Обучение по-драконьи или Полевые испытания на эльфах (СИ) - Наталья Шевцова Страница 3

— Я поняла, что ты говоришь, о многомерности пространства, — кивнула девушка. — Хотя, признаюсь честно, я не знала, что подобное возможно… Ты уверен, что ничего не путаешь?

Ганимед усмехнулся и покачал головой.

— Титаны, несмотря на все их технологии, кстати, тоже не знали. Собственно говоря, они и сейчас не знают, как эльфам это удалось. К слову, именно эльфы и подали Зевсу идею «рубежей», образно говоря.

— Другими словами, если Зеркало — творение рук эльфов, — задумчиво проговорила Пандора и нахмурилась. — И учитывая то, что ты мне только что рассказал, мне как потомку их заклятых врагов титанов, договариваться будет очень сложно. Если не сказать невозможно… — подытожила она и удрученно вздохнула. — Да уж влипла, так влипла!

— Здесь я с тобой полностью согласен, ты — влипла! — «поддержал» её блондин.

Пандора хотела было добавить, что и он влип вместе с ней, но, к счастью, от этого опрометчивого замечания, которое наверняка повлекло бы за собой очередную лекцию на тему «Как же ты бесконечно дорога мне, Ора» её спас окрик Кейт, которая смотрела на неё и Ганимеда, округлившимися от удивления глазами.

— Ора?! Им?! — удивленно вопросила женщина.

— Собственными персонами, как видишь, — с лёгкой иронией в голосе, нерадостно прокомментировала Пандора и развела руками.

— Самолёт летит, колёса стёрлись, вы нас не ждали, а мы приперлись! — усмехнулся Ганимед.

Любой другой житель древнего Эймсбери, наверняка, не понял бы о чём он, но Кейт, хотя и была женой архидруида, и жила во времени, между которым и первым, поднявшимся в небо самолётом, лежала пропасть в восемь тысяч лет, шутку оценила. Иначе и быть не могло, ведь Кейт родилась и выросла в двадцать первом веке.

— Что случилось? Вы заблудились? — растерялась жена Дубрева.

— Нет, не заблудились, — покачала головой Пандора. — Нас, точнее, меня не впустили в коридор межвременья.

— Не впустили? — удивилась Кейт. — Кто не пустил?

— По-видимому, Зеркало… — развела руками Пандора.

— Не, по-видимому, а именно и конкретно Зеркало, — возразил Ганимед. — Потому что кое-кто не проявил должного уважения. Так что теперь… — он тоже в свою очередь развёл руками. — Мы снова здесь.

— Зеркало?! — продолжала недоумевать жена архидруида. — Странно… Это впервые… — задумчиво проговорила она. — Я никогда ни о чем подобном не слышала…

— Так может э-эээ… — с надеждой в голосе подала было голос обвиняемая.

Однако злобный обвинитель её перебил. Причём перебил таким аргументом, который ей крыть было нечем.

— Но и Ора здесь тоже впервые! — иронично заметил блондин. Вслед за чем с места в карьер поинтересовался. — Кейт, мы можем прямо сейчас поговорить с Дубревом? Ибо, судя по всему, если нам кто и может помочь, то только он.

Женщина покачала головой и с сожаление произнесла.

— К сожалению, нет. У него совет со старейшинами. И обычно это надолго. Но как только Совет закончится — я сразу же сообщу ему о том, что вы хотите с ним поговорить. А пока прошу пожаловать в наши, так сказать, гостевые покои, — усмехнулась она и махнула рукой, указывая на соломенно-торфяную хижину, представляющую из себя «вершину архитектурного искусства» градостроителей бронзового века.

[1] Римская поговорка «Гуси Рим спасли» согласно преданию обязана своим происхождением следующей истории: галлы ночью пошли на штурм Капитолия. Римская стража спала. Но их заметили гуси из храма богини Весты (римский аналог древнегреческой Гестии). Именно, гуси подняли шум и разбудили стражу. Вот так Рим и был спасен от захвата.

Глава 2

В отведенном Пандоре и Ганимеду «улье» было темно, одновременно сыро и душно и не очень хорошо пахло. И не очень хорошо, это если мягко выразиться.

Привыкшая к более комфортабельным условиям проживания девушка наморщила носик, прикрыла ладошкой ротик, задержала дыхание и решила, что не случится ничего плохого, если она совсем чуть-чуть улучшит качество воздуха в отведенном им жилище и слегка его осветит.

Она очень опасалась, что ей это не удастся, все же они гости во владениях ни кого-нибудь там, а самого архидруида. Однако, к её облегчению, едва только она призвала ветер, поток теплого, свежего воздуха тут же вихрем ворвался в затхлое помещение, освежив, осушив и наполнив его запахом полевых цветов. Вслед за чем, не менее легко с кончиков её пальцев, затем чтобы зависнуть под потолком, сорвались с десяток искорок.

Довольная собой богиня торжествующе посмотрела на опекуна. Не то, чтобы она ожидала благодарности, но уж точно не неодобрительного и даже осуждающего взгляда.

— И я даже спрашивать не буду, чем опять ты недоволен! — с вызовом сообщила она. — Поэтому не трудись открывать рот, потому что слушать, что ты там будешь вещать, я не буду!

— Я недоволен тем, что ты по поводу и без пользуешься своей силой! Силой, которую могут уловить те, кто желает тебя заполучить! — изогнув правую бровь, тем не менее, желчно ответили ей.

— Но я всего лишь немного освежила воздух и осветила комнату! К тому же нас занесло столь внезапно и столь далеко во времени, что не только Керк, но и даже Офион вряд ли способен почувствовать столь ничтожный всплеск активности моей магии.

— Ладно, проехали, — с одолжением изрёк блондин, махнул рукой, со вздохом опустился на лавку и растянулся на ней. — В конце концов, должна же и от тебя быть хоть какая-то польза, а не только одни проблемы! — с зевком добавил он.

— Что-ооо?!

Пандора настолько ошалела от последнего замечания опекуна, что на миг ей даже показалось, что она определенно ослышалась. Вот только и слух у неё был абсолютный и память идеальная. — Ну знаешь! — уперла она руки в боки. — Да ты просто хам!!!

— Ора, напомнить тебе сколько раз этому хаму, — указал Ганимед на себя, — уже пришлось разгребать после тебя? И сколько у этого хама неотложных дел, которыми он не может заняться по твоей милости?

— Спасибо не надо, — процедила она сквозь зубы. — Я и без тебя всё прекрасно помню! Как помню и то, что я тебе уже предлагала проваливать ко всем гидрам!

— Разумеется, предлагала, — хмыкнул блондин, устало потирая переносицу. — Потому что знаешь, что для меня это не вариант.

И он был прав. Как ни прискорбно Пандоре было это признавать, но он был абсолютно и безапелляционно прав. Она знала,