Нищий Король (СИ) - "Феликс Неизвестный" Страница 3

Прокурор, тоже, взялся помагать снимать королевский трофей с кустов.

— Вроде бы, только, пристрелили, а уже, как воняет, — прокурор брезгливо морщил нос, орудуя ножом в потьмах.

Наконец работа была закончена и громоздкая туша свалилась на землю. Сенатор с прокурором упёрлись ногами в Короля и толкнули его вниз. Его Величество, шурша песком и иголками, покатился вниз с холма. Следом за ним, не удержавшись на ногах, скатился полицеймейстер.

Пока всё шло, именно, так, как запланировал Его Величество. Сейчас его загрузят в кузов пикапа, а там, вовремя поездки, можно будет незаметно выскочить и быть таковым!

Но пришла беда откуда не ждали.

Даже втроём, со всем надрывом, охотники не могли оторвать королевское тело от земли и на дюйм. Они пытались сложить из веток, которые смогли найти, пандус, что бы хоть как — то приподнять монарха, но, едва, они втащили его на импровизированную конструкции, ветки, под весом Короля переломались и вгрузли в песчаную почву.

Пытались затянуть Короля, обвязав его верёвкой под мышками, один тащил за верёвку, стоя в кузове, а двое поддавали снизу — звонко лопнув, не выдержала верёвка.

— Может и хрен с ним! — не выдержал, обливаясь потом, прокурор — Ну на что тебе его шкура?

— Нужна! — не сдавался сенатор — У меня на округе через три месяца выборы, и если черни показать, как я с людьми расправляюсь, они меня, со стопроцентной явкой, на следующую каденцию переизберут. Любят они, что бы над ними строгий хозяин был, не могут без этого.

— Я могу его прямо тут освежевать! — отозвался из кузова полицеймейстер — Я крови никогда не боялся и не жалел! Чужой…

От услышанного у Короля задёргался глаз, благо в темноте никто этого не заметил.

— Э — эх, — призадумался сенатор — видать придётся, — он посмотрел на шатающийся силуэт полицеймейстера — хотя я видал, уже, твою работу, от человека после тебя одно месиво остаётся, фарш. Да и шкуру ты лохмотьями снимаешь.

— Давай лучше так, — предложил прокурор — у меня с собой хороший фотоаппарат, со вспышкой, мы снимков наделам, как ты изголяешься над телом невинноубиенного. Завтра журналистов с репортажем закажем, ты там можешь любых баек им нарасказывать, а репортаж этот, по центральным каналам, неделю покрутим и готово!

— А я, ик! Тебе орден за мужество вручу! Ик! — добавил полицеймейстер.

— Да! Он тебе, ещё, и орден вручит, — зацепился за идею полицеймейстера прокурор, которому совсем не улыбалось сидеть в лесу ночью — это, ещё, один репортаж доснять можно будет. Всё — равно мы втроём эту тушу не поднимем, — из кузова донёсся храп полицеймейстера и прокурор поправился — уже вдвоём.

— Ладно, — махнул рукой сенатор — будь по — твоему!

Прокурор быстренько достал из машины фотоаппарат, Королю, для виду, подложили ружьё, а в каждую руку вставили по ножу.

Началась фотосессия.

Сенатор позировал и так и эдак. Ставил ногу на грудь поверженному монарху, садился рядом на корточки, делал Королю рожки.

Его Величество, совсем перестал дышать, и лицо его приобрело очень подходящий картине фиолетовый оттенок.

Изображались элементы схватки. Сенатор протягивал руки Короля к своему горлу, имитируя попытку удушения, залезал верхом на Его Величество, как — бы одолевая, брал королевские ноги на болевой захват, выворачивая суставы самым беспощадным образом. Король же проявлял доблестную стойкость, ни разу не охнув и не вскрикнув.

Наработав вдосталь фотоматериала, сенатор и прокурор распили бутылку водки, и собрались было уезжать, но сенатор зачем — то подвесил включённый фонарь на дерево.

— Комарам светить? — не понял задумки прокурор.

— Сейчас в именье вернусь, — еле проговорил сенатор — прикажу холопам пускай берут лебёдку и за трофеем едут, фонарь маяком будет. Я такую холёную шкуру бросить не могу…

Наконец они уселись, и автомобиль, с охотниками, шарахаясь бампером о стволы деревьев, покатил в направлении шоссе.

Король вдохнул полной грудью, со свистом втянув воздух через ноздри. У Его Величества кружилась голова, в висках стучало, в ушах шумело. Не имея сил встать, он продолжал лежать на спине, ощущая через изорванное на спине рубище, холод влажного песка.

Внезапно Его Величество почувствовал, что к его, бессильно вытянутой руке, прикоснулось что — то мягкое и влажное. По быстро зациркулировавшему возле руки воздуху, Король понял, что его обнюхивают. Длинные колючие усы неприятно кололи королевскую кожу, а чей — то нос пару раз, нерешительно, толкнул королевскую ладонь. Монарх не реагировал. Как, вдруг, слюнявый рот с тупыми зубами, заглотил большой палец Короля и стал его жевать.

— Ай! — вскрикнул Король и, перевернувшись, встал на четвереньки.

В свете фонарика он разглядел перед собой старого, в проплешинах, зайца.

Чёрные глаза Короля встретились с красными раскосыми глазами зверька.

— Чего разорался? — недовольно просипел Заяц.

— А чего ты мне палец откусывал? — вопросом на вопрос ответил Король.

— Я думал ты пристреленный, — Заяц почесал задней лапой подбородок.

— Нет, — опроверг Его Величество — не попали.

— Жаль, — раздосадованно сказал Заяц — я бы тебя съел.

— Не смей меня есть, гадкое животное! — Король на всякий случай отполз немного назад — Я тебе не какой — то обычный человечишка. Я — великий и грандиозный Король Многоземельный! Кланяйся!

Заяц склонил голову набок, старательно изучая королевские черты.

— А и вправду — ты, — удивлённым шёпотом произнёс Заяц — тебя и не узнать.

— Богатым буду, — подметил Король.

— Правда я и видел — то тебя один раз в жизни, — Заяц не отрываясь глядел в глаза Королю — но, уж, этот раз я крепко запомнил.

— Ещё бы, — Его Величество гордо вскинул голову — лицезреть самого Короля Многоземельного — это событие в жизни каждого!

— А, вот, ты — то меня, небось, и не помнишь? — едко спросил Заяц.

— Ещё чего, — хмыкнул Его Величество — я не опускаюсь до того, что бы запоминать каждого смерда, я на вас плевать хотел.

— А, ведь, это я помог добыть для тебя горшочек с золотом, — надулся Заяц — мне твоя супруга представление в министры клятвенно обещала, а ты, вместо этого, приказал приготовить из меня рагу и подать к ужину!

— В таком случае, — Король надменно сложил руки на груди — я, вообще, не понимаю, как ты можешь находиться здесь, если, королевским приказом, тебя стушили с овощами. Как смел ты не быть приготовлен?

— Повезло мне, — криво усмехнулся Заяц — повар, как только, увидел меня, чуть не расплакался. Стал причитать, что такую старую животину, как я, ни каким автоклавом не разварить. Придумал он, для начала, меня в маринаде подержать, может помягче стану. Посадил меня в кастрюлю, залил, я покис пару часиков, тогда он меня общупал и, снова, в слёзы — не помог маринад, а как же он меня к столу подаст? Король за такое казнить велит!

— Да, — кивнул Его Величество — именно так бы я и сделал.

— Тогда предложил я повару сделку, — продолжал Заяц — он мне — свободу, а я ему вместо себя приведу другого молодого зайчика. Повар сразу согласился. Взял я у него качан капусты, да три сладких морковки и отправился в лес, велев повару нарезать овощей для рагу в большую кастрюлю. В лесу я разыскал три заячих гнезда, в двух зайчата сидели с матерью и меня от туда погнали, но в третьем зайчата были одни, мать ушла за клевером. Я стал их выманивать морковкой. Они долго боялись выходить, но когда я уселся перед их гнездом и стал чавкать капустой, они не выдержали и вылезли ко мне, семь пушистых комочков. Я, для начала, угостил их морковкой, а когда они съели её, отдал и кочан капусты. Им очень понравилось и мне они, уже, доверяли, ведь, я в конце концов, тоже, заяц. Зайчата стали распрашивать, где я такими вкусностями разжился, они, дескать, такого ни разу в жизни и не пробовали. Я рассказал им, что знаю место, где таких деликатесов целые горы — ешь сколько душа пожелает и предложил отвести их туда. Маленькие глупые зайчата, так обрадовались и вприпрыжку пустились за мной следом. Скоро мы были на кухне и я показал им груду нарезанных овощей, плававших в большой кастрюле. Зайчата, с радостным визгом, позапрыгивали в кастрюлю, а я, тотчас, накрыл их тяжёлой крышкой, что бы они не могли выскочить, да включил огонь на плите пожарче, так и сварились зайчата живьём, а ты, Король, получил к ужину рагу, но вместо меня, там было мясо пяти зайчат.