Александр Матюхин - Циклопедия Страница 25

- Идите дедушка, - посоветовал я, - а то оператор из кустов выйдет. А он, когда злой, не смотрит, тридцать седьмой год или две тысячи второй, понимаете? Ноги сломает и все.

Заслышав про оператора, дед скрылся за поворотом со скоростью торпеды.

- Ты тот самый Витя, в чью квартиру мы попали? - крикнул Шаман, но клюкой своей вертеть не перестал.

- Он самый! - я отступил к двери туалета, оглядываясь. Убежать, при все желании, было довольно сложно. Был риск не столько попасть в лапы циклопов, сколько утонуть в снегу и сугробах. Одноглазых было видимо- невидимо, и они окружали меня неровным кольцом, садистки ухмыляясь и потирая руки. Не знаю, что им рассказал плененный нами циклоп, но они, похоже, собирались совершить со мной, Мусором и Севой нечто похожее. Думаю, одной лампой и табуретом дело не ограничится.

- И тебя тоже убьем! - сообщил шаман, - за кампанию!

- А вот это посмотрим!

Предприняв последнюю попытку добраться до шамана, я кинулся к дороге. Циклопы еще не успели пересечь ее, и я надеялся проскочить мимо и вырвать клюку у ненавистного уродца!

Не тут- то было! На меня набросились, меня обхватили поперек туловища, уронили в снег и заломили руки. Как в старых добрых боевиках! Не успел я и пикнуть, как за шиворот натолкался мокрый снег, да еще кто- то из циклопов пробормотал: "Что там у него в карманах" вытащил мои ключи от квартиры и перчатки.

- Ключи положь! - прохрипел я, там телевизор новый в квартире!

- Может, еще что положить? - осведомился циклоп, - тащи его, ребята, к шаману. Слово молвить будем!

Меня подняли. Я задергался и даже попытался кого- нибудь укусить, не боясь заразиться, но не дотянулся.

- А будешь дергаться, зубы вышибем! - сказал один из циклопов, - кому ты потом нужен будешь, шепелявый и одноглазый?

- А при чем тут одноглазый?

- Ну, мы тебе еще и глаз выколем, позже, - поделился приятным циклоп, - это у нас почерк такой. Мы всем один глаз выкалываем, чтоб зрение ограниченным было, как у нас.

- У вас, я вижу, целая преступная шайка, - сказал я, пока меня тащили через дорогу. Я подло задрал ноги, поэтому циклопам пришлось тащить меня на руках.

- Шаман занят выкуриванием твоих друзей из общественно- полезного помещения, - сказал циклоп, сидящий около Канта, - поэтому с тобой буду говорить я.

- Зато я не буду.

Кант согласно кивнул и сжал тонкие губы.

- А тебе и не надо, - хмыкнул циклоп, - мы навели о тебе справки. Нам, Витя, все о тебе известно. И то, что ты в семнадцать лет отцовский автомобиль разбил, и что к Наташке приставал перед армией, проходу ей не давал...

- Давал, - сорвалось у меня, - она сама приставала, а я отбивался. Задорная девушка была, шагу не давала ступить...

Сказал и осекся. Грешный мой язык! Вырвать его к чертовой матери! Циклоп ухмыльнулся:

- В общем так, Витя. Нам нужен человек, который может уничтожить наш род. Вы, как таковые, продукт лишний, к делу не причастный. Сдайте нам человека, и все обойдется.

- Неужели вы нас отпустите?

- Накося! - циклоп ткнул мне под нос кукиш. Кожа у него была зеленой и пупырчатой.

Я отвернулся, и увидел, что Мусора и Севу держат неподалеку сразу десяток циклопов. Бледный, почти прозрачный, Сева держался за сердце и то и дело пытался склонить голову на грудь. Мусор же, напротив, походил на захваченного в плен фашистами советского партизана. Взгляд его пылал патриотическим огнем, грудь - колесом, красный нос задран к небу. Портили впечатление его ноги. Галоши были набиты снегом, и Мусору приходилось танцевать то на одной ноге, то на другой, чтобы согреться. Вытряхнуть же снег ему не давали подлые циклопы.

- Мы вас зарежем! - сказал циклоп, протяжно зевнув, - к чему нам лишние уши?

- И вампира с джинном?

- А там один вампир? - спросил циклоп.

- Десять! - выпалил я, поглядывая на Канта.

Кант округлил глаза.

- То есть, я хотел сказать - двадцать!

Кант задвигал кадыком.

- То есть, все шестьдесят!

- А вот этот сказал, что их восемь, - циклоп ткнул НЕфилософа под бок, - а про джинна вообще речи не было. Кто это такой?

- О! Это могучий демон из преисподней. - Сказал я, - его вызвали вампиры, а заодно и других вампиров тоже вызвали. Их теперь целая куча и они всех вас победят!

Шаман, сбоку от Канта, неожиданно дернулся и сказал глухим басом:

- Вижу!

Все невольно подались к нему. Шаман утер стекающую с кончика носа каплю и повторил:

- Вижу! Маленькое помещение! Книги! Вампир! Он один! Чрезвычайно напуган! Грызет ногти и корочки книг! Еще вижу! Какой- то зеленокожий великан! Он тоже напуган! Моет руки над раковиной! Все! Больше никого не вижу!

- Я тоже думаю - как в таком маленьком строении шестьдесят вампиров поместиться может, - сказал циклоп, потирая руки, - так что давайте, говорите своим друзьям, чтобы они выходили вместе с человеком и сдавались!

- Но ведь его шаман не видел! - воскликнул я.

- Видел! - глухо пророкотал шаман, - на предыдущем сеансе! Я просто сейчас не сказал!

- Кричи, чтоб сдавались! - потребовал циклоп.

- И не подумаю!

- А я тогда прикажу, чтобы одному из пленных вырвали нос!

- Вы их и так убьете!

- Но ведь если сначала вырвать нос, это больнее!

Я думал, но выхода не находил. Нас окружали циклопы. Никакого секретного оружия или, на худой конец, лазерного пулемета в рукаве, у меня не было. Яркула с Ирдиком, наверное, уже отчаялись. Нас всех все равно убьют! Мама!

И в тот момент, когда я собирался панически заорать, вмешался Кант. Совершенно неожиданно он вышел из того оцепенения, в котором находился, и что есть силы ткнул шамана под ребра. Циклопы, увлеченные беседой с моей скромной особой, как- то упустили из виду седобородого старца. А он, стервец, выждал подходящий момент!

Клюка вылетела из рук шамана и шмякнулась в снег неподалеку. Шаман от удивления крякнул и прыгнул следом за ней.

- Ты что ж делаешь, ирод! - циклоп на скамейке замахнулся, намереваясь проломить НЕфилософу череп... и в это мгновение что- то с шумом упало около скамейки...

Вернее, сначала раздался дикий вопль, который следует расценивать, как боевой клич вампиро- джинновского союза. Кличь содержал в себе ряд нецензурных и мало понятных обычному человеку слов, направленных на разжигание паники в стане врага и предупреждения пленников. Впрочем, лично я ничего сообразить не успел. Нечто, которое при ближайшем рассмотрении оказалось большим розовым шаром, рухнуло не хуже сброшенной с самолета бомбы.

Меня накрыло волной мокрого снега, вперемешку с грязью. Я полетел на землю, размахивая руками. Кант слетел со скамейки вместе со снегом, и скрылся в грязевом вихре. Падая, я разглядел парящую в небе фигуру летучей мыши, держащую в когтях зеленокожего великана за шкирку... Кажется, зеленокожий великан размахивал ногами и руками, вселяя ужас в циклопов, а, может, просто от боли.

Я выставил вперед руки, но понял вдруг, что земля исчезла. Руки провалились в бездну, а следом в клубящийся туман провалился и я сам...

Глава шестая

1

В ушах свистел ветер. Ботинки стремились сорваться с ног и улететь. Тело же мое, согласно древних законов тяготения, похоже, стремительно мчалось в бездну.

Я висел где- то между небом и землей, и понятия не имел, падаю ли я, лечу или просто нахожусь вне времени и вне пространства. Обычно такое состояние настигает меня после трех- четырех бутылок водки, распитых на двоих и без закуски. Алкоголь ударяет по мозгам, и напрочь стирает границы между понятиями "верх", "низ" и "прямая походка". Как правило, я приходил в себя на кровати или на раскладушке (смотря, где выпивали и при каких обстоятельствах), но один раз очнулся на крыше дома, сидящий в обнимку с деревянным флюгером- петушком и распевающий похабные частушки во все горло. Помню, что внизу суетилась милиция, а я думал, что сейчас отпущу "петуха" и полечу на луну. В итоге меня сняли, и вместо долгожданного полета определили в КПЗ на сорок восемь часов.

На какое- то время я подумал, что сейчас происходит то же самое. Открою глаза, и окажусь где- нибудь в грязной куче снега с зажатой в руках початой бутылкой "Столичной"... Ан нет! Внизу показались первые густые облака, которые стремительно приближались.

Мало того - сбоку от меня вдруг прямо из воздуха возник НЕфилософ Иммануил Кант собственной персоной и запарил в воздухе, раскинув руки и ноги.

- Что происходит? - заорал я, силясь перекричать ветер.

- Падаем! - заорал в ответ Кант, - разве не видно?

- Прекрасно видно! А куда падаем- то?

- На землю, - лаконично ответил Кант.

В этот момент мы настигли облаков и полетели сквозь них. Белая пелена заслонила все вокруг. Силуэт Канта стал расплывчатым и нечетким.

Когда мы вынырнули, я увидел далеко внизу раскинувшийся город. Судя по всему, это был мой родной Новоозерск. И, судя же по всему, через пару минут меня ждало возвращение в город, причем весьма стремительное.