Екатерина Казакова - Коммандос из демиургов Страница 33

— Даррья, после смены начальника гарнизона в Лесном торжище неспокойно, будет лучше, если драконы пойдут с тобой. И оденьтесь как принято у варрлов. А я пока открою юному дарованию секрет, как восстанавливать свои силы после длительного полета. — И, сграбастав вампиреныша за шкирку, поволок его в кусты.

Заметив мой растерянный взгляд, Синий тут же наябедничал:

— А мелкий гад почти всю дорогу проспал у тебя за пазухой.

Услышав, какую змею в буквальном смысле слова пригрела на груди, я, как слон, вломилась в низенький кустарничек и от души заехала демиурчику в ухо со словами:

— Ах ты, прыщ гноявый, решил: сохраню задницу для своей невесты в сухом, надежном месте — и залез ко мне погреться? Да я тебе сейчас за такие дела оставлю только два зуба, чтоб помидоры прокусывать. Ты у меня всю свою жизнь на вставную челюсть работать будешь!!!

Федору удалось меня оттащить от не сопротивляющегося Крыса только после того, как тот поклялся отомстить за мою поруганную честь. Погрозив на прощанье кулаком, я, спотыкаясь на каждом шагу, поползла наводить шороха в провинции. Бальзамом на израненную душу лилось чертыхание драконов, которым тоже пришлось облачаться в попугайские коздюмцы.

«Странно, но у входа нет охраны, не к добру это», — почесала макушку наблюдательность, едва мы вошли в город.

Затащив за угол своих сопровождающих, я закурила и предложила немножко понаблюдать за прохожими.

Через полчаса мне открылась неприятная истина. Народ от людей в форме шарахался похлеще, чем наши граждане от ментов. Те же в свою очередь вели себя как хозяева, вернее, как захватчики. Щипали девиц за задницы, вырывали у идущих из лавок женщин корзинки с продуктами, трясли всех проходящих мужиков, как копилки, горланили пьяные песни и задирали молодых ребят. И, замечу, все это было белым днем, о том, что тут творится с наступлением ночи, думать не хотелось. Дракон, глядя, как только что на наших глазах избили мужчину, вступившегося за свою жену, сжав кулаки, прорычал:

— Надеюсь, ты не будешь возражать, если я сейчас сожгу весь этот воровской притон?

Как бы мне ни хотелось с ним согласиться, но пришлось напомнить, что помимо этих ублюдков тут есть мирное население. А еще все, что я видела, не вязалось с рассказом старосты про нового командира — или он еще не приехал, и подчиненные устроили гульбарий, или начальник был еще хуже предыдущего. Срочно хотелось во всем этом разобраться, ведь в ближайшее время тут должна была открыться ярмарка, на которой я очень хотела поприсутствовать.

Пока набивала сумки копченостями для Сосискина, сладостями для лесных друзей и безделушками для русалок, тысячу раз сказала вампиру «спасибо». Не порекомендуй он мне взять с собой телохранителей и выглядеть как благородная, меня бы уже раз сто изнасиловали, ограбили и оставили умирать в какой-нибудь канаве. Даже присутствие за нашими спинами трех мужчин не спасало нас с Оранжевой от сальных шуточек и непристойных предложений.

У разгневанной драконочки по коже пробегали полоски чешуи. Побоявшись, что она сейчас примет свой истинный облик, мы быстро затащили ее в первый попавшийся двор и заставили исчезнуть. Не то чтобы я боялась драки, но, зная мстительность всяких подонков, можно было догадаться, что они потом всласть отыграются на ни в чем не повинных гражданах.

Под конец нашего похода по лавкам казалось, что меня вываляли в грязи, а в горле пересохло от постоянного крика, которым я глушила зарвавшихся скотов. Глотку срочно требовалось промочить, и мы решили зарулить в небольшой трактирчик, попавшийся нам на глаза, предварительно отправив на разведку Зеленого. Убедившись, что «доблестных военных» там нет, он подал знак, и мы торопливо прошмыгнули внутрь.

Ожидая заказ, я цепким взглядом окидывала посетителей. Благодаря множеству прочитанных в свое время фэнтезийных историй и личному опыту, полученному из квеста по Лабуде, я без труда узнала трех гномов, жителей степей, одного надменного эльфа, странствующую магичку (меч за спиной, тощий кошелек на поясе и миска с пустой кашей на столе). Еще присутствовали всякие пьянчужки и стремный бард, поразивший меня своим писклявым голосом и бандурой, которую он прижимал к себе загипсованной рукой. Короче говоря, ничего интересного, можно было смело сворачивать просмотр и наконец заняться принесенным пивом.

Но вдруг я заприметила в крайнем углу женщину, перед которой стояла приличного размера полупустая бутылка. Было в ней что-то такое, что меня сразу насторожило. Приглядевшись внимательнее, я поняла, что она до боли напоминает мне бывшую классную руководительницу. Когда та, одетая в кримпленовый костюм по моде семидесятых, прямая, как палка, чеканя шаг, появлялась в дверях и голосом, продирающим до костей, здоровалась, в классе наступала абсолютная тишина. А уж если классная орала: «Дегенераты!!! Толстой специально писал сцену про дуб, чтобы всякие придурки, как вы, могли блеснуть своим скудоумием на сочинениях!» — мы все старались из кожи вон вылезти, но осознать, на хрена он написал эту фигню на французском, продублировал на русском и какое вообще значение имеет это дерево для мировой литературы.

Вот вроде ничего особенного в незнакомке не было, если не считать нетипичной для местных короткой стрижки и мужского костюма, да и в целом не имелось ничего, внушающего уважение, но почему-то захотелось выпрямиться и положить руки на стол. Заметив мой интерес, женщина подняла на меня глаза и отсалютовала стаканом, а я машинально повторила ее жест. Наши маневры узрел хозяин, вертлявый мужичонка, который тут же подлетел и, не дожидаясь вопроса, угодливо зашептал:

— Уважаемая варрла хочет знать, кто посмел выразить ей свое непочтение? Или желаете, чтобы я ее выгнал?

Передернувшись от отвращения, мое варрлство сообщило, что всего лишь хочет знать, кто эта женщина.

— Ну… это… — хозяин добавил в голос гадливости, — это Бездонная Глотка, бывший начальник гарнизона. И понизил голос до змеиного шипения:

— Пьет, как выгнали со службы, скоро совсем пропьется.

Я заинтересованно выгнула бровь. По моим прикидкам женщина должна была квасить уже пару месяцев, но вот на запойную бомжиху эта уверенная в себе неизвестная никак не походила. Оттого-то мне жутко захотелось с ней познакомиться. Кинув халдею монетку, я решительно встала и направилась в сторону незнакомки. Вежливо попросив разрешения присесть и дождавшись равнодушного кивка, плюхнулась на стул и представилась.

— Треола Таисан, — отозвалась бывшая начальница гарнизона и сделала большой глоток. А потом, вытерев губы, равнодушно бросила:

— Если хочешь нанять меня в охранники или в сопровождающие твой караван, то иди к Наместнику в задницу.

— Что, мечом владеть не умеешь? — опережая меня, высунулось любопытство.

— Умею, но языком я владею лучше, — усмехнулась женщина в ответ.

И не успела я ляпнуть что-то типа: «Иностранным? И в каком размере?» — леди-военная отрезала:

— Я привыкла командовать людьми, а не рисковать своей жизнью за пару монет. Так что работа простой наемницы меня не интересует!

«Гордая и, несмотря на обстоятельства, не сломалась, не опускается до дешевой халтуры!» — вынесло вердикт уважение.

— Сработаемся, — подтвердил нюх на нужных людей.

Прежде чем предлагать вступать в наши стройные ряды, я все же выпытала причину ее сидения в этой дыре. История была стара как мир.

Треола происходила из семьи кадровых военных и, естественно, пошла по стопам отца и деда. С блеском закончив военную академию, она осталась в столице. Служила честно, не прогибалась, не давала кому надо, но женщине всегда трудно пробиться на чисто мужском поприще. В один далеко не прекрасный день она отказалась выполнить приказ, позорящий честь офицера, — возглавить карательный отряд, который направлялся в одно село, отказавшееся заплатить налоги по причине случившегося зимой мора, и ее отправили в Лесное торжище. По тем временам это было самое глухое место королевства, куда ссылали, как на каторгу, самых нерадивых солдат и офицеров. Пять лет ей понадобилось, чтобы из отстойника создать боеспособное подразделение и сделать укрепленный форпост. Но наслаждаться плодами труда Треоле не дали. В это время Наместник тьмы зачастил с налетами, и Тмутаракань стала для всех просто райским уголком. Граница далеко, нечисть почти не балует, для колдунов интереса тут никакого нет, сиди себе за крепостными стенами да лузгай семечки. Естественно, между придворными тут же развернулась борьба за теплое местечко. Приехала комиссия, придраться ни к чему не смогла, но были бы серебреники, а Иудушки всегда найдутся. Составили рапорт, что начальник гарнизона беспробудно пьет, а подчиненные занимаются чем угодно, но только не тем, что им предписано. Цидульку подписали подкупленные солдаты, и через месяц Треолу разжаловали, лишили полученного за заслуги варрлства и отправили в отставку без пенсии, но с волчьим билетом. На ее место пришел сынок советника короля по военным вопросам — как он «рьяно» исполняет свои обязанности, мы могли сами убедиться. Город превратился в клоаку, результаты усилий Треолы были похерены, а сама она сидела без работы.