Анджей Пилипюк - Ленин-2. Что-то осталось Страница 3

Судья на мгновенье склонился к столу. Когда он поднялся, лицо его выглядело слегка покрасневшим.

— Вернемся к делу, — велел он.

— Так что сооружение не могло наполниться дождевой водой, — закончил обвинитель.

— Прошу слова.

— Предоставляю.

— Высокий суд. Мы сталкиваемся здесь с искажением моего заявления, — голос самогонщика был преисполнен достоинства. — Из того, что я сказал, и что легко можно проверить в протоколе, не следовало, что элеватор наполнился дождевой водой полностью. Более того, я упоминал о наличии в нем воды, использованной в процессе приумножения зерна. Кроме того, обвинитель не уточнил, был ли элеватор наполнен водой полностью, или, например, на одну треть.

— Протест принимается. Вы можете продолжать.

— Пар из элеватора сжижался в трубе и стекал в ванну в доме обвиняемого.

— Это тоже можно объяснить, — запротестовал Якуб.

— Для целей разлива и продажи полученной жидкости обвиняемый приготовил двести поллитровых бутылок. По моему мнению, представленные факты однозначно указывают на действия с преступными намерениями.

— Прошу слова, — отозвался Якуб.

— Предоставляю.

— Высокий суд. Это правда, что я подогревал элеватор, но это ничего не значит. Факт наличия двадцатиметровой трубы, ведущей в мою ванну, можно пояснить очень просто. Я люблю принимать горячие ванны, но у меня нет сил таскать ведра с водой с печи. Имея в своем распоряжении пар, я сгущал его, получая теплую воду. Предупреждая следующий вопрос обвинителя, спешу сообщить, что вода в ванне содержала примерно пятьдесят процентов алкоголя, но он, тем не менее, не происходил из элеватора. В ходе обыска у меня было найдено двести бутылок из-под спирта. Получив возможность окунуться в теплую воду я решил воспользоваться случаем и избавиться от угнетающих меня болезней кожи и паразитов. Для этого, наполненную до половины ванну, я долил спиртом, купленным в магазине. Более того, я даже не нарушил положений о спекулятивных объемах, так как не накапливал его, а вместо того употребил для укрепления своего слабого здоровья. Ну, а бутылки остались. Я бы их сдал в приемку, но меня замели.

— Арестовали, — непроизвольно поправил судья.

— Арестовали. Прошу прощения у высокого суда.

— С какой целью пан подогревал элеватор? — Спросил судья.

Якуб притворился невинной овечкой.

— Я слишком стар и слаб, чтобы таскать воду в ведрах. Я решил ее испарить.

Двадцать человек не смогло сохранить почтения к происходящему, невзирая на предупреждения судьи, и были удалены из зала. Потом суд удалился на совещание. Обвиняемый, из-за отсутствия других занятий перегнулся через ограждение и затеял разговор со своим корешом Юзефом Паченко.

— Когда тебя выпустят, приглашаю на вечеринку. Будет осетр.

— Отлично. А чем запьем?

— Самогоном Мариуша. Ты прав, что прогнал адвоката и защищаешься сам.

— Ха!

Якуб достал из кармана газету и развернул ее. На первой странице бросался в глаза набранный крупным шрифтом заголовок: «Шансы на круглый стол падают». Он начал по складам разбирать текст статьи. Вернулся судья.

— Суд, рассмотрев мнения обвинителя и обвиняемого, а также выслушав свидетелей, признал гражданина Якуба Вендровича виновным в производстве пятидесяти тысяч литров браги, хищении государственного имущества, нелегальных финансовых операциях с применением валют капиталистического происхождения, накоплении спекулятивных излишков в количестве пятидесяти тысяч килограммов зерна…

Тут в зал вбежал перепуганный судебный пристав и положил перед судьей листок бумаги. Тот замолчал и с минуту ошеломленно всматривался в него. Потом вдохнул примерно кубометр воздуха и поменял цвет лица на совершенно красный. Потом он выдохнул воздух, задумчиво посмотрев на висящий на стене герб.

— Именем Польской Народной Республики с гражданина Якуба Вендровича снимаются все обвинения. Гражданин Вендрович, вы свободны.

Зал остолбенел. Якуб усмехнулся и, отобрав у окаменевшего милиционера фляжку, поднял ее вверх.

— Пью за здоровье высокого суда, — сказал он.

Судья ничего не сказал, только бросил в подсудимого молотком. Он не попал, потому что Якуб уже вышел через выход для обвиняемых в коридор. Там его ждали два широкоплечих охранника в советских мундирах внутренних войск, которые не говоря ни слова скрутили ему руки и надели наручники.

— Я протестую! — выкрикнул он. — Я не сбежал! Я невиновен! Меня освободили!

— Ну вот и узнаешь, зачем, — сказал один из них. — В Москве.

— Где? — поразился Якуб.

— Это такой город в России, — объяснил второй охранник, аккуратно заклеивая ему рот скотчем.

А потом его засунули в машину и повезли в неизвестность.

Мужчина в поварском колпаке кое-как продрал глаза. Потом с трудом осмотрел помещение.

— Sacre bleu, — простонал он, — где же я нахожусь?

Он приложил гудящую голову к бетону.

— Ну-ка, припомним, — пробормотал он. — Я приехал вместе с другими поварами из гостиницы. Подавал тушеных раков на приеме в советском посольстве. Консул угостил меня стаканом водки, потом еще бутылкой… Потом я пробрался в подвал, где сидели русские шпионы. Хорошие ребята, мы выпили, и они рассказали мне, как сделать атомную бомбу. Потом была еще одна бутылка, потом они показали мне секретные документы, потом еще одна бутылка и я рассказал, что я тоже шпион, только английский. Потом мы выпили за коммунистическую партию, потом за мир во всем мире, потом за то, чтобы королева коньки отбросила. Потом мы пошли проведать какую-то старушку в соседнем подвале, а после того меня гоняли маленькие белые мышки. Ну, не такие уж и маленькие, размером с поезд… А теперь я здесь, хрен знает где…

Осмотревшись вокруг, он увидел стул с телом принцессы. Неуверенно встал на ноги, подошел и легонько потряс ее за плечо…

— Алло, мадмуазель, прошу вас, проснитесь.

Голова девушки беспомощно качнулась из стороны в сторону. Он отшатнулся в испуге.

— Проклятье, она мертва!

Вдруг, что-то вспомнилось. Он поднял ее голову к свету и какое-то мгновенье всматривался в застывшие черты. Потом достал из кармана объявление и сравнил.

— Эй! — воскликнул он радостно. — Это же исчезнувшая принцесса Шлезвиг-Гольштейнская, за обнаружение которой назначен миллион долларов награды! Я богат!

От радости он несколько раз подпрыгнул. И неожиданно замер.

— Постойте, — если она мертва, может заплатят не полностью? Сколько стоит мертвая принцесса? Может 90 %, а может всего 70 %?

Он достал из кармана мобильный телефон.

— Чего морочить голову, — он набрал номер из объявления. — Проверим… Алло? — он приложил аппарат к уху.

Потом отдернул его и пораженно посмотрел на экран.

— Ну и дела. — хмыкнул он. — Нет покрытия…

Он разочарованно уселся на стульчике.

— Скучно, холера, — он вздохнул. — И съесть бы чего…

Его взгляд остановился на картонной коробке, которая так и стояла на столе. Он открыл крышку и увидел крупную лягушку.

— Французская кухня, — пробормотал он. — В самый раз для меня. Под стулом нашлась вилка. «Повар» вытер ее об штаны и наколол лягушку.

— Помогите! — раздался тихий писк.

Шпион оглянулся по сторонам. Труп принцессы не шелохнулся. Подвал был пуст.

— Это кто говорит? — заинтересовался он.

— Я. Ты меня наколол на вилку. Я агент КГБ…

— Чего только лягушки не выдумают, чтобы их не ели, — хмыкнул он с удивлением, и приступил к приему пищи.

Оставалась только одна ножка, когда стальная дверь заскрежетала и начала открываться. Повар бросил еду и улегся под стеной, притворившись, что он без сознания. Предосторожность была не лишней, ведь в подвал вошли Якуб, полковник и генерал. Быстрый взгляд сельского экзорциста пробежался по помещению.

— Так в чем проблема? — спросил он.

— Видишь ли, Якуб, — генерал доверительно наклонился к нему. — Мы здесь испытываем уникальную систему трансформации живой разумной материи.

Взгляд Вендровича остановился на мертвой принцессе.

— То есть, вы кого-то превратили в лягушку и не можете расколдовать, — перевел он слова генерала на человеческий язык.

— Откуда знаешь? — поразился полковник.

— Не вы первые, — экзорцист пренебрежительно махнул рукой и улыбнулся своим воспоминаниям.

— У нас проблема с принцессой, — генерал показал на девушку. — Как видишь, она износилась…

— Слишком активно использовали, — буркнул Якуб. — Что поделаешь…

— Вы можете, товарищ экзорцист, сделать из нее зомби? — спросил полковник.

— Вообще-то можно, — хмыкнул Якуб. — Но тогда те, кого расколдуют с ее помощью, тоже станут зомби. А точнее, только одной ногой зомби… — заглянул он в коробку.