Татьяна Зинина - Дневники Марионетки Страница 26

Ближе всего жила Алька. В общем, Нина жила с ней в соседнем дворе, так что собирались вместе мы чаще всего в их районе. Подруг я нашла быстро. Просто кроме них в это время на перекладине во дворе никто кататься не мог. Можно сказать, что это было их милой забавой. Я подкатила Сьюзи к ним, и, поставив мотоцикл на подножку, присела на сидении лицом к девушкам.

Они, казалось, совсем не заметили, что теперь в их компании появилось новое действующее лицо.

- Привет! - с улыбкой произнесла я. Но подруги продолжали делать вид, что кроме них здесь никого нет.

- Нин, как дела в институте? - спросила Алька.

- Да пойдёт. Последний курс, всё-таки. Особо не напрягают, тем более, что через две недели практика, а дальше диплом, - скучающим голосом ответила та.

- Понимаю, сама не так давно через это проходила... - грустно произнесла Алина. Меня они в упор не видели.

- Тогда ты знаешь, о чём я. А как у тебя дела? Как работа?

- Надоедает каждый день одно и то же. Теперь я всё яснее понимаю, что бухгалтерия не для меня. А может это просто осенняя депрессия? - задумчиво произнесла Алька. - Или последствия того, что одна известная нам особа испарилась, ни сказав не слова. И, даже ни разу не позвонила...

Ах, вот оно что! Обиделись, значит. Поэтому и молчат. Бойкот объявили. Ну-ну...

Возникло дикое желание развернуться и уехать, да прямиком к Тамиру, и больше никогда не возвращаться. Стало до жути обидно и больно. Зачем они так со мной? Могли бы и понять, что если не звоню, значит, не имею возможности. А вдруг я в беде? Может мне была нужна их помощи и поддержка, хотя бы по возвращении. Но нет. Зачем узнавать, что случилось и где меня носило. Можно же просто выставить себя бедными овечками и обидеться на весь этот жестокий мир.

Последние мысли так взбесили воспаленный разум, что я начала чувствовать как энергия вокруг меня начинает сгущаться, а это было верным признаком спонтанного выброса. Нужно было срочно успокоиться, а рядом с этими клушами, я только сильнее разозлюсь...

Спрыгнув с сидения, я сняла мотоцикл его с подножки и резким движением завела мотор. Через полминуты уже неслась по автостраде на выезд из города. Туда, где всегда находила умиротворение... Туда, где отдыхала моя душа... К морю!

Недавно Тамир объяснил, почему в минуты грусти и стрессов меня всегда тянет к воде. В идеале - на берег моря. По его теории, во время вспышек гнева во мне начинала преобладать огненная стихия, а вода является вернейшим способом его тушения. Вот и в этот раз единственным местом, где получилось привести состояние души к равновесию, стал старый загородный пляж.

Сейчас там не было никого, только на горизонте виднелись огоньки кораблей. Сезон закончился и теперь на смену шумным ночным дискотекам и переполненным прибрежным барам пришёл лишь тихий шелест волн. Этот звук успокаивал...

Я сидела одна на пустынном берегу, вокруг была кромешная темнота, и только звёзды и тонкая изогнутая линия месяца, освещали сейчас тёмное небо. Море завораживало своей красотой. Звало, притягивало, заманивало покоем. Но мне-то не знать, что даже если сейчас оно спокойно, то довольно скоро наступит момент, когда вся его пучина будет бушевать, а штормовые волны не оставят на этом пляже ничего, напоминающего о прошлом лете. Всё заберёт себе жестокое море... Глупо, но этим вечером мне захотелось, чтобы оно забрало и меня. Со всеми моими глупыми мыслями и воспоминаниями.

Странно получается, в родном городе среди, казалось бы, родных людей я чувствовала себя ещё более одинокой, чем во владениях моего учителя. Почему так? Разве за такой короткий срок всё могло так сильно поменяться? Все те, кого я любила теперь казались чужими. А может, изменилась я сама?!

Не знаю, сколько просидела на берегу, но когда, ноги окончательно замёрзли, пришлось возвращаться домой. На душе было грустно. Я упорно старалась заставить себя думать о хорошем, и первым, что пришло в голову, была мысль, что завтра на работе мне предстоит сделать отчёт о командировке. А вот это как раз таки настоящая проблема... Как можно отчитываться о том, чего не было?

***

Утром я проснулась под звон будильника, и в первые несколько минут всё никак не могла понять, где нахожусь. Вроде место знакомое, вокруг привычные вещи, но вот где это место? Осознание того что я проснулась в собственной спальне пришло неожиданно. Он этого стало не по себе. Не узнать собственную комнату? Это ж надо...

До работы по привычке добиралась на общественном транспорте. Как всегда в утренний час пик были переполнены не только дороги, но и маршрутки. Люди набивались в них как селёдки в консервные банки.

Отчего-то вспомнилось, что у меня есть водительские права не только на мотоцикл, но и на легковой автомобиль. И папа давно предлагал мне взять кредит и купить старенькую иномарку, чтобы не приходилось каждое утро вот так изображать из себя законсервированную рыбину. А я всё отнекивалась, мол меня всё устраивает. Говорила даже, что в общественном транспорте лучше думается. Сейчас же я была готова взять все свои слова обратно. Нужно серьёзно задуматься о папином предложении. Я бы, конечно, могла ездить на работу на мотоцикле, а там уже переодеваться в форменный белый верх - чёрный низ. Но, это было бы возможно только летом. А вот осенью или зимой, подобный способ добираться до работы стал бы крайне неудобным.

Раньше Ник всегда отвозил меня по утрам на работу, я имею ввиду, то время, когда сам он находился в городе. А это случалось крайне редко. Его засунули на руководящую должность одной транспортной компании, как только он закончил институт. И с тех пор он непрерывно колесил по просторам родной страны, перенимая опыт и изучая инновации. Так прошло почти три года, и вот, наконец, моего Никиту Дмитриевича назначили директором всего местного городского филиала его компании. Я как-то в шутку предложила ему взять меня на работу, но он ответил, что будущие супруги не должны работать вместе. Помню, в тот момент я чуть не подавилась колой. Но мой дорогой Ник, быстро скосил разговор к другой теме. Потом как-то забылось. Но с тех пор между нами существовал негласный договор: я не лезу в работу Ника, а он не лезет в мою.

Пока я шла по офису, в направлении своего кабинета, настроение моё поднялось до невиданных высот. Оказывается, коллеги скучали по мне. Об этом говорили их приветствия и счастливые улыбки. И я знала, что всё это было искренне. Честно говоря, всегда умела чувствовать людей, их эмоции и настроения. Но, после того, как Тамир снял с моей внутренней энергии блок, а добры Лит обрушил на мою неуёмную головушку разряд тысячи молний, я стала чувствовать это гораздо сильнее. Но у такого своеобразного дара был один большой минус. Дело в том, что если человеку рядом со мной хорошо и он счастлив, то я буду радоваться вместе с ним, испытывать те же чувства что и он. Но если человеку грустно... Я почувствую всю его боль.

Тамир учил меня контролировать это, но у меня почти не получалось. Для этого нужно было закрываться от всех, а мне, наоборот, хотелось открыться миру. Учитель тогда усмехнулся и сказал, что скоро мне надоест упиваться чужими чувствами, и я закроюсь сама. Но я не верила. Что ж, поживём - увидим.

Кстати всю поломанную электронику в офисе давно починили, и мой компьютер сегодня запустился с первого раза. Сейчас рабочее место показалось мне таким родным, таким удобным и уютным. Но вся эйфория развелась, когда, подняв глаза над монитором, я наткнулась на злобный взгляд Анны Степановны. Она стояла возле моего рабочего стола, уперев руки в бока, и весь её вид говорил о том, что моя неожиданная командировка её явно не обрадовала.

- И где тебя носило? - грубо спросила она.

- Я была в командировке, во Владивостокском филиале, - ответила я, непроизвольно сильнее вжимаясь в стул. - Меня туда отправил сам Николай Павлович. Разве он вам не сказал?

- Сказал, конечно. Но только знаешь, у нас же нет филиала во Владивостоке.

И тут я поняла, что об этом Тамир не позаботился. Придётся придумывать самой.

- Анна Степановна, понимаете, я здесь всего лишь подчинённая и приказы начальства оспаривать права не имею. Если вам нужны разъяснения, будьте добры обратиться напрямую к директору нашего филиала. А мне нужно в бухгалтерии по билетам отчитаться и получить компенсацию за командировку! - с этими словами я встала из-за стола и, пройдя мимо удивлённой начальницы, направилась на десятый этаж, в бухгалтерию. Пока шла, в залах стояла полная тишина. Нет, я не излучала сияния, и вслед за мной не ломались электроприборы. К слову, энергетический баланс даже не колебался. Просто никто и никогда не позволял себе разговаривать с грозой нашего офиса, старой мымрой Анной Степановной, в таком тоне, как только что говорила я.

Теперь в офисе определённо чувствовался исходящий от коллег страх перед начальницей и уважение к моей скромной персоне.