Саша Вайсс - Кристиан Фэй (СИ) Страница 28

Улыбка Лохматого застыла на его небритом лице. Завидев сутулую фигуру Бурбона и рыжие вихры Лео, он переключил внимание на них.

— А вы видели, как я его вырубил?! Видели?! — в сотый раз воскликнул Лео, захлебываясь от восторга. Он даже отважился потрепать Свистка по загривку, но, несмотря на то что песик вилял хвостом, быстро отдернул руку.

— Спасибо тебе, Кристиан,— Лохматый обнял юношу и прочувствованно засопел ему в волосы. — Ты дал нам силы постоять за себя. Все благодаря тебе.

Фэй осторожно похлопал мужчину по спине. Освободившись, он с содроганием уставился на Бурбона в ожидании очередных объятий, но тот всего лишь ухмыльнулся. Впервые за все путешествие.

— Ты тоже неплохо врезал тому уроду, ага. Только откуда у тебя взялась эта кочерга, я так и не понял.

— И я не понял! — подхватил Лохматый. — Под плащом ее не спрячешь, я проверил, ни сзади, ни спереди. Может, если она раскладная...

Кристиан отвернулся и вновь облокотился на покрытые брызгами воды перила. Белый хвост пены вырывался из-под днища парома и под мерное урчание мотора медленно растворялся у неясной линии берега вдали.

Школа Высокой Реки не была самым престижным местом для обучения богатеньких детишек. Так, простой интернат, куда более-менее обеспеченные родители сдавали своих подросших детей, на которых у них вечно не хватало времени. Туда же отправили и Питти, тихого мальчика со скобками на зубах и сросшимися на переносице густыми бровями. Ему нравилась литература, из-за чего учителя посчитали, что у него есть способность к гуманитарным наукам, и добавили Питти кучу дополнительных часов истории и философии. Честно говоря, ни к тому, ни к другому мальчика не тянуло, и он тоскливо просиживал штаны за своей партой у окна, в то время как другие дети играли в футбол во дворе.

Навещали в школе лишь по большим праздникам и дням рождениям учеников, которые становились настоящим событием, с подарками и игрушками. Но день рождения Питти прошел на удивление спокойно, словно то был очередной учебный день с беготней по коридорам из класса в класс и занудными лекциями по математике и истории. Он тщетно выглядывал в окно в надежде увидеть фигуры родителей у ворот. Двор, залитый ярким утренним, а затем обеденным и вечерним солнцем, оставался пуст за исключением пары прогуливавшихся учителей и охранника.

Лишь когда начало смеркаться, Питти потерял всякую надежду. Усевшись на лавке в крохотном школьном саду, он постарался убедить себя, что родители просто не смогли приехать и навестят его завтра, когда им позволит время. Но горький прошлогодний опыт подсказывал, что ни на этой, ни на следующей неделе гостей ждать не стоило.

Скамейка скрипнула под тяжестью опустившегося на нее тела. То был незнакомый ему юноша, на открытом лице которого сияла широкая улыбка. В руках он держал большую, покрытую блестящей бумагой коробку с бантом.

— С днем рождения, Питти!

Миссис Слоу так и не поняла, что именно сбило ее с ног в тот злосчастный день. Над Золотой Долиной навис ленивый полдень, безоблачное небо слепило лазурью, и сумка с продуктами оттягивала руки. А тут еще этот удар. И никаких извинений, — да что там, миссис Слоу даже не успела заметить врезавшегося в нее негодяя.

Единственным, что она успела разглядеть, был маленький грязный песик, с пронзительным лаем мчавшийся следом за тенью.

Питти сидел на лавочке, точно такой же, как и на фотографии в досье. Поджав ноги с разбитыми коленками под скамью, он разворачивал большую плитку шоколада.

— Дядя сказал, что вы придете,— сообщил он и продолжил хрустеть фольгой, извлекая вкусное содержимое.

— Дядя? — недоуменно переспросил Кристиан. Но не успел он поинтересоваться, что за дядя мог знать о приезде крестной феи, как его окликнули.

— Вы кто?

Фэй смерил подошедшего взглядом. Директор школы, сразу понял он. Лишь начальники могли иметь такой самодовольный и властный вид при свешивавшемся над ремнем пузике и одутловатом лице с мелкими поросячьими глазками.

— Посетитель Питти,— отрезал Кристиан.

Питти с готовностью кивнул, за обе щеки уплетая плитку шоколада. На жаре она слегка подтаяла и оставляла на губах мальчика толстый коричневый слой. Заметив это, директор брезгливо сморщился.

— Вчера у него уже был один посетитель,— свысока отрезал он. Его глазки сверкнули за стеклами аккуратных очков.

— Не думаю, что в правилах школы указано, сколько именно человек может посещать учеников за неделю.

— Вы не понимаете... — мужчина опасливо огляделся, затем склонился к уху Фэя так близко, насколько позволяли приличия.— Этот гость приехал и остался. Он и сейчас здесь...

— И что в этом такого? — поинтересовался не в меру веселый голос за его спиной.

Заслышав его, директор подпрыгнул на месте и побелел, словно полотно. Высокий парень, наоборот, имел цветущий вид, сияя широкой улыбкой, ярко-голубыми глазами и здоровым румянцем. На его плече зачем-то висел большой чехол, из которого торчало дуло ружья.

— Салют, напарничек! — Оттеснив директора в сторону, парень положил руку на плечо Кристиана.

— Здравствуй,— Фэй осторожно скинул ладонь со своего плеча и вновь склонился к позабытому всеми Питти. — Я проделал большой путь, чтобы поздравить тебя с днем рождения. К сожалению, чемодан с подарком украли в дороге, и...

— Ой, какой классный! Спасибо! — неожиданно воскликнул мальчик.

Спрыгнув с лавки, он сел на корточки и обнял серую псинку с влажными глазами. Псинка вильнула облезлым хвостом в ответ.

— Я знал, что тебе понравится,— не растерявшись, кивнул Кристиан. — Его зовут Свисток.

— Собак в школе держать запрещено... — снова встрял директор, но подавился собственными словами, когда Лис ткнул в него дулом ружья.

— Думаю, школьный совет не будет против,— заметил он, и директор, который выглядел так, словно его сейчас стошнит, кивнул.

— Хорошо сработано,— нехотя признал Кристиан позже, когда Питти вернулся к занятиям. — Если бы не ты, бедняга остался бы совсем один. Ребенок в одиночестве в свой день рождения, — это самое печальное, что может случиться.

На мгновение его взгляд затуманился. Театрально промокнув уголки глаз платком, Фэй пожал Лису руку. Вернее, едва коснулся его пальцев, а затем украдкой вытер ладонь все тем же платком. Но охотник лишь насмешливо хмыкнул. Он уже давно не обращал внимания на подобные выходки.

День клонился к вечеру, улицы Золотой Долины постепенно тонули в теплой тени, а к железнодорожной станции неторопливо шагали два молодых человека. Они рассматривали витрины магазинов, каждый со своей стороны тротуара, широко зевали и следили за голубями, бродившими по мостовой. Когда ветер принес тоскливое эхо паровозного гудка, они, не сговариваясь, одновременно перешли на бег и вскоре скрылись в рыжем мареве заката.

Отношения стали вас разочаровывать?

Чувствуете неуверенность в партнере?

Не отчаивайтесь. Меня, Кристиана Фэя, хватит на всех.

Семь лет он посвятил этой садистке. В документах она официально именовалась его супругой, госпожой Класпер Э., но на деле то была гигантская ошибка, испортившая Оливеру жизнь. Наглая и самодовольная, эта женщина не упускала момента, чтобы продемонстрировать всю свою нелюбовь: частенько забывала приготовить ужин, переписывалась с дюжиной мужчин из других городов, делая из этого такой плохо замаскированный секрет, словно заранее хотела быть раскрытой. Кричала и всячески унижала его в присутствии незнакомых и знакомых людей. Забирала все деньги, причем ее зарплату с работы, на которой она пропадала ежедневно, Оливер не видел несколько лет. В общем, госпожа Класпер была настоящей кровопийцей.

Вся эта жизнь на военном положении подтачивала Оливера, медленно и верно выводя его на линию нервного истощения.

Почему он не бросил Эбби давным-давно, забыв как страшный сон? Быть может, потому, что каждый раз она исправлялась и становилась шелковой до следующего унизительного происшествия. Или потому, что ему так хотелось цепляться за это подобие счастливой обеспеченной семьи, красивой обертке которой завидовали многие. Временами в нее начинал верить и сам Оливер, слишком легко и быстро прощавший обиды.

Но нервы истощались, донимавший его тик со временем усилился, а сны стали беспокойными и больше походили на краткие кошмары. Казалось, ничто не прервет эту череду уныния и неудач.

Каково же было удивление Оливера, когда в один прекрасный день его любезная супруга, такая жесткая и самоуверенная, выпрыгнула в закрытое окно. А в следующую секунду входная дверь слетела с петель и внутрь ворвались двое запыхавшихся молодых людей.