Генри Каттнер - Пять рассказов о Гэллегере Страница 34

– А что, самогон? – заинтересовался старик и направился к органу, чтобы снова попробовать.

– Ничего подобного, – ответил Гэллегер, подползая на коленях к видеокамере. – А это что? Шпион? Мы тут знаем, что делать со шпионами, ты, мерзкий доносчик. – С этими словами он встал, схватил одеяло и накинул на агрегат.

Разумеется, экран тут же погас.

– Каждый раз я умудряюсь перехитрить самого себя, – заметил Гэллегер, выключая магнитофон. – Я взял на себя труд сделать это устройство, а потом заслонил его в тот момент, когда начались действительно интересные события. Теперь я знаю меньше, чем прежде, потому что увеличилось число неизвестных.

– Мир познаваем, – буркнул Джо.

– Любопытная концепция, – признался Гэллегер. – Но греки додумались до этого уже довольно давно. Думаю, если ты хорошенько поработаешь головой, то вскоре откроешь, что дважды два – четыре.

– Тихо, жалкий человек, – сказал Джо. – Сейчас я перехожу к абстракциям. Пойди открой дверь и оставь меня в покое.

– Дверь? А зачем? Ведь никто не звонил.

– Сейчас позвонят, – заверил его Джо. – О, слышишь?

– Гости с самого утра, – вздохнул Гэллегер. – Впрочем, может, это дед. – Он нажал кнопку, вгляделся в экран, но так и не узнал типа с лошадиной челюстью и густыми бровями. – Входите, – пригласил он, – и следуйте за ведущей линией.

Он алчно метнулся к органу.

Человек с лошадиной челюстью вошел в комнату, а Гэллегер сказал:

– Быстро, а то за мной гонится маленькая коричневая зверушка, которая выпивает все спиртное. Есть и еще парочка проблем, но эта самая главная. Я умру, если не выпью, так что говорите, в чем дело, и уходите. Надеюсь, я не должен вам денег?

– Это как посмотреть, – ответил мужчина с сильным шотландским акцентом. – Меня зовут Мердок Маккензи, а вы, надо полагать, мистер Гэллегер. Доверия вы у меня не вызываете. Где мой партнер и пятьдесят тысяч кредитов, которые были при нем?

Гэллегер задумался.

– Ваш партнер? Может, вы имеете в виду Джонаса Хардинга?

– Именно его. Моего партнера по фирме «Надпочечники Лимитед».

– Я его и в глаза не видел…

Однако тут вмешался Джо:

– Это тот мерзкий тип с большими ушами. Ну и гадок же он был!

– Все сходится, – кивнул Маккензи. – Я заметил, что эта ваша жужжащая машинка использовала прошедшее время. Вы случайно не убили моего партнера и не избавились от его тела с помощью какого-нибудь вашего изобретения?

– Интересно, с чего вы это решили, – сказал Гэллегер. – Может, у меня на лбу каинова печать? Или вы просто спятили?

Маккензи массировал свою лошадиную челюсть, одновременно разглядывая Гэллегера из-под густых бровей.

– Честно сказать, не велика потеря, – признался он. – В делах от него толку нет, он слишком пунктуален. Но, отправляясь к вам вчера вечером, он взял с собой пятьдесят тысяч кредитов. К тому же остается вопрос насчет тела, ведь страховая сумма огромна. Между нами, мистер Гэллегер, я бы ничего не имел против, если бы вы убили моего незадачливого партнера и забрали себе эти пятьдесят тысяч. Более того, я, пожалуй, оставил бы вам из них, скажем… десять тысяч. Но с условием, что вы представите документальное доказательство смерти Джонаса, чтобы мои доверители были удовлетворены.

– Логика, – восхищенно заметил Джо. – Чудесная логика. Удивительно, как эта логика может исходить от такого непрозрачного чудовища.

– Я выглядел бы еще чудовищнее, если бы имел такую же прозрачную кожу, как ты, – ответят Маккензи. – Конечно, если анатомические атласы не врут. Однако, мы говорили о теле моего партнера.

– Невероятно! – со злостью сказал Гэллегер. – Ведь в этом случае вы становитесь соучастником преступления.

– Ага, значит, вы признаетесь?

– Ни в коем случае! Вы слишком самоуверенны, мистер Маккензи. Держу пари, что вы сами убили Хардинга, а теперь пытаетесь подставить меня. С чего вы решили, что он мертв?

– Согласен, это требует объяснения, – заметил Маккензи. – Джонас был человеком серьезным, ни разу не бывало, чтобы он не явился на встречу, что бы ни случилось. Вчера вечером и сегодня утром у него были назначены встречи, в том числе и со мной. Кроме того, отправляясь к вам, он имел при себе пятьдесят тысяч кредитов. – Откуда вам известно, что он сюда дошел? – Я подвез его, высадил у ваших дверей и видел, как он входил.

– Однако вы не видели, как он выходит, а он все-таки вышел, – сказал Гэллегер.

Маккензи, нисколько не смущенный, принялся загибать свои костлявые пальцы:

– Мистер Гэллегер, сегодня утром я просмотрел записи о вас, и результат, признаться, неутешительный. В прошлом вы были замешаны в какие-то темные дела и не раз обвинялись в различных преступлениях. Доказать ничего не удавалось, но я подозреваю, что вы просто очень хитры. Полиция наверняка согласилась бы со мной.

– И на этот раз они ничего не докажут. Хардинг скорее всего дома, в своей кровати.

– А вот и нет. А пятьдесят тысяч кредитов – это куча денег, не говоря уже о его страховке, она еще больше. Фирма окажется в неприятном положении, если Джонас не отыщется, и дело наверняка кончится судебным процессом, а это дорогое удовольствие.

– Но я не убивал вашего партнера! – закричал Гэллегер.

– Ага, – усмехнулся Маккензи. – А если я сумею доказать, что это сделали вы, выигрыш для меня будет огромный. Надеюсь, вы понимаете ситуацию, мистер Гэллегер. Не лучше ли признаться, сказать, что вы сделали с телом, и получить свои пятьдесят тысяч?

– Вы говорили о десяти.

– Вы, наверное, сошли с ума, – с нажимом сказал Маккензи. – Я ничего такого не говорил. По крайней мере, вы не сможете этого доказать.

– Может, выпьем и поговорим? Мне пришла в голову новая мысль.

– Отличная идея!

Гэллегер нашел два стакана и настроил алкогольный орган. Один стакан он протянул Маккензи, но мужчина покачал головой и взял себе второй.

– В этом может быть яд, – сказал он. – Ваше лицо не внушает доверия.

Гэллегер игнорировал его замечание. Он надеялся, что с двумя полными стаканами таинственная коричневая зверушка не справится, и попытался выпить виски залпом, но вновь испытал танталовы муки: на язык попала всего одна капля. Стакан был пуст. Опустив его, он посмотрел на Маккензи.

– Дешевый трюк, – сказал гость, ставя свой стакан на стол. – Я не напрашивался на даровую выпивку. Но как вы сделали, что виски исчезло?

Разочарованный Гэллегер буркнул:

– Я колдун, продал душу дьяволу. За два цента я могу сделать так, чтобы вы тоже исчезли.

Маккензи пожал плечами.

– Я не боюсь. Если бы вы могли, то давно бы так и сделали. Но что касается колдовства, я не настолько скептичен, особенно после того, как увидел это чудовище в углу. Он указал на третий генератор, который вовсе не был генератором.

– Вы хотите сказать, что тоже его видите?

– Я вижу больше; чем вы можете себе представить, мистер Гэллегер, – загадочно ответил Маккензи. – И вообще, я иду в полицию.

– Минуточку… Это вам ничего не даст.

– Разговор с вами даст мне еще меньше. Раз вы так упираетесь, я попробую вызвать полицию. Если они сумеют доказать, что Хардинг мертв, я хоть получу его страховку.

– Подождите немного. Ваш партнер действительно был здесь. Он хотел, чтобы я помог решить одну проблему.

– И вы помогли?

– Н-нет, но вообще-то…

– Тогда и говорить не о чем, – ответил Маккензи и направился к дверям. – Мы вскоре увидимся.

Маккензи вышел, а Гэллегер задумчиво опустился на диван. Потом он поднял голову и принялся разглядывать третий генератор. Это был приземистый бесформенный предмет, нечто вроде усеченной пирамиды, и он пялился на него парой голубых глаз. Глаз, агатов или покрашенных в голубой цвет кусочков металла – Гэллегер не был уверен, что у него там такое. Предмет имел три фута в высоту и около трех футов в основании каждой стороны.

– Джо, – позвал Гэллегер, – почему ты мне об этом не сказал?

– Я думал, ты сам видишь.

– Я вижу, но не знаю, что это такое.

– Я тоже понятия не имею.

– А откуда он взялся?

– Только твое подсознание может знать, что ты сотворил вчера вечером. Может, знают еще дедушка и Джонас Хардинг, но их нигде нет.

Гэллегер подошел к видеофону и заказал разговор с Мэйном.

– Дедушка мог вернуться домой. Маловероятно, чтобы он взял с собой Хардинга, но нельзя исключать и эту возможность. Лучше проверить. Одно я знаю точно: у меня перестали слезиться глаза. Что это за штуку я собрал вчера вечером? – Он подошел к лабораторному столу и принялся изучать таинственную конструкцию. – Интересно, зачем я сунул туда рожок для обуви…

– Если бы у тебя всегда были под рукой нужные детали, Гэллегеру Бис не приходилось бы использовать что попало, – безжалостно заметил Джо.

– Угу… должно быть, я упился, и мое подсознание снова взяло верх… Нет, так нельзя! Джо, я больше не могу! Нужно бросать пить!