Олег Шелонин - Академия Колдовства Страница 27

Продолжение приятной беседы было прервано Кефером. Ворвавшись в полуопустевший зал, из которого не спеша выходили насытившиеся ученики, он ринулся к Даромиру.

– Позвольте на пару слов, магистр. – Глаза заместителя ректора по учебной части, скользнув по лицу Арчибальда, мстительно блеснули.

– Ну не буду вам мешать, – поднялся аферист. – Ребята, за мной. У нас еще много дел сегодня.

Дифинбахий с Дуняшкой послушно вскочили со своих мест и потянулись за Арчибальдом к выходу, но дойти до него не успели.

– Так, господа, – хлопнул в ладоши Даромир торопливо дожевывающим студентам, как только Кефер перестал шептать ему на ухо, – завтрак закончен. Первый и второй курсы в Академию, остальным быть там не позднее полуночи.

– Надеюсь, к нам это не относится? – испугался Дифинбахий. – У нас пропуск.

– Он аннулируется до выяснения некоторых обстоятельств, – строго сказал ректор. – Представьте счет нашему казначею, повернулся магистр к метрдотелю. – Диггори чуть позднее занесет деньги. Все за мной.

И начался обратный путь. Он был гораздо длиннее, чем путь к трактиру. Студенты не спешили в опостылевшие им за неделю стены Академии.

– Я этого Кефера прибью, – бурчал по дороге Арчибальд. – Что он там про нас наговорил? Дифи, ты за собой какие-нибудь грехи помнишь?

– Свежих нет.

– Я тоже, – пискнула Дуняшка.

– А обо мне и говорить нечего. Я чист перед Трисветлым. Какого Дьяго этот рыжий хмырь ко мне прицепился? Я даже воровать бросил! О нищих и убогих стражду, только что всю Академию накормил. Кто ценит?

– Я, барин.

Ворота Академии захлопнулись за спиной афериста, который плелся в хвосте кавалькады. Издалека, со стороны столовой, доносились невнятный шум и гомон.

– Прошу всех разойтись по своим комнатам, – строгим тоном обратился Даромир к студентам, – кроме господ Арчибальда Арлийского, Дифинбахия и мисс Евдокии Заболотной.

Студенты, бросая сочувственные взгляды на неразлучную троицу, двинулись в сторону общежитий. Они еще не знали, в чем дело, но чуяли, что новоявленным бизнесменам за что-то грозит крутой разнос.

– Господа, – повернулся к Арчибальду и его друзьям Даромир, как только остальные студенты скрылись за поворотом, – мне очень хочется знать, почему взбесился самый обычный комнатный цветочек, стоявший в столовой на подоконнике около столика, за которым вы обедаете, почему он не пускает никого в столовую и почему именно в этот день открылся новый замечательный трактир Арчибальда де Заболотного, буквально в двух шагах от Академии?

Друзья в полном обалдении переглянулись. Их изумление было настолько искреннее, что даже Кефер, нетерпеливо приплясывавший рядом в ожидании ответа, засомневался.

– Так вы готовы удовлетворить мое любопытство?

– Разумеется! – Первым, как всегда, пришел в себя авантюрист. Он понял, что в данном случае надо говорить правду, правду и еще раз правду, но, разумеется, не всю. – Понимаете, магистр, как только мы появились в стенах этой замечательной Академии процветающей под чутким руководством такого мудрого руководителя, как вы…

– Ближе к делу, молодой человек.

– Я уже приблизился вплотную, так вот, как только мы появились в Академии, нам сразу бросилось в глаза это несчастное создание. Оно было такое неухоженное такое одинокое и имело такой голодный вид…

– Вы имеете в виду растение? – потребовал уточнения Даромир.

– Конечно! Оно так и тянулось ко мне своими усиками, цветочками и просило: дай! дай!

– Чего дай? – захлопал глазами Марганелл.

– Покушать, разумеется! Чего же еще? Ну как было отказать несчастному? Оно так умоляло!

– Что значит умоляло? – рассердился Даромир чувствуя, что его элементарно водят за нос.

– То и значит! Чем вы его поили? Чем кормили! А оно так тянулось!

– К кому? – резко спросил Кефер.

– Не к кому, а к чему. К супчику оно тянулось! Ну я от щедрот душевных и отлил. Все, что в рот не лезло… Тьфу! Последнее, короче, ему отдал. От сердца можно сказать, оторвал!

– Ух как оно завертелось! – внес свою лепту Дифинбахий. – Как заверещало!!!

– Тут и друзья мои язык цветов поняли, – сердито наступил на ногу гиганту аферист, – и тоже подкармливать несчастного начали.

– Ну что ж, – хмыкнул Даромир, – раз у нас появились знатоки языка цветов, то вам с ними и договариваться. Извольте за мной!

Архимаг решительным шагом двинулся по аллее в сторону столовой. Студенты и преподаватели поспешили следом.

Чем ближе они подходили к пункту общественного питания, тем шум, доносившийся с той стороны, становился все сильнее. Были различимы уже и отдельные голоса.

– Господа, господа! – надрывалась Терри Бут. – Ни в коем случае не повредите это ценное растение. Его магические свойства необходимо исследовать. Это же совершенно новый вид!

– Вот именно! – вторил ей тенорок Бальзамора. – Самое главное – нежно загнать его в горшочек и переместить в оранжерею. Уберите жезлы. Разве можно магией по новому виду? Да еще такому уникальному! Вы его испортите!

Раздался глухой удар, сопровождавшийся звоном разбитого стекла. Аллея кончилась, открыв взору спешащих на помощь преподавателей и студентов разгромленную столовую. В оконных проемах с выбитыми стеклами бушевала зеленая листва, мелькали коричневые узловатые ветки и корни.

– Не волнуйтесь!! – проревел де Дубьен, выдергивая из-за пояса топор. – Сейчас я его нежно в горшочек…

Доблестный маркиз ринулся в снесенную с петель предыдущими атаками дверь и тут же вылетел в окно. Топор летел отдельно от него.

– Нет, без магии не получится, – выдернул Дубьен голову из живота торпедированного им Силинтано.

Специалист по артефактам с ним полностью согласился и, будучи не в силах разогнуться, на карачках поспешил от греха подальше. Боевые маги, доблестная охрана Академии, растерянно смотрели на преподователей, держа жезлы наготове. Справиться с бушующим внутри столовой растением с помощью магии им не составляло труда, но соответствующей команды не поступало.

– Господа, есть предложение доверить это дела профессионалам, – привлек к себе внимание Даромир.

– Наконец-то, – обрадовалась Терри Бут. – Магистр, помогите доставить это чудо в нашу оранжерею.

– Чудовище, а не чудо, – пробурчал маркиз, поднимая с земли свой топор.

– Когда я говорил о профессионалах, речь шла не обо мне, – мягко улыбнулся Даромир. – Оказывается кое-кто из первокурсников знает язык деревьев, трав и всяких там цветочков. Я привел их с собой. Прошу господа, – магистр вытолкнул бедных студентов вперед, – покажите свое искусство.

– Я в этом деле еще новичок, – тут же пошел на попятную Дифинбахий.

– А я вообще по слогам читаю, – ляпнула Дуняшка.

– Мы на языке растений даже по слогам не умеем, – успокоил ее Даромир, старательно пряча улыбку в усы. – Я так понимаю, настоящий профессионал среди вас – это Арчибальд Арлийский?

– Да!

– Еще какой!

– Барин у нас все умеет.

Арчи понял, что попал. Его ставят на место, причем делают это на высшем уровне. Благородная кровь графа Арлийского забурлила в жилах афериста.

– Дорогу профессионалу! – Арчибальд с гордо поднятой головой смело двинулся к развороченному проему входной двери столовой. – Ну что за дела? Против кого бунтуем? – крикнул он в проем.

Шум внутри столовой мгновенно затих. Преподаватели недоуменно переглянулись.

– Видали, как мой барин с ним? – обрадовалась Дуняшка.

Арчи удивился такой реакции на свой голос не меньше преподавателей. Неопределенно хмыкнув, он осторожно вошел внутрь. За эту ночь скромный комнатный цветочек вымахал в здоровенное растение, заполонившее половину просторного зала. Оно тыкалось своими ветками-руками в опустевшие тарелки, в которых когда-то находился магический супчик первокурсников, и жалобно шелестело листвой. Огромные, похожие на гигантские маки, цветы повернулись в сторону Арчибальда.

– Папа, – хором пропищали цветы, – они меня не кормят.

Это услышал не только Арчибальд, но и все, кто находился за пределами столовой.

– Оно разговаривает, – донесся до Арканарского вора потрясенный голос Даромира.

– Да, барин его научил, – радостно подтвердила Дуняшка, и аферист понял, что наступил его звездный час.

Протиснувшись между ветвями, он подхватил с пола горшочек, из которого вылезло его детище, и с мрачным видом вышел наружу.

– Изверги! Почему деточку мою не кормите? Совести у вас нет! Супчика сюда магического срочно! И побольше!

Арчи нырнул обратно, и до окончательно обалдевших преподавателей донеся его воркующий голос:

– У-ти мой ма-а-аленький. Голодом заморили! Папа о тебе позаботится. На горшочек хочешь? Уже! Ка-а-ак нехорошо.

– Папа, – вторил ему писклявый хор, – ты вон с тех столов не ешь. – Из окна вылетело блюдо с остатками трапезы старшекурсников. – Отрыжка будет, на себе испытали.