Дмитрий Рыков - Гол-2018 Страница 29

Бр-р-р! Если бы не Дашины явные и тайные желания, так и ездил бы в метро. Нет уж, раз хочешь видеть свою прелестницу на десятисантиметровых каблуках, будь добр подать карету – не будет же она в такой обуви по эскалатору скакать.

Да и то правда. И нужно вроде как-нибудь сказать – да мне всё равно, пусть мокасины, пусть сапоги, я тебя любую обожаю, ан всё ж на каблуках эффектнее. Уже красота такая, что взглянешь – зажмуриться хочется, чтоб не ослепнуть, но если к ней ещё добавить все эти женские штучки-ухищрения…

Давай, давай – зелёный, что стоишь!..

Фух, наконец-то – поворотик с бульвара на Малую Никитскую, а тут и Спиридоновка, а тут и переулочек, юркнули в него, пропустив встречную машинку, не забит – хорошо! – быстренько, быстренько, где тут у нас пышное заведение… Оп! Паркуемся.

И ведь сам не любил, когда ненаглядная опаздывала – а тут в такой же роли выступил. Уже плюс минут двадцать к назначенному времени, не меньше.

Широким скорым шагом прошёл мимо выпучившего глаза швейцара (каждый раз, видя подобную услужливую физиономию, вспоминал историю писателя Олеши – крепенько накачавшись в «Национале», тот на выходе крикнул человеку с яркими шитыми галуном то ли погонами, то ли эполетами – «машину мне, бегом!» «Я не швейцар, я – адмирал!» – возмутился товарищ. «Тогда – катер», – не растерялся мастер художественного слова), бросил куртку в гардеробе – «номерок? – потом, потом!», ворвался в зал – вот она, сидит, чаем греется. Увидела Данилу, расцвела, улыбнулась – ни тени недовольства! Ну и правильно, пробки – кто в них не стоял?

Подойдя, он чмокнул Дашу в губки и плюхнулся на стул напротив.

– Прости, любимая, что заставил ждать.

– Ерунда, – улыбнулась красавица. – Я и на весь день задерживалась. А тут каких-то полчаса!

– Да ну! – он посмотрел на часы и расстроился. – Прости, – ещё раз произнёс Ноан.

– Да ладно!

Появился метрдотель, подал меню и винную карту.

– Я есть не буду, – сказал Данила подруге.

– И я тоже – уже поздно.

– А зачем мы сюда пришли? – спросил он скорее для порядка, чем от удивления.

– Так… – пожала девушка плечами. – Посидеть…

О, эти милые земные привычки! Особенно проявляющиеся у слабого пола. «Посидеть»! А чем дома плохо «сидеть»? К тому же там можно и «лежать». Ну да ладно. Он уже не удивлялся.

– Совсем ничего не будешь?

– Фруктовый салатик можно.

– И вина?

– Бокальчик.

– Будьте добры, – перевернул Королёв лист винной карты, – нам «Baron-Fuente Grand Millesime 1999»…

– Прекрасный выбор! – одобрительно промычал метр и ушёл.

Подскочил официант с гладкой прилизанной чёлкой. В руках он держал открытый блокнот и маленький карандаш.

– Нам… – гость вгляделся в страницы, – бутылочку «Эвьен», фруктовый салат и… можно лёд и морс, двойную порцию – в пивной бокал, чтобы я сразу выпил?

– Ну… – у парня поползла вверх левая бровь.

– Ладно, – махнул Данила рукой, – просто две порции.

– Что ещё? – вежливо спросил официант.

– Всё, – и Ноан протянул ему меню.

– Несколько часов не видела, а уже соскучилась, – произнесла Даша и подала ему через стол руку.

Он погладил её пальчики и сказал:

– Я тоже.

– Как прошёл день?

– Отлично. Ну и… Слуцкий сегодня звонил.

– Вау! – блеснули её глазки. – Сам или помощники?

– Сам.

– Ну, наконец-то!

– А почему «наконец-то»? Чемпионат России – одно, Лига чемпионов – другое.

– Что мешало после «Базеля» позвонить?

– Всякое разное. Мы играли в Швейцарии, видеть он мог меня только в записи. А тут пришёл на стадион и наблюдал воочию. Видимо, понравилось.

– Ещё бы – 6:0! – не понравилось!

– Так и там – 6:0. Но – лучше один раз увидеть…

– Это точно. Как нога?

За день до этого «двойка» «Лацио» Таричелли, замучавшись по всему полю бегать за Королёвым, выбрал момент, когда главный судья отвернулся, и от всей своей не слишком светлой души въехал ему шипами в икроножную мышцу. Пока гость, приходя в себя, судорожно хватал ртом воздух, лёжа на изумрудной травке, телевизионщики показали момент нарушения на огромном экране над воротами.

Стадион так возмущенно засвистел, загудел и затопал ногами, что рефери, видя только повтор, не постеснялся показать игроку римлян жёлтую карточку. Формально право пользоваться видеосъёмкой судьи должны получить только после следующего чемпионата мира, но сей вопрос уже так набил всем оскомину, что и ФИФА, и УЕФА не возражали, если в спорных эпизодах те раз-другой бросали взгляд на экраны.

Но Даниле их карточки – до фонаря. Интересней без карточек, но и без нарушений.

Плюнул и пошёл меняться. Стадион, как всегда, проводил его овацией: хет-трик и две голевые передачи – не шутка.

Шипы мышцу не проткнули, не надорвали, всё достаточно быстро прошло – но как бороться с грубостью соперников, кто знает? Ноан всегда берёгся, успевал подпрыгнуть, отскочить, а тут на секунду отвлёкся – и пожалуйста.

– Нога – хорошо, – ответил он. – Ты же знаешь – на мне всё, как на собаке.

– Знаю. С немцами когда играть?

– Через полторы недели. В выходные ещё в Грозный ехать, а потом в понедельник – на базу сборной.

– У-у, я и забыла про «Терек». Опять тебя три дня не увижу!..

– Два с половиной, не преувеличивай. В воскресенье вечером будем вместе.

– Надеюсь…

– Не делай грустное лицо. Если бы я каждый день находился рядом, я бы тебе иногда надоедал. А так у нас это «иногда» приходится на короткие разлуки. Всё гармонично.

– Не надоедал бы! – возмутилась она, впрочем, не очень сильно.

– Нет, надоедал. Я уже достаточно изучил человеческую природу, и могу судить о ней вполне справедливо.

Официант принёс вино, лёд, воду и морс. Хлопнул пробкой, принялся разливать алкоголь по бокалам, Ноан свой прикрыл ладонью. Парень молча кивнул, ограничился бокалом Дарьи, развернулся и ушёл. Гость бросил в стакан с морсом два кубика льда и чуть-чуть потряс ёмкостью.

– За тебя! – протянул он руку со стаканом и чокнулся с девушкой.

– За меня! – согласилась она без долгих уговоров, отпила глоток и поставила бокал на стол. – Ты, как обычно, в выборе вина… великолепен.

– А во всём другом?

– Ну, ты ведь знаешь…

– Знаю.

– Ладно, – произнесла умопомрачительная. – Так на чём мы в прошлый раз остановились?

Это у них несколько дней назад появилось такое развлечение – Данила придумывал разные логические конструкции, с помощью которых доказывал, что человек в массе своей жаден, подл и жесток, а его подруга сражалась за всё население Земли и старалась эти тезисы опровергнуть. По её идеалистическому мнению, люди заслуживали и добрых слов – ведь сколько выдающихся представителей местной популяции проявляли доброту, сострадание, мудрость и щедрость?

Их роман поначалу развивался столь бурно, что на разговоры времени тратилось минимум – секс, секс и ещё раз секс. Но потом он нашёл в своей подруге приятного собеседника – Даша оказалась умной, эмоциональной девушкой и любила оппонировать при обсуждении любой темы.

Юноша с модной чёлкой принёс салат. Красавица, рассматривая ингредиенты, аккуратно разворошила его вилкой, а Королёв возвратился к обсуждению важной темы, прерванному утром из-за необходимости Даше ехать на пару в финансово-юридическую академию в Черёмушки, где она училась, а ему – на базу на плавательно-банно-массажные процедуры. К тому же врачи хотели посмотреть ногу.

– Никогда не будет совершенного общества, – продолжил он ранее прерванный разговор. – Коммунизм навсегда останется утопией. Почему? Потому что общества создают люди, а людьми движут инстинкты. Ведь человек в первую очередь – животное, и лишь потом – мыслящее существо. Когда развита наука, когда достаточно ресурсов и свобода действий индивидуума ограничивается лишь рамками понятных всем законов, принятых совместно, а не навязанных извне, когда постоянно развивающийся интеллект отменяет ставшие слишком старыми, а подчас и смешными, религиозные или просто сложившиеся национальными традициями табу – всё равно найдутся люди, для которых главное – обладание властью и деньгами, а так же всем тем, что они дают – бесконечными удовольствиями.

Части общества всегда будет хотеться больше того, что она имеет.

Но это – проблема морали. Именно морали. Говорят, её можно привить. Чем, ты спросишь? Воспитанием.

А ведь я говорю об инстинктах. Их не привьёшь. Когда человеку нечего есть и пить – то к черту мораль! «Как бы ты ни был мудр, если тебе станет холодно, задрожишь». Цицерон, между прочим.

Итак. Выберем наобум десять человек. Предложим им проблему.

«Вы случайно оказались в пустыне, без связи, воды и пищи. Умирая от жажды, вы с трудом бредёте по песку. Смерть уже где-то поблизости. Вдруг, в тени невесть как оказавшегося здесь дерева, – нет, слишком неправдоподобно, одно лишь дерево – откуда? – у Лермонтова и то нашлось сразу три пальмы. А! Прекрасная подсказка!! Правда, у него там источник из почвы бесплодной пробивался волною холодной… Нет, источник исключаем. Так вот, в тени трёх пальм лежит человек. Спит. Так же, как и вы, он измождён и худ. Но! Рядом с ним вы замечаете рюкзак. Вы его открываете и видите бутылки с водой, еду, компас, карту. Определив по карте своё местонахождение, понимаете, что дорога до ближайшего населенного пункта длинна. Еды и питья этому путнику едва хватит одному.