Роджер Желязны - История рыжего демона Страница 30

— Дорогой Аззи, тебе следовало бы осмотрительней обращаться с такими мощными заклинаниями и не вызывать меня столь бесцеремонно. Знаешь, у духовных консультантов тоже есть личная жизнь. Согласись, малоприятно, если приходится все бросать лишь потому, что какой-то молодой демон решил тебя срочно вызвать.

— Прошу прошения, но раньше ты был так добр ко мне… Меня заставила жестокая необходимость.

— Что ж, послушаем, что это за необходимость, — сказал Гермес. — Конечно, у тебя не найдется чаши ихора?

— Конечно, найдется, — живо отозвался Аззи, наливая ихор в кубок, вырезанный из единого кристалла аметиста.

Пока Гермес не торопясь потягивал напиток, Аззи поведал ему о непредвиденных осложнениях, возникших при обучении Прекрасного принца.

— Дай подумать… — сказал Гермес. — Да, теперь я вспоминаю: о подобных случаях я читал в древних сказаниях. В классической литературе поведение Прекрасного принца называли «отказом героя от подвига».

— Никогда бы не подумал, что герои способны на такое, — удивился Аззи.

— О, очень даже способны. Что тебе известно о семье твоего героя?

— Нет у него никакой семьи! — воскликнул Аззи. — Я сам его создал!

— Это мне известно. Но вспомни, мы ведь знаем кое-что о судьбе его ног. Все части его тела, особенно сердце, в какой-то мере сохранили память о своих прежних владельцах.

— Да, у него сердце труса, — признался Аззи. — Что же до других подробностей его биографии, мне как-то не приходило в голову их узнавать.

— Хорошо, я сделаю это за тебя, — сказал Гермес и тотчас исчез, но не в клубах дыма, как исчезают обычные демоны, а в огромном столбе огня.

Аззи восхищенно смотрел на эффектный уход бога. Такому он и сам был бы рад научиться.

Гермес вскоре возвратился.

— Так я и думал. Твой герой с сердцем труса был средним из трех сыновей.

— Ах так? Ну и что же?

— Древняя мудрость гласит, что средний сын обычно самое никчемное создание. Старший сын наследует корону. Младший сын отправляется на поиски приключений, совершает подвиги и завоевывает королевство. Средний сын без толку околачивается; он не способен ни на что путное. Так природа компенсирует достоинства одного человека недостатками другого.

— Черт побери! — воскликнул Аззи. — Ну и влип же я с этим средним сыном, ко всему еще и трусом! Что же мне делать?

— Пока характер принца окончательно не сформировался, остается какая-то надежда его изменить. Может быть, тебе удастся убедить принца, что он — младший сын? Возможно, тогда он перестанет увиливать от подвига.

— А трусом он так и останется?

— Боюсь, останется навсегда, — ответил Гермес. — Конечно, чего-то ты сможешь добиться, особенно если расскажешь ему о храбрости и отваге его предков, но трусость — врожденный порок, который невозможно излечить уговорами.

— Что же ты предлагаешь? — спросил Аззи.

— Мне известно только одно средство от трусости, — ответил Гермес, — и это средство — трава, которую называют храбрицей вечнозеленой.

— Где она растет? — сразу спросил Аззи. — Она в самом деле действует?

— Ее эффективность не вызывает сомнений. Храбрица — ее называют также травой мужественности — вселяет в человека смелость и решительность. Но траву нужно давать только малыми дозами, иначе смелость обернется безрассудством, и героя убьют, прежде чем он успеет встать на тропу совершения подвигов.

— Трудно представить Прекрасного принца безрассудно храбрым.

— Дай ему каплю настоя травы, и ты будешь безмерно поражен, насколько сильно она действует. Но запомни, во всех случаях лучше сочетать храбрицу с чем-нибудь другим, например с хладандрией, травой осторожности и предусмотрительности.

— Запомню, — заверил Аззи. — Так где же найти эту храбрицу?

— Найти ее непросто, — признался Гермес. — В золотом веке она росла повсюду. Никто ее не собирал, ибо тогда храбрость была не нужна; людям было достаточно уметь наслаждаться жизнью. Потом наступил бронзовый век, в котором люди научились воевать друг с другом, и, наконец, железный век, когда человек стал воевать не только с человеком, но и со всеми другими существами. В те годы люди поглощали траву в огромных количествах, и в этом кроется один из секретов безумной храбрости древних. Но бесчисленные войны вместе с безрассудной смелостью воинов привели к тому, что человеческая раса едва не вымерла. Потом изменился климат, и храбрица исчезла с лица Земли. Теперь ее можно найти только в одном месте.

— Что это за место, скажи мне! — потребовал Аззи.

— Самые дальние полки склада адского отдела снабжения, — ответил Гермес. — В свое время все оставшиеся растения собрали, высушили, приготовили из них настой на ихоре и оставили там на вечное хранение.

— Но я столько раз просил у снабженцев что-нибудь в этом роде! Мне неизменно отвечали, что они и слыхом не слыхивали ни о чем подобном.

— Это на них похоже, — сказал Гермес. — Тебе придется найти способ заставить их заняться более тщательными поисками. Извини, Аззи, но другого средства я не знаю.

Перед Аззи встала нелегкая задача, потому что адские снабженцы все более и более открыто увиливали от выполнения его заказов. У Аззи складывалось впечатление, что снабженцы отказали ему, не потрудившись даже посмотреть, есть ли на складах нужная Аззи вещь, и теперь дремлют в надежде, что все образуется само собой. Аззи не на шутку встревожился.

Он поговорил с принцем, рассказал ему о героических деяниях его выдуманных предков и убеждал брать с них пример. Принца эти убеждения нисколько не тронули. Аззи принес ему портрет принцессы Скарлет, написанный демонами-художника-ми; можно было ручаться, что они не упустили ни одной привлекательной черты принцессы. Прекрасный принц остался равнодушным к портрету и вместо того, чтобы восхититься красотой принцессы, начал пространно рассуждать о том, что, когда он станет немного постарше, непременно откроет дом моделей.

Был ранний вечер. За день жаркое августовское солнце основательно прогрело аугсбургский дом демона. Аззи сидел перед камином в большом грубо обтесанном кресле и листал последний выпуск экспресс-информации Министерства адских дел. Это был самый обычный выпуск, с призывами к каждому вершить зло ради общего дела, с перечнем намечавшихся адских общественных мероприятий, с календарем дней рождения созданий, которых помещали в детские колыбельки взамен похищенных настоящих человеческих младенцев (тех потом немного переделывали и переправляли в Новый Свет, к ацтекам, кровавые жертвоприношения которых вызывали всеобщее восхищение), с объявлениями о праздничных пожарах в людских жилищах и о распродаже в преисподней, короче говоря, обычная ерунда с изредка встречавшимися там и сям репортажами о настоящих новостях. Аззи читал выпуск без особого интереса. В этих сообщениях из родного дома редко встретишь что-то полезное.

Веки Аззи отяжелели, и он задремал. В этот момент в высокую дверь парадного входа кто-то забарабанил так громко, что Аззи чуть не свалился с кресла. Прекрасный принц перерисовывал с глиняной таблички на пергамент модели греческих туник; не успело в поросшей лесом соседней лощине замолкнуть эхо последних ударов, как принца и след простыл. Только старый Фрике внешне оставался невозмутимым, что, впрочем, совсем не объяснялось его исключительной храбростью; неожиданный грохот перепугал его настолько, что он буквально оцепенел, как, говорят, цепенеет кролик, когда на него стрелой падает сокол, сложив крылья и выставив вперед острые когти.

— Для гостя поздновато, — вслух размышлял Аззи.

— И громковато тоже, хозяин, — поддакнул Фрике, вышедший из оцепенения и теперь дрожавший от страха.

— Возьми себя в руки, приятель, — сказал Аззи. — Наверное, это всего лишь заблудившийся путник. Поставь на огонь большой чайник, а я посмотрю, кто к нам пожаловал.

Аззи подошел к двери и откинул массивные задвижки, выкованные из дважды закаленной стали.

На пороге стоял гость — высокое, ослепительно белое человекоподобное существо. На его голове блестел простой золотой шлем с голубиными крыльями по бокам. Гость был в снежнобелых доспехах, а с его плеча свешивался горностаевый плащ. У него были крупные правильные черты лица и большие голубые глаза. Гостя можно было назвать красивым, но его красота казалась почему-то безжизненной и бесцветной.

— Добрый вечер, — сказал гость. — Кажется, я попал по адресу. Это резиденция демона Аззи Элбуба, не так ли?

— В этом ты прав, — ответил Аззи, — но я тебя не приглашал. Как ты осмелился вторгаться в мой дом, когда я отдыхаю?

— Я искренне сожалею, что пришлось нарушить ваш покой, но мне было приказано явиться сюда как можно быстрее.