Терри Пратчетт - Бац! Страница 28

— Разве вы сами этого не знаете? — спросил Моркоу. — Троллей вроде как бы трудно не заметить.

— Я должен привести стражей! — заявил Ардент, отступая к открытой двери. — Оно может быть где угодно!

— Тогда вы можете нарваться прямо на него, сэр, — сказала Ангва.

Ардент замер на мгновение, а затем, коротко всхлипнув, кинулся в темноту, Умноруль следовал за ним по пятам.

— Ну и как мы полагаем это произошло? — спросила Ангва с пугающей улыбкой. — И что ты сказал ему на гномьем — «Знаешь, я гном и все гномы — братья»?

— Эмм… «Совершенно определенно, что вы меня знаете. Я наблюдаю за соблюдением прав гномов. Кто, что я такой? Я один из Братства», — тщательно подбирая слова, сказала Салли.

— Молодец, младший констебль! — сказал Моркоу. — Вы отлично перевели.

— Да, ты наверное укусила какого-нибудь умника? — спросила Ангва.

— Я ношу Черную Ленточку, сержант, — кротко ответила Салли. — И у меня прирожденная способность к языкам. Пока мы одни, капитан, могу я упомянуть еще кое о чем?

— Разумеется, — ответил Моркоу, пытаясь повернуть колесо на одной из закрытых дверей.

— По моему, здесь что-то не так, сэр. Есть что-то очень странное в том, как Ардент отреагировал на этот череп. С чего бы ему подумать, будто тролль до сих пор здесь, после того, как прошло столько времени?

— Тролль, попавший в гномскую шахту, может натворить много бед, прежде чем его остановят, — сказал Моркоу.

— Ардент совершенно не ожидал найти здесь этот череп, сэр, — с нажимом сказала Салли. — Я слышала, как его сердце заколотилось. Череп привел его в ужас. Э… Есть кое-что еще, сэр. Здесь вокруг много городских гномов, несколько десятков. Я могу чувствовать их сердца. Кроме того, тут также находятся шесть скальтов. Их сердца бьются медленнее. И еще есть другие гномы. Странные и их совсем немного. Может быть с десяток.

— Очень полезные сведения, младший констебль, спасибо.

— Не представляю, как же мы справлялись до твоего появления, — сказала Ангва. Она быстро прошла к другой стороне сырой комнаты, чтобы они не могли видеть ее лица. Ей был нужен свежий воздух, а не эта всепроникающая затхлая вонь старых креплений. Про себя она просто кричала: Лига Воздержания? Ни Одной Капли? Кто-нибудь хотя бы на одну минуту поверил этому? Любой был рад попасться на эту удочку потому, что вампиры умели очаровывать. Конечно, они должны уметь очаровывать! В этом заключается часть их сущности. Ведь это единственный способ заставить путников остаться на ночь во вселяющем ужас замке! Все знают, что леопард не может изменить свои пятна, но нет же! Повяжи дурацкую черную ленточку, заучи фразу вроде «Уста, что испробовали Крови, никогда не коснутся Меня» и они снова и снова готовы вестись на это. Но оборотни? Ах, они просто чудовища, достойные жалости, не так ли?

Ничего страшного в том, что ты всю жизнь ежедневно борешься со своим внутренним волком; ничего страшного в том, что ты заставляешь себя проходить мимо каждого уличного фонаря; ничего страшного, что в любом самом незначительном споре, ты должен сопротивляться побуждению покончить с полемикой одним укусом. Ничего страшного в том, что всем известно — создание, сочетающее в себе волка и человека, это собака. Собаки должны вести себя хорошо…

Часть ее кричала, что она не права и это всего лишь проявление ПЛС и известный эффект присутствия вампира, но так или иначе, именно сейчас, когда запахи вокруг нее уплотнились почти до твердости, она ничего не хотела слышать. Она жадно втягивала все запахи мира, она практически превратилась в один сплошной нос. Ведь именно потому она и оказалась в страже, не так ли? Из-за своего носа.

Новый запах, новый запах…

Резкий серо-голубой запах лишайника, коричневые и пурпурные тона давно умершего тела, полутона дерева и кожи… даже будучи полностью волком, никогда еще она не обоняла запахи настолько глубоко, как сейчас. Вот еще что-то — резкое, химическое… Воздух был наполнен запахами сырости, запахами гномов, но эти чуть слышные нотки звучали в нем, как флейта пикколо в реквиеме, вплетаясь в общую мелодию…

— Тролль! — прохрипела она. — Тролль. Тролль с черепами на поясе и под действием наркотиков. На Слабе или на чем-то подобном. Тролль! — Ангва почти лаяла на дальнюю дверь. — Открой дверь! Там!

Хотя она практически не пользовалась глазами, но сумела разглядеть, что на металлической двери углем был нарисован круг с двумя перечеркивающими его диагональными линиями. Неожиданно Моркоу согласился с ней. Во всяком случае, у него хватило вежливости не спросить «Ты уверена?», а с грохотом попытаться отвернуть большое колесо. Дверь была заперта.

— Не думаю, что за ней вода, — сказал он.

— Да что ты говоришь? — удалось выговорить Ангве? — Ты же знаешь, это только… чтобы не пустить нас!

Моркоу обернулся, к ним приближался отряд гномов. Они бежали к двери с таким видом, как будто совершенно не замечали присутствие стражников.

— Не пускай их первыми! — выдавила Ангва сквозь стиснутые зубы. — След очень слабый!

Моркоу вытащил меч, другой рукой он выставил напоказ свой значок.

— Городская Стража! — закричал он. — Прошу всех опустить оружие! Спасибо!

Отряд замедлился, и, как это обычно бывает, бегущие позади налетели на тех, кто приостановился в нерешительности перед ними.

— Это место, где было совершено преступление! — объявил Моркоу. — Я все еще плавильщик! Мистер Ардент, вы здесь? С той стороны есть стражи?

Ардент пробился через отряд гномов. — Думаю, что нет, — сказал он. — Тролль все еще там?

Моркоу взглянул на Салли, которая пожала в ответ плечами. Вампиры никогда не развивали в себе способность слышать сердца троллей. В этом не было никакого смысла.

— Возможно, хотя я так не думаю, — ответил Моркоу. — Прошу вас, откройте дверь. Может нам все еще удастся поймать след.

— Капитан Моркоу, вы же знаете, что на первом месте всегда должна стоять безопасность шахты! — заявил Ардент. — Конечно, вы обязаны пуститься в погоню. Но сначала мы откроем дверь и убедимся, что за ней нет никакой опасности. Вы должны уступить нам.

— Пусти их, — прошептала Ангва, — запах будет четкий. Я справлюсь.

Моркоу кивнул и прошептал в ответ — Молодец!

Она почувствовала, что захотела повилять хвостом. Ей захотелось лизнуть его в лицо. Это были помыслы ее собачьей части. Ты хорошая собака. Так важно быть хорошей собакой.

Моркоу оттащил ее в сторону, в то время как пара гномов подошла к двери, намереваясь что-то сделать.

— Но прошло так много времени, — пробормотала она, когда еще два гнома встали за первыми двумя. — Судя по запаху, он был там часов двенадцать назад…

— Что они делают? — сказал Моркоу, наполовину себе самому. Еще два гнома завернутые в кожаные одежды с ног до головы, как Ардент, но в кольчуге поверх, и в шлемах без украшений, но полностью закрывающих головы и лица и оставляющих лишь прорезь для глаз. Каждый гном нес на спине большой черный ранец и держал перед собой копье.

— О, нет, — сказал Моркоу, — только не здесь…

По команде дверь распахнулась, обнаруживая за собой одну лишь темноту.

Копья изрыгнули пламя и следом за его длинными желтыми языками медленно двинулись черные гномы. Дым, тяжелый и липкий, заполнил пространство.

Ангва потеряла сознание.

Темнота.

Из последних сил Сэм Ваймс взбирался на вершину холма, изнемогая от усталости.

Было тепло, теплее, чем он ожидал. Соленый пот щипал глаза.

Ботинки проскальзывали по воде, хлюпающей под его ногами.

Где-то там впереди, на склоне, плакал ребенок.

Он знал, что кричит. Он мог слышать свист дыхания в горле, мог чувствовать, как двигались его губы, но он не мог расслышать слова, снова и снова выкрикиваемые им.

Темнота воспринималась, как холодные чернила. Извивающиеся щупальца темноты проникали в его разум и тело, замедляя движение, тянули его назад… Вот они и пришли за ним с огнем.

Ваймс моргнул и обнаружил, что неотрывно смотрит в камин. Огонь умиротворяюще потрескивал. Прошелестев платьем, в комнату вернулась Сибилла, села и подобрала свою штопку.

Он тупо уставился на нее. Сибилла штопала его носки. У них был полон дом прислуги и она штопала ему носки. И вовсе не потому, что они не могли позволить себе новую пару носков на каждый день. Нет, она подцепила где-то идею, что это ее супружеский долг и потому занималась этим.

В этом было что-то отрадное, как ни странно. Досадно только, что штопать она не умела и в результате Сэм ходил с пятками, грубо подшитыми крест-накрест шерстяными нитками. Тем не менее, он носил их и никогда не жаловался.

— Оружие, которое изрыгает пламя, — медленно сказал он.

— Да, сэр, — ответил Моркоу.

— У гномов есть оружие, которое изрыгает пламя.