ни клята собачьего нет! Но я не намерен долго возиться. Я знаю, как ты опасна.

И Гавульф бросил на нее мрачный, но уважительный взгляд.

– Убей ее, – приказал он Варге. Лучник радостно ухмыльнулся и натянул тетиву.

Тарл ушел от цепких пальцев пары смеющихся молодых воинов, увернулся от летящего по дикой дуге меча разгневанного краснорожего купца и вспрыгнул на край бассейна у фонтана. Люди орали ему угрозы и приказания, пока он бежал по краю. Потом он прыгнул через голову отчаянно орущего гнома. Затем Тарл проскочил между парочкой жирных туристов, которые попытались его схватить, но промахнулись и громко стукнулись лбами, после чего, визжа от страха, бросился в поисках убежища в проулок рядом с «Водоворотом».

Там он с упавшим сердцем понял, что на пути у него стоит ухмыляющийся солдат. Тарл отчаянно попытался придумать какое-нибудь заклинание, но его ошалелый мозг оставался совершенно пустым. Солдат замахнулся мечом, и Тарлу как раз хватило времени, чтобы понять, что ему вот-вот снесут голову, прежде чем кто-то с воплем «Я его держу, я его держу!» вылетел у него из-за спины и бросился на солдата. Эти двое упали на землю, а Тарл без колебаний через них перескочил и побежал дальше. Быстро оглянувшись, он был поражен, увидев сидящую верхом на солдате Раванону. Она по-прежнему орала во всю глотку, однако нашла время, чтобы подмигнуть Тарлу и одними губами обозначить ему слово «Беги!», прежде чем снова завопить «Я его держу!» и сунуть солдата физиономией в пыль.

Когда добрая половина площади затопотала вслед за ним, Тарла дважды просить не пришлось. Он помчался по проулку с такой скоростью, которая как пить дать обеспечила бы ему победу в «Разухабистом спринте», нырнул головой вперед в очень тенистую боковую улочку, влетел за поворот – и, чуть не спалив подошвы, резко затормозил. Мостовая перед ним внезапно обрывалась у края широкого запущенного канала. Крутая лестница вела к покрытой пеной глади, но хотя здесь была пара древних ржавых колец для швартовки, никаких признаков лодки не наблюдалось. Столкнувшись с выбором между купанием и рассвирепевшей толпой, Тарл повернулся было, но прежде чем он успел двинуться, из-за угла вывалила толпа преследователей. Увидев свою жертву, все резко остановились, а затем стали медленно подступать к Тарлу.

– Послушайте, я все объясню! – захныкал Тарл. – Вы сильно ошиблись!

– Кто-то здесь точно ошибся, – произнес мужчина во главе толпы. Выглядел он маленьким и безобидным, но ничего маленького и безобидного не было в том зверски остром мече, которым он покачивал. – Но только не мы, – продолжил он. А затем медленно, но целеустремленно зашагал вперед, и остальная толпа за ним последовала.

На площади те немногие, кто остался позади или оказался затоптаны в погоне, обменивались впечатлениями и стряхивали с друг друга пыль. Расположившийся у фонтана Котик пил воду и мрачно подумывал о душевном здоровье тех ослов, которые связываются с такими мудаками, как Тарл. На дальней стороне площади за ослом задумчиво наблюдали двое мужчин.

– Видишь того лохматого бурого осла? – спросил один.

– Ну да. Очень милый, правда?

– Я тут за ним следил. Его тот шибздик оставил, когда линял. И я так прикидываю, для завтрашней церемонии он будет именно то, что надо.

– На вид он больно крутой.

– Ну, мы будем дружелюбны. К тому времени, как он поймет, что происходит, будет уже слишком поздно.

Второй мужчина плотоядно ухмыльнулся, и оба они медленно направились к ничего не подозревающему Котику.

Ронан пятился. Почему-то вел он себя совсем не так, как ожидала Шикара. Обольстительная улыбка на ее лице сошла, словно старая краска, и она с подозрением взглянула на поднос.

– А до вина ты даже не дотронулся, – обвиняющим тоном произнесла колдунья.

– Я его не хочу, – пробормотал Ронан.

– Выпей! – приказала она. Ронан смог почувствовать в ее голосе Силу. Чем пытаться оказывать ей неповиновение и быть в буквальном смысле принужденным, Ронан нагнулся, взял кружку, а затем, прежде чем Шикара успела его остановить, вылил вино в трещину в каменном полу.

Не обращая внимания на возбужденный писк, который тут же начал доноситься из трещины, Шикара сверкнула на Ронана глазами, и он ощутил у себя в голове слабую, почти незаметную щекотку. Она его прощупывала! Ронан отчаянно, но безуспешно попытался опустошить голову. У Шикары глаза округлились от удивления.

– Ах ты ублюдок! – гневно прошипела она. – Ты меня не хочешь – это еще туда-сюда! Но как ты осмеливаешься меня жалеть? Ты, невинное ничтожество с извращенными понятиями о верности и любви! Пытаешься себя для той костлявой суки спасти? Ты сам не знаешь, что отвергаешь! Рядом со мной ты мог бы самым могущественным на свете мужчиной стать!

И Шикара с ликованием похвасталась своими планами на ближайшее будущее, обрисовывая схему, придуманную шестью превосходно одетыми мужчинами и радуясь по поводу власти, которая вскоре окажется у нее в руках.

– Но до сих пор эти кретины понятия не имеют о том, что они на самом деле затеяли, – насмехалась она. – Они думают использовать меня в своих схемах, как они использовали то жалкое животное, Некроса. Они очень скоро поймут, кто кого использует!

Тут Шикара вдруг умолкла, и единственным звуком в камере остался дикий писк, доносившийся из трещины в полу, где, похоже, полным ходом шла мышиная оргия. Ронан смотрел на расфокусированные глаза колдуньи и стремительно бьющуюся на виске вену. Пятьсот лет, проведенные внутри волшебного меча, вполне могли доверху загрузить ее либидо, но ее душевное здоровье от них явно пострадало.

Внезапно взгляд Шикары снова переключился на Ронана, и вновь взгляд ее стал ленивым и кошачьим. Она протянула руку, и длинным алым ногтем вывела на груди Ронана какой-то узор.

– Завтра мне придется отсюда уехать, – замурлыкала она. – И сегодня я надеялась провести незабываемый вечер… – Она оглядела Ронана с головы до ног как голодающая – гигантскую сосиску, и внезапно ее глаза наполнились горьким презрением. – Но посмотри на себя! Этому вину предполагалось вставить немного грифеля в твой карандаш. Клянусь пятью великими демонами! Я больше грифеля в мыльном пузыре видала! Ты хуже, чем старый маразматик. А вообще-то, – продолжила она, все больше разгорячаясь, пока ее голос менялся на отвратительное рычание, – ты уже старик! Aetate provectior fieristi!

При этих словах Ронан почувствовал, как его кожа начинает морщиться и сохнуть, а спина горбится. Колющая боль мигом распространилась по всем суставам. Пучочки жестких седых волос вылезли из носа и ушей, а бесформенные шишки и бородавки повыскакивали на лице. Руки неуправляемо затряслись, глаза увлажнились, нижняя челюсть задрожала. «Боги мои, – подумал он, – что со мной такое? Разум опять уплывает. Не могу вспомнить… не могу вспомнить…»

Шикара изучила свою работу с мрачным удовлетворением, к которому примешивалась лишь ничтожная доля сомнения. За семьдесят секунд Ронан состарился на многие годы. Это безусловно должно научить его, как отвергать ее предложения, но на самом деле не слишком увеличивало шансы Шикары на проведение с ним ночи незабываемого разврата. Что ж, может статься, после возвращения с востока она вернет ему молодость. А тогда, быть может, проглотит свою гордыню и применит к нему прямое колдовство. Скажем, заклинание Неуправляемой похоти или Преображения в неистового трах-монстра. Или, быть может, она просто превратит его в мышь-полевку за то, что он такая сволочь.