Елизавета Шумская - Сказ о ведьме Буяне Страница 30

Кстати, она еще и порадоваться не успела за славную победу. Радоваться княжна тоже умела. Так же как умела делать это вовремя. «Будет еще время для веселья. Сейчас надо дела делать».

Княжеская дружина въехала в город, и народ – весь торговый и мастеровой люд, служивые из приказов, все, кто оказался в Зареславе в это утро, – высыпали встречать победителей. Каким-то непостижимым образом все уже знали о том, что произошло – про налет на княжий терем и про бой с чудами-юдами. Так что встречали действительно как победителей.

Красивая это была кавалькада. Впереди князь со сверкающим шлемом и червленым щитом. Меч на поясе покачивается. Мальчишки в него восторженно пальцами тыкали. Все знали, каким славным воином был их князь. Историю же о том, как он меч свой чародейский добывал, до сих пор матери детишкам на ночь рассказывают. Правда, с купюрами, ибо история это была презабавная и большей своею частью неприличная, так что в полной версии ее рассказывали чаще на посиделках среди молодежи.

За ним следовал молодой княжич. На него больше девки заглядывались. Обычные люди в нем пока силы не видели. Радовались, что разумный, и добрый, и красивый, и воин, говорят, неплохой, но пока князь власть в своих руках белых крепко держит, о княжиче думать рано. Его даже называли всегда не Ильей, а Илюшей.

Рядом с ним ехал Горыня, видом ровно богатырь из сказок. Так его все и воспринимали. А за ними ведьма с варлоком да и вся остальная дружина.

Буяна к тому времени уже перебралась на Велиславину белую кобылку. Та хоть и брыкалась всю дорогу к полю битвы, да никуда, красавица, не убежала. Выучка великолепная. Сначала ведьма ехала на коне Лихослава, чародеем поддерживаемая, так как сил совсем не осталась. Но перед городом пересела-таки на свою лошадь.

По дороге от ворот до терема Буяна ворчала, что все это ровно спектакль скомороший. Целое шествие, понимаешь, устроили. Князь смеялся и выразился в том духе, что «спектакли скоморошьи», как очень точно она заметила, – это вообще большая часть жизни власть имущих. Потом Ладимир Мечеславович еще и хмыкнул, что пока представление еще и не начиналось, вот приедут в терем…

Предсказания князя сбылись. Стоило им въехать во двор, тут же понабежала куча народу, и поднялась такая суматоха, какой не было и на поле битвы. Кто-то возносил хвалу богам, кто-то чествовал победителей, кто-то охал над ранеными. Плач скорбный разнесся над теми, кто ушел Вслед За Предками. Надо было и пленников определить. Воины спешили обнять родных, скинуть с себя доспехи и оружие (князь запретил снимать кольчуги ранее, опасаясь подвоха). Скакунов конюхи принимали.

Буяна подумала, что еще немного – и она начнет кричать в голос. Но ее аккуратненько кто-то цапнул за локоток и отвел в сторону. Это оказался Гойдец, боярин, в чьем управлении находился Разбойный приказ. Тот еще был мужичонка. Мать его, кстати говоря, была откуда-то с востока, из кочевых племен. Отец же потомственный боярин, но из роду не сильно знатного, известного лишь своею преданностью князю. Гойдец же все про всех знал. Хитрован, недаром носящий прозвище Лиса. Спуску татям не давал. Если и был в чем замешан, то об этом никто не знал, хотя многие догадывались. Но князь не раз по секрету говорил Буяне (а может, и скорее всего, не только ей), что лучшего начальника для этого непростого приказа ему не найти. Потому как, кроме маленьких грешков, сильного урону казне и городу не наносящих, да и совершаемых больше из любви к искусству, других недостатков у Гойдеца не было, а лучше него никто разный лихой люд не знал. Ведьма также подозревала, что некая хитроватость Гойдеца была более от специфики работы, чем от чего-то еще. С кем поведешься, как говорят…

Почти удавшийся заговор против князя стал для Гойдеца настоящим потрясением. Во-первых, какой удар по самолюбию. Во-вторых, у Лисы было полно недоброжелателей, жаждущих или убрать столь дельного главу Разбойного приказа, или занять его место. Впрочем, часто оба мотива сливались, ибо ничто так не отделимо друг от друга, как деньги и власть. К тому же злые языки могли и что нехорошее нашептать: мол, как это так наш молодец оплошал, виданое ли дело, чтобы глава Разбойного приказа ничего не знал про заговор против князя; может, он сам замешан?

Буяна все это прекрасно понимала, хотя, по ее разумению, нет более хлопотной и тяжелой работы, как та, что была у боярина. Не все же воровать, нужно и самих татей ловить. Но своего ума другим не вставишь.

Сейчас же Лиса прикладывал все усилия для того, чтобы как раз загладить свой промах.

– Буяна Гориславовна, позволь принести тебе мою величайшую благодарность за участие в…

– Гойдец… – Ведьма устало вздохнула. Глава Разбойного приказа не раз обращался к ней за помощью. Особенно если преступление попахивало магией. Опять же амулеты они регулярно покупали. Трупы для них она тоже поднимала и заставляла говорить. Самое забавное – это когда срабатывали ее охранные заклинания и приходилось стаскивать какого-нибудь бедолагу с крыши или забора, где он сидел магией приклеенный. Самые разные порой случались ситуации, когда его службе требовалась помощь профессиональной ведьмы. Правда, как ни упрашивал ее Лиса, клубочки-поисковики она так и не смогла для них сделать. А то как было бы удобно – приказываешь найти ковер персидский, прошлой ночью украденный, он и приведет к нему. Но сейчас Буяне было тяжело. Не тот Гойдец был человек, чтобы вот так просто с ним разговаривать. Слова тут особые нужны, а после… одной битвы, второй, лечения… не было у нее сил подбирать их. – Гойдец, ты спроси по-простому, хорошо? У меня сейчас такой перерасход сил, что я готова свалиться прямо тут, и только гордость меня удерживает от этого. – Глава Разбойного приказа посмотрел на нее очень внимательно. – Послушай, я знаю, о чем ты сейчас думаешь, не осуждаю я тебя за что-нибудь, или пуще того, не замешан ли ты, но пойми же…

На этом моменте к ним, стоящим в темном уголке, решительно подошел варлок. Буяна еще подумала, что с таким лицом идут кому-то бить морду. Причем от ревности. Конечно же это не так, но чародей сейчас тоже на взводе, и кончиться это может совсем нехорошо.

– Милая… – Лихослав намеренно подчеркнул это слово. «Ну вот, начинается», – обреченно подумала ведьма. – Князь дал нам немного времени на сон. Так что поехали домой.

Колдунья заметила, как напрягся Гойдец, и поняла, что надо срочно что-то делать. Лиса сейчас предпочтет лечь костьми, но добиться ответов на свои вопросы. То же самое с варлоком – лоб расшибет, но уведет ее домой. Буяна искренне подивилась отсутствию внутреннего протеста против его диктатуры. «Наверное, я просто устала», – решила она перенести размышления на эту тему.

– Лихослав… – осторожно, путаясь в самых простых словах, начала она. – Я думаю, мы должны ответить на вопросы главы Разбойного приказа.

Гойдец через силу улыбнулся и уже протянул руку для знакомства.

Варлок проделал тот же маневр.

– Думаю, княжна Велислава ответит на все вопросы. Она в курсе всех событий, – с очень честными глазами соврал чародей.

– Я ее уже расспросил, но боюсь, что она не знает слишком многого, и вам обоим все же придется ответить на мои вопросы.

Глаза Лихослава нехорошо сощурились.

– Хорошо, – тем не менее ответил он. Потом вдруг пронзительно свистнул, и к ним подлетел Ворон. – Мы сделаем это с удовольствием. Будем ждать сегодня вас в доме у Буяны через пять часов.

С этими словами, повергшими всех, кто их слышал в шок, он вскочил на коня, затащил в седло ведьму, усадил перед собой, изысканнейшим образом попрощался и тронул Ворона пятками, не слушая никаких возражений.

Только когда они проехали с пол-улицы после княжьего терема, к Буяне вернулся голос.

– Лихослав, это был глава Разбойного приказа! – возмутилась она.

– И что?

– А то, что с этим человеком надо дружить. А ты только что послал его… отправил его дальней дорогою! Между прочим, у него совсем не праздный интерес!

– Я заметил его непраздный интерес! Ха! Как он тебя уволок в темный угол!

– Лихослав! Ты что, совсем спятил?! Да я его как женщина в последнюю очередь интересую! Его сейчас волнует только…

– Я знаю, знаю, Буяна! Все я знаю. Но суть в том, что если мы сейчас будем с ним общаться, это займет часа три, не меньше. А нам через шесть пред княжьи светлы очи. А если мы не выспимся, то ни тот ни другой пользы от нас никакой не получит.

– И все равно… можно было как-то деликатнее…

– Нельзя, Буяна. Ты же умница, а сегодня я тебя не узнаю. Ты что, теряешься перед всякими разными особами? Ну подумаешь глава Разбойного приказа!

– Ты не понимаешь. Это такой человек, что с ним надо дружить.

– Нет, Буяна, это ты не понимаешь. Дружить нужно. Но надо, чтобы с самого начала они чувствовали, что им под тебя надо подстраиваться, а не тебе под них. Ничего, у него там сейчас полно дел. Найдет чем заняться, а потом мы придем и все ему и князю сразу выложим.