Алексей Калугин - Не так страшен черт Страница 32

С фасада здания ЦК ВЛКСМ никакой вывески, извещающей о том, что по другую его сторону находится английский паб, естественно, не было, поэтому мало кому было известно об этом райском местечке. Я и сам узнал о пабе совершенно случайно – его название упомянул во время беседы один из моих клиентов, кстати, тоже так и не заплативший по счету. Однажды, оказавшись поблизости, я заглянул в паб просто из любопытства. Удивительная атмосфера этого необычного даже для нынешней Москвы места очаровала меня с первого раза, и с тех пор я стал бывать здесь при каждом удобном случае.

Пиво в «Гербе старого герцога» было отменное, а кухня, хотя и не отличалась особенно изысканными блюдами, на мой вкус была просто превосходна. К тому же даже в полдень, когда сотни тысяч служащих ищут, где бы можно было быстро и недорого перекусить, в пабе редко собиралось более десяти человек. Вначале у меня даже появилось подозрение, что паб является местом, где агенты НКГБ встречаются со своими информаторами. Но, притащив как-то раз с собой целый кейс всевозможных приборов, я не зарегистрировал в зале никакой подслушивающей аппаратуры.

Но что меня приводило в подлинный восторг, так это то, что «Герб старого герцога» был настоящим английским пабом, в атмосфере которого не ощущалось даже намека на кич, присущий практически всем новомодным заведениям, стилизованным под тот или иной образец, заимствованный из чужой культуры.

Поставив «Хэлл-мобиль» на платную стоянку возле Политехнического музея, мы с Гамигином пешком обогнули мрачное серое восьмиэтажное здание и, оказавшись во дворе, поднялись по трем ступенькам на узкое крылечко, над которым, между двумя кашпо с живыми маргаритками и львиными зевами, размещалась расписанная вручную вывеска, подтверждающая, что мы на верном пути.

Войдя в паб, мы оказались в длинном зале со сводчатыми потолками, вдоль которого тянулась кажущаяся бесконечной стойка с невообразимо огромным количеством начищенных до блеска кранов, на каждом из которых была закреплена этикетка того или иного сорта пива. Чуть в стороне от стойки на небольшом возвышении в произвольном порядке были расставлены квадратные столики. Неяркие светильники, скрытые за выступами кирпичной кладки на потолке и стенах, наполняли зал приглушенным светом, создавая спокойную и, я бы даже сказал, интимную атмосферу. Посетителей, как всегда, было немного. Четверо человек, из которых двое пришли вместе, сидели за столами, еще двое потягивали пиво у стойки.

– Добрый день, – приветливо улыбнулась нам миловидная молодая девушка в голубой униформе.

При подобном ко мне обращении я не могу устоять – сразу же чувствую, как физиономия начинает расплываться в невообразимо глупой счастливой улыбке, и ничего не могу с этим поделать. Наверно, это происходит от того, что по роду моей деятельности мне не так часто приходится сталкиваться с добрым отношением к собственной персоне, не имеющим под собой никаких скрытых помыслов. Обычно либо людям что-то нужно от меня, либо я сам пытаюсь из них что-то вытянуть. А здесь просто «Добрый день» – и душа тут же начинает петь, а сердце тает, словно осколок льда под мартовским солнцем. Не знаю, испытывал ли нечто похожее детектив Гамигин, но только, взглянув на черта, я заметил, что он тоже улыбается.

В пабе имелся огромный выбор пива, но мы с Гамигином остановили свой выбор на «Адском», хотя оно и было самым дорогим, что вызвало недоумение моего напарника, заметившего, что в Аду тот же самый сорт пива стоит в три раза дешевле. Черт попросил налить ему светлого «Адского», я же, как обычно, выбрал портер. Из еды мы заказали по половинке жареного цыпленка с картофелем-фри и по большому овощному сандвичу с майонезом. Взяв наполненные пивом высокие толстостенные стаканы, мы направились в дальний конец зала, где выступ стены образовывал небольшой закуток, в котором как раз и стоял облюбованный мною столик.

Отпив пару глотков из своего стакана, Гамигин одобрительно кивнул:

– Настоящее «Адское».

– А что, бывает и ненастоящее? – поинтересовался я.

– В Московии, как нам достоверно известно, существует несколько цехов по изготовлению и розливу поддельного «Адского» пива, – ответил на это черт, – в связи с чем производители истинного «Адского» пива не только терпят убытки, но и их репутации наносится существенный вред. Однако на все наши запросы НКГБ неизменно отвечает, что данные факты не подтверждаются.

– Это означает, что, во-первых, подпольные пивные цеха контролируются «семьей», а во-вторых, никто не станет чинить им препятствий в изготовлении и распространении фальшивой продукции, даже если вы дойдете со своими жалобами до самого Градоначальника. – Я глотнул пива и с удовольствием чмокнул губами, после чего добавил: – Единственный выход, который я вижу, – это самим отыскать подпольные пивоварни, послать туда диверсионные группы, да и взорвать цеха ко всем чертям.

– Взорвать, говоришь… – Гамигин как бы в задумчивости провел ногтем большого пальца по левой брови. – Ты уверен, что этот паб не прослушивается?

– Проверь сам, – предложил я черту.

Про себя же я с одобрением отметил, что детектив Гамигин, как истинный профессионал, даже за стаканом пива не теряет бдительность.

Поработав пару минут со своей портативной аппаратурой, которой мне оставалось только завидовать, Гамигин удовлетворенно кивнул:

– Все чисто.

Официантка в такой же голубой униформе, как и девушка за стойкой, принесла заказанные нами сандвичи, пожелала приятного аппетита и, сообщив с улыбкой, что горячие блюда будут готовы через десять минут, удалилась.

– Удивительно приятное место, – заметил Гамигин.

– Да, – согласился я, – в особенности после Интернет-кафе.

Еще по дороге из Интернет-кафе я решил посвятить Гамигина в суть дела, которым мы с ним занимались. Демон-детектив оказался не просто любопытствующим наблюдателем, а крепким профессионалом и к тому же весьма полезным партнером, поэтому, после недолгих колебаний, я пришел к выводу, что с моей стороны было бы в высшей степени непорядочно продолжать пользоваться услугами Гамигина, держа его в неведении относительно того, чего ради все это делается. Я подумал, что, возможно, дело, которым я занимался по заказу Виталика Симонова, могло бы представлять для детектива Гамигина хотя бы чисто теоретический интерес.

К тому времени, когда официантка принесла нам цыплят, Гамигин уже знал все, что было известно мне самому о Красном Воробье и о том, что связывало его с далеко не самым умным представителем младшего командного состава «семьи».

Пока я вводил своего напарника в курс дела, наши стаканы опустели, и черт сходил к стойке, чтобы заново наполнить их.

– Знаешь, что лично мне представляется во всем этом наиболее любопытным? – спросил он, ставя стаканы с пивом на стол.

Я вопросительно поднял бровь.

– То, что оба дела, за которые ты взялся вчера, имеют отношение к людям с птичьими именами: Ястребов и Красный Воробей.

– Прибавь к ним еще и типа по имени Ник Соколовский, – усмехнулся я.

Теперь уже Гамигин посмотрел на меня с немым вопросом.

Я не стал темнить и поведал черту о деле, которое досталось мне от святош.

– Если это и совпадение, то в высшей степени необычное, – задумчиво произнес Гамигин, после чего сделал большой глоток пива.

– Ястребов и Соколовский – не самые редкие фамилии в Московии. – В отличие от черта, я не склонен был придавать большого значения совпадениям. – А что касается Красного Воробья, – я пожал плечами, – это только кодовое имя пользователя сети Интернет. Настоящее его имя нам пока еще неизвестно.

– И все равно это очень странно, – упорно продолжал стоять на своем Гамигин.

Чтобы положить конец сомнениям черта, я показал ему фотографию, которая лежала у меня в кармане.

– Тебе знакомо это лицо?

Внимательно рассмотрев снимок, Гамигин отрицательно покачал головой.

– Это Ник Соколовский, – сказал я, прижав фотографию указательным пальцем к столу. – Как видишь, он не имеет ничего общего с Семеном Семеновичем Ястребовым, которого вы нашли мертвым в туалете торгового комплекса, а потом вновь потеряли.

– Ни дактилоскопических, ни генетических исследований найденного трупа мы, к сожалению, провести не успели, – по-прежнему задумчиво произнес Гамигин. – Соколовский и Ястребов примерно одного возраста. А внешность, как известно, можно изменить.

– Да, но не за пять дней, – усмехнулся я.

Гамигин как-то странно качнул головой, но ничего не ответил.

Я наколол на вилку поджаренную до хрустящей румяной корочки картошку.

– И все же мне кажется, что это не простое совпадение, – продолжал гнуть свое черт.

– Что именно? – осведомился я.

– То, что практически одновременно бесследно исчезли трое человек.

– Два человека и один труп, – поправил я черта.