Джон Де Ченси - Замок Воинственный Страница 30

— Всего доброго, — произнес голос ему в спину.

Пробираясь по фервею, Такстон всю дорогу бормотал себе под нос:

— Всего доброго, черт тебя побери.

Подойдя к Далтону, который примеривался к подготовительному удару седьмым айроном, он побросал клюшки на землю.

— С меня хватит, сыт по горло.

— В чем дело?

Такстон изо всех сил пнул по мешку ногой.

— Ну ладно, стерпел я все эти прибамбасы, на вулканы и на землетрясения и глазом не моргнул, ни кислотные преграды, ни это жуткое зверье — ничего меня не проняло. — От следующего пинка мешок покатился по земле, а клюшки разлетелись в разные стороны. — Но когда к тебе в темных углах пристают всякие страхолюдные извращенцы с оскорбительными предложениями, это уже слишком.

— Что это с тобой, из-за чего весь сыр-бор?

— Да пошли они все. Нет у них на это права.

— Не бери в голову, старик.

Такстон пригладил взъерошенные волосы. Два раза глубоко вдохнув, он устало перевел дыхание.

— Извини. Не буду больше скандалить.

— У нас на грине проблемы, если ты еще не заметил.

Такстон повернулся на каблуках.

— Не смотри!

— Что?

Далтон потянулся к нему и крутанул его в обратную сторону:

— Не смотри ему в лицо. Это василиск.

— Но как ты...

Далтон обернулся через плечо.

— Он поворачивается. Глянь-ка быстренько.

Такстон бросил взгляд. Распластавшаяся по грину краснокожая громадина напоминала тридцатифутовую ящерицу с наростом или плавником на спине.

— Треклятая розовая игуана, вот что это такое, — заявил Такстон.

— Это василиск. Встретишься с ним взглядом, и тебе конец.

Такстон подтянул к себе мешок и достал новый мяч. Рассчитав удар, он выбрал айрон и запустил мяч свингом. Проследив взглядом траекторию его полета, он поднял мешок и направился к грину.

Василиск бродил в траве рядом с бункером, куда попал мяч. Когда Такстон с веджем в руке с трудом пробирался к нему по песку, монстр, наблюдая за ним, поднял голову.

— Неплохой удар, — прокомментировал василиск. — Но песок здесь плотно утрамбован, так что поаккуратнее.

Такстон оставил замечание без ответа.

— На вашем месте я бы воспользовался питчинг-веджем, а не сэнд-веджем. Если вы попытаетесь просто подкинуть его, то далеко не продвинетесь.

Такстон стиснул зубы и, нацелившись, изо всех сил ударил по мячу свингом. Вырвавшись из песка, мяч рикошетом отскочил от края грина и, описав дугу, угодил обратно в бункер.

— Проклятье!

— Я ж вам говорил, — заметил василиск.

— Да пошел к черту!

Василиск захихикал:

— Держите себя в руках!

Такстон пару раз размахнулся, примеряясь, затем поднес клюшку к мячу, теперь находившемуся уже ближе к грину. Передумав, он взял другую клюшку, питчинг-ведж.

— Правильно, — одобрило существо. Такстон что-то пробормотал и опять ударил свингом. Мяч, проскакав через грин, завершил свой путь на порядочном расстоянии от лунки.

— На лучшее трудно было надеяться, — утешил его василиск. — Неплохо сыграно.

— Спасибо, — усмехнулся Такстон.

— Невежливо, знаете ли, отводить взгляд, когда вы с кем-то разговариваете.

— Простите, тяжелый день. А для болтовни нет времени.

— Ничего страшного. Времени нет ни у кого. Вы ничем не лучше. И все равно это неприлично.

— Послушайте, — в сердцах бросил Такстон через плечо, — меня уже просто достали своими разговорами всякие чудики. Так что не сочтите за грубость, я немного поиграю в гольф, не отвлекаясь на беседы со страшилками.

— Можно было сказать то же самое, глядя мне в глаза.

Такстон круто развернулся:

— Слушай, я могу без тебя...

В следующее мгновение он уткнулся лицом в бункер. Приподнявшись на локтях, он выплюнул песок, перекрутился и увидел, что за ноги его держит Далтон. Такстон удивился, как такой пожилой человек умудрился столь стремительно подставить ему подножку.

— Я знал, что этот гад тебя спровоцирует.

— А... Ну, спасибо. Спасибо, старик. Я просто был вне себя.

Они поднялись на ноги и отряхнулись от песка.

— Один взгляд на него, — напомнил Далтон, — и ты, почитай, мертвец.

— Ну вот, теперь вы скажете, — капризно продолжал василиск, — что дыханием я тоже могу убить. Повторите эту старую, как мир, вздорную песенку о том, что мой род вывелся на навозной куче из петушиного яйца.

— Простите, — извинился Далтон. — Я не хотел обидеть лично вас.

— Бьюсь об заклад, что среди ваших лучших друзей найдутся василиски.

Надменно качая головой, существо развернуло покрытую чешуей тушу и уползло.

— Самое неприятное, — заметил Такстон, — то, что все они ужасно обидчивы.

— Что ж, комплексы меньшинств. Ты готов к патту?

Они оба сделали патт, набрав по богги. Направляясь прочь от грина, Такстон зевнул.

— Прошу прощения! Далтон, как ты думаешь, давно мы здесь торчим?

— Я потерял счет времени.

— По-моему, так уже несколько дней. Хотя такого быть не может. Мы и восемнадцати лунок не сыграли.

— В разных вселенных время идет по-разному.

— Да, но я веду речь о субъективном времени. Мне кажется, что мы здесь уже больше суток.

— Возможно, — согласился Далтон. — Мы не торопились. Мы твоей ногой после обеда несколько часов занимались.

— В общем, не знаю, как ты, а я порядком вымотался.

— Тогда давай снимем номер вон в той гостинице.

— Что? — Такстон замер и огляделся. — Что ж, должен заметить, она тут весьма кстати.

— Я же говорил тебе, что это поле хорошо спроектировано.

— Вдохновенным психопатом. Погляди только на это строение.

ПАНСИОНАТ «ПРЕИСПОДНЯЯ»

Уютные номера, завтраки

Добро пожаловать, милостивые гости!

Здание представляло собой нагромождение готических башенок и куполов, прогулочных галерей и окон-розеток. Кругом расстилалась болотистая пустошь с пожухлой осокой да съежившимися пучками травы.

Небо прорезала молния, и над болотом прогремел гром.

— Да, хорошо бы выспаться, — сказал Такстон. — Кстати, как за это платить?

— Знаешь, я с собой по привычке захватил «Америкэн-экспресс», — откликнулся Далтон. — Собирался расплатиться по ней в ресторане, пока известные события не избавили меня от этой необходимости.

— Разумеется, сэр, — сообщил портье-горгулья, — мы принимаем все основные кредитные карточки.

— Хорошо, — кивнул Далтон. — Найдется у вас двухместный номер с ванной?

— У нас есть в восточном флигеле чудесный номер с видом на Проклятую Пустошь.

— Как мило, — обрадовался Такстон.

Далтон расписался в гостевом журнале, а Такстон тем временем изучил ассортимент магазина для постояльцев. Тут продавались талисманы, пентаграммы и другие оккультные принадлежности, а также мыло с необычным запахом, кружки с надписями и солеными конфетами. Внимание его привлекли деревянные куклы. Явился коридорный, и пришлось оторваться от этого зрелища.

Номер был обставлен причудливой мебелью, украшенной кружевными салфеточками, а над постелями красовались балдахины.

— Очаровательно, — заметил Далтон. — Здесь можно прекрасно провести выходные.

— Несомненно, — согласился Такстон, поднимая трубку телефона и просматривая обнаруженное им на тумбочке меню. — Портье? Да, номер двести три. Ужин еще можно заказать? Завтрак? — Он поглядел на часы. — Отлично. Тогда чай, тост, апельсиновый сок, два петушиных яйца и самый большой стейк из василиска. С кровью, пожалуйста. Именно так. Номер двести три, и побыстрее.

Город

Когда они сели в омнибус, идущий в пригороды, рассвет еще не начался. Небо было беззвездным, а улицы — почти пустынными, тишину нарушала лишь одинокая машина-дворник, волочившаяся вдоль обочины. Водитель омнибуса приветствовала их бодрой улыбкой.

— Раненько начинаете, — заметила она. — Ваше предприятие перевыполняет план?

— Все лучше и лучше! — ответил Джин.

— С каждым днем! — откликнулась та.

Джин инстинктивно полез в карман за мелочью и удовлетворенно отметил, что рефлекс еще сохранился. Прошедшие два дня показались ему целой жизнью.

Пока они ехали, он держал Алису за руку гак, чтобы не видела водитель. Еще некоторое время за окном мелькали многоквартирные дома, затем они стали перемежаться более старыми зданиями, когда-то рассчитанными на одну семью, а теперь нарезанными на крошечные квартирки. Было тут много и незастроенных площадок с оголенными фундаментами. Город выглядел незавершенным, словно постоянно перестраивался. Прошлое стиралось, а поверх него возводилась новая жизнь. Вскоре местность стала уныло ровной, лишь вертикальные штрихи редких каменных глыб вносили некоторое разнообразие.

Рассвело, и небо озарилось багрянцем.

— Ты знаешь, где конечная остановка?

Алиса покачала головой:

— Никогда не ездила этим маршрутом.