Terry Pratchett - Санта-Хрякус Страница 28

– Ты имеешь в виду, лестно отзывался, – поправил его профессор современного руносложения.

– Возможно и то и другое, – сказал Чудакулли. – Помню, как-то раз он выдул целую бутылку соуса – такое у него похмелье случилось. И знаете что? Соус ему явно помог. Дядя выглядел таким умиротворенным, когда его тело готовили к погребению.

– Ивовая кора, – встрял казначей.

– Хорошая идея, – согласился профессор современного руносложения. – Отличный, как его, анал… анальгетик.

– Правда? Думаю, в нашем случае лучше будет ввести его через рот. Ты как себя чувствуешь, казначей? Честно сказать, сегодня ты в ударе.

О боже разлепил покрытые коркой веки.

– А все это поможет? – спросил он.

– Скорее всего, убьет, – ответила Сьюзен.

– Здорово.

– А еще можно попробовать Усилительное Энглеберта, – предложил декан. – Помните, Модо как-то раз полил им горох? Мы тогда целую неделю носились по Университету, полные бурлящей жизни!

– Неужели нет никакого сильнодействующего волшебства?! – воскликнула Сьюзен. – Какого-нибудь заклинания по выведению алкоголя…

– Есть, – кивнул Чудакулли. – Но внутри у него уже не алкоголь, а куча всяких ядов, оттягивающихся на его печени.

– Немутненый Разделитель Спольда точно поможет, – уверенно заявил профессор современного руносложения. – Высосет все до капли. В итоге получим большую колбу со всякой гадостью. Никаких сложностей, если не считать маленького побочного эффекта.

– И в чем же его побочность? – подозрительно осведомилась Сьюзен, которой уже приходилось иметь дело с волшебниками.

– Ну, подопытный тоже окажется в колбе, только в другой, – пояснил профессор современного руносложения.

– Живым?

Поморщившись, профессор современного руносложения загадочно взмахнул рукой.

– В определенном смысле да, – сказал он. – Ткани, во всяком случае, будут живыми. И трезвыми как стеклышко.

– Хотелось бы все-таки сохранить ему форму. Как и жизнь, – отвергла предложенный вариант Сьюзен.

– Девушка, задачу изначально нужно формулировать четко и ясно.

И тут декан произнес магическую фразу, на протяжении многих веков служившую двигателем науки и прогресса:

– А почему бы нам не смешать все это и не посмотреть, что получится?

И услышал от Чудакулли традиционный ответ:

– А вот это стоит попробовать.

Большую стеклянную колбу для лекарства установили на пьедестал в центре зала. Волшебники способны даже из простого заклинания устроить целую церемонию, но сейчас… сейчас был совсем другой случай. Излечение человека от самого сильного похмелья в мире следовало обставить с соответствующим вкусом.

Сьюзен и Перепой внимательно наблюдали за смешиванием ингредиентов. Примерно в середине процесса жидкость, приобретшая оранжево-коричневый цвет, издала громкий «бульк».

– По-моему, получается изрядная гадость, – заметил профессор современного руносложения.

Одной из самых важных составляющих было Усилительное Энглеберта. Декан бросил в раствор зеленоватый светящийся шарик, который мгновенно пошел ко дну. Единственным видимым эффектом стало появление лиловых пузырьков, которые поползли вверх по стенкам сосуда и, перевалившись через край, упали на пол.

– И это все? – спросил о боже.

– Думаю, зря мы добавили йогурт, – сказал декан.

– Я не собираюсь это пить, – сообщил Перепой и тут же схватился за голову.

– Богов практически невозможно убить, – заметил декан.

– Тогда почему бы вам не сунуть мои ноги в мясорубку?

– Ну, если ты думаешь, что это поможет…

– Признаться, я предполагал встретить определенное сопротивление со стороны пациента, – сообщил аркканцлер. Он снял шляпу и достал из специального кармашка в подкладке небольшой хрустальный шар. – Посмотрим, чем там занимается бог вина… Таким вечером, как сегодняшний, найти столь известного весельчака и выпивоху не составит никаких проблем.

Он подул на шар, потер его ладонью и тут же радостно улыбнулся.

– Да вот же он, маленький шельмец! В Дунманифестине, как мне кажется. Ну, точно… валяется на диване в окружении хмельных менад.

– Хмельных монад? – не понял декан.

– Менады – это… девушки, прекрасные и слегка разнузданные, – пояснила Сьюзен, и тут же толпа волшебников пришла в движение, словно магнитом притянутая к сверкающему шару.

– Никак не пойму, что он делает… – пробормотал Чудакулли.

– Может, я сумею рассмотреть? – с надеждой в голосе предложил заведующий кафедрой беспредметных изысканий.

Чудакулли повернулся к нему спиной, пряча шар.

– Ага! – воскликнул он. – Похоже, как всегда, пьет… ну да, точно, насколько я могу судить, пиво и черносмородиновую настойку…

– О боже… – простонал о боже.

– А эти, ну, как их, девицы… – начал было профессор современного руносложения.

– На столе еще куча бутылок, – продолжал репортаж Чудакулли. – Этикетки почти не видны. В одной, гм, кажется укипаловка, которую, как вы, наверное, знаете, гонят из яблок…

– В основном из яблок, – поправил его декан. – Так что там бедные девушки?…

О боже упал на колени.

– А в другой… Плавает какой-то червяк…

– О боже…

– А еще на столе стоит пустой бокал, большой… не знаю, что там было, но сейчас оттуда торчит бумажный зонтик. И вишенка на палочке. Да, а еще забавная маленькая обезьянка.

– О-о-о-о…

– …Ну и так далее, и тому подобное, – весело произнес Чудакулли. – Бутылок очень много. И все разноцветные. Цвета дынь, кокосовых орехов, шоколада – чего только там нет. Кстати, забавно: все бокалы на столе емкостью не меньше пинты…

Перепой упал навзничь.

– Хорошо, – пробормотал он. – Я выпью эту гадость.

– Но лекарство еще не готово, – возразил Чудакулли. – А, вот и Модо.

В зал на цыпочках вошел Модо, толкая перед собой тележку. На тележке стояла большая металлическая чашка, заполненная колотым льдом, из которого торчала небольшая бутылка.

– Приготовил специально на страшдество, – пояснил Чудакулли. – Не знаю, успел ли настояться.

Он убрал хрустальный шар и достал из шляпы пару толстых перчаток.

Волшебники мгновенно порскнули по сторонам. Только что они толпились вокруг Чудакулли, а в следующее мгновение уже выглядывали из-за наиболее массивных предметов меблировки.

Сьюзен почувствовала себя так, будто присутствует на церемонии, в правила проведения которой ее никто не позаботился посвятить.

– Что это такое? – спросила она, когда Чудакулли крайне осторожно поднял бутылку.

– Соус Ухты-Ухты, – сказал Чудакулли. – Лучшая известная человеку приправа. Прекрасное дополнение к мясу, рыбе, птице, яйцам и многим овощным блюдам. Хотя не рекомендуется употреблять, если бутылка все еще покрыта конденсатом. – Он осмотрел бутылку и провел по ней пальцем, породив пронзительный скрип. – С другой стороны, – весело продолжал он, – терять нам нечего, пациент наш практически бессмертен, а значит, можно и рискнуть.

Он прижал пальцем пробку и сильно встряхнул бутылку. Раздался громкий стук – это заведующий кафедрой беспредметных изысканий и главный философ попытались одновременно спрятаться под одним столом.

– А моим парням соус почему-то не нравится, – пожал плечами Чудакулли, направляясь к колбе.

– Я предпочитаю соусы, после употребления которых не нужно сидеть неподвижно по крайней мере в течение получаса, – пробормотал декан.

– И которые не используют для дробления каменных глыб, – добавил главный философ.

– И которые не запрещены законом по крайней мере в трех городах, – кивнул профессор современного руносложения.

Чудакулли осторожно открыл бутылку. Резко зашипел втягиваемый внутрь воздух.

Он позволил нескольким каплям упасть в колбу. Ничего не произошло.

Плеснул туда порцию соуса побольше. Жидкость оставалась безнадежно инертной.

Чудакулли с недоверием понюхал горлышко бутылки.

– Может, слишком мало тертого койхрена? – пробормотал себе под нос он, перевернул бутылку и вылил остатки соуса в колбу.

В ответ раздалось лишь «бульк».

Волшебники стали подниматься, отряхивать балахоны и смущенно улыбаться друг другу – улыбками людей, только что выступавших плечом к плечу в одной команде по синхронному выставлению себя круглыми дураками.

– Я так и думал, – кивнул Чудакулли. – Аса-Фетида попалась выдохшаяся.

Он повернул бутылку и с грустью посмотрел на нее.

Затем перевернул ее еще раз и постучал по донышку.

Тонкая струйка пробежала по стенке. Соус скопился у горлышка и заблестел. Потом начала формироваться капля.

Головы волшебников словно на невидимых ниточках повернулись в сторону бутылки.

Волшебники не были бы волшебниками, если бы не умели хотя бы чуть-чуть заглядывать в будущее. Капля становилась все больше, затем она приняла грушевидную форму… Вряд ли можно было ожидать от людей, столь отягощенных возрастом и талиями, подобной прыти, но волшебники буквально в мгновение ока очутились на полу. Капля тоже упала. И сделала «бульк». И все.