Павел Миротворцев - Возвышение Хиспа Страница 36

— Зачем вам оружие? — неожиданно властно и, главное, строго спросила голубоглазая.

— Для красоты, — пожал я плечами. — Как показывает практика, когда люди видят меч на поясе и мою рожу перед собой, у них проявляется намного меньше геройских наклонностей и приступов жадности. Так что меч — это гарантия безопасности других, а то знаешь, я пацифист пацифистом, но даже пьяного орла можно довести до приступа разбуженного гризли. Особенно если не дать вовремя опохмелиться, а я хоть и не орёл, но тоже могу дойти до разбуженного гризли, даже до двух, и малость пошустрее. Меня даже пинать не надо, чтобы побежал, в смысле полетел… я как-то больше сам. В смысле, пинаю сам, по жизни как-то оно так сподручнее, не находишь?

— Он, наверное, пьяный! — «догадался» единственный арбалетчик.

— Правильно! — поддержал я его. — Мыслить надо логически: раз она блондинка, — махнул в сторону голубоглазой, — значит, дура, а раз я красавец орёл, то стопроцентно пьяный. Удобно, не находишь?

— Мне показалось или он действительно назвал нашу королеву дурой? — вкрадчивым шёпотом поинтересовался смекалистый арбалетчик.

В одно мгновение до этого мирно стоявшие и слушающие нашу беседу люди издали разъярённый рёв и бросились всем скопом на меня. Вот и решил дело миром. С другой стороны, я уже пару дней как держал своего Психа на привязи, а это явный перебор. Только Психу вышел облом. Едва успели мои губы растянуться в сумасшедшей улыбке, а глаза отобразить мой истинный облик, как под сводом пещеры прокатился властный голосочек (на «голос» этот крик не потянул):

— Стоять!!!

Все остановились, я тоже, и даже поставил обратно на землю уже подхваченного идиота, который имел неосторожность первым добежать до меня.

— Он не называл меня дурой! — рявкнула она и, повернувшись ко мне, строго спросила: — Ведь так?

— Так ты же блондинка! — недоумённо произнёс я.

— И что? — не врубилась венценосная особа.

— Так все блондинки дуры! — радостно просветил я её.

Похоже, она пыталась спасти меня от немедленной расправы, а теперь откровенно обалдела от такого идиота (ну, то есть меня). Идиота, который сам себе с усердием копал могилу, при этом весело улыбаясь. Впрочем, к моему (вернее Психову) горькому сожалению, дурой местная представительница блондинок не являлась. По крайней мере она, приглядевшись к моему лицу, едва не навернулась с того камня, на котором стояла. Те, кто успел подобраться ко мне достаточно близко, тоже имели «удовольствие» видеть мой фейс, и им явно стало не по себе. Так как сначала один, затем другой, а потом и все рядом стоящие начали медленно, но уверенно пятиться назад, при этом выставив клинки в мою сторону. Я сразу поскучнел и пришёл в относительно нормальное состояние. Сумасшедшая улыбка сменилась на вполне милый сердцу вампира оскал, а глаза утратили свой фанатичный блеск и стали совсем обычными… для меня.

— Ладно, вы шутку пошутили, а я оценил. Теперь мне бы всё же хотелось услышать ответ на свой вопрос.

— Какой? — неуверенно спросила блондинка. Видимо, она опасалась, что я ещё могу чего-нибудь выкинуть (правильно опасалась, я ведь мог, могу и буду мочь!).

— Как мне поговорить с ваттарсами?

— Они ни с кем не говорят, — твёрдо произнесла голубоглазая.

— Надеюсь, ваттарсы — это не те милые создания, которые доставляют сюда людей?

Я даже слегка забеспокоился, потому что предполагал увидеть в водных жителях более развитых созданий по сравнению с теми же осьминогами. В этот момент, словно напоминая о себе, раздался всплеск, в результате чего так и сидящие на щупальце сёстры с визгом попадали в воду. Видимо, осьминогу надоело ждать, когда освободится его щупальце, и он несколько ускорил процесс.

— Нет, это лишь слуги, — произнесла Кела так, будто ничего и не случилось.

— Етто есть хорошо! — бодро произнёс я и парочкой лёгких прыжков с выступа на выступ оказался рядом с девчонкой, а то надоело мне стоять, как дураку, на одном месте и толкать всякий бред.

Молодой парень, который мне показался большим, вблизи оказался ещё больше. Вроде бы при одинаковом росте я был едва ли не в полтора раза меньше него. Оглядев детину с куда большим интересом, чем королеву (что она заметила, и ей это явно не понравилось), я, не удержавшись, ткнул в его бицепс пальцем.

— Силён… но медленный, наверное, до смертельной непозволительности. — Сказав, я тут же потерял всякий интерес к этому молодцу и фривольно приобнял Келу за плечи. — Красавица, не могла бы ты меня всё же проводить туда, где у меня будет больше всего шансов повстречаться с водными жителями? Я был бы премного благодарен!

Резким движением сбросив мою руку, она гордо вздёрнула подбородок и прошипела:

— Иди за мной.

А мне что? Попой она виляла просто превосходно, поэтому пошёл даже с удовольствием, хотя так и подмывало её спросить: всегда ли королева ходит на заурядные разборки с разбойниками? Или всё её королевство состояло из этой двадцатки мужиков? Бедняжка, как же она тогда ещё ходить может? Все эти мыслишки с ещё полсотней других медленно роились в моей голове и жаждали быть озвученными, но я держался! Честное слово, старался отвлечься, настраиваясь на эмоции Солины, и всеми силами сдерживал рвущиеся с языка слова.

Причём я настолько старался не ляпнуть лишнего и почувствовать эльфийку, что совершенно прозевал момент, когда мы вышли из пещеры и оказались под самым настоящим солнцем, да ещё и на краю города. Задумчиво разглядывая совершенно обычное небо с облаками и находившееся в зените светило, я лишь цокнул языком, но этим и ограничился. Местная королева, с предвкушением ожидавшая охов, ахов, вдохов, выдохов, обломалась по всем статьям, я даже спрашивать у неё ничего не стал, но уже через минуту она сама начала мне рассказывать. Видимо, заготовленные слова так и просились наружу:

— Это магия ваттарсов, большинство людей даже не испытывают неудобства от жизни в этом месте. Здесь воздух как на поверхности, есть солнце, идёт дождь, нормальное давление, несмотря на глубину, но отсюда нельзя выбраться. Ещё никому это не удалось, и тебе не удастся, — добавила она пакостливо. — Ваттарсы лишь однажды, когда принесли сюда первых людей, сказали, что это плата за смерть их детей. Больше они ни с кем не говорили.

— Ясненько, — нарочито незаинтересованно произнёс я.

Девчонка опять пыталась дождаться от меня самостоятельных вопросов (щаз-з!), но я хранил гордое молчание (лучше поиздеваюсь, вопросы можно задать и потом). Пока же занимался тем, что разглядывал город и ничего необычного в нём не видел. Город как город, обычные дома, такие же, как и в Хогарте, а безоблачное небо над головой и светившее солнце лишь дополняли вполне привычную картину. Казалось, что это просто ещё одна из улиц Хогарта, только улица, по которой я не ходил, и выглядит она намного чище по сравнению с остальными. По виду людей нельзя было сказать, что жизнь им не нравится. Бегали дети, смеялись взрослые, из трактира прямо к нам под ноги выкатился какой-то пьяница, пробежала чья-то кошка. Не было ни единого намёка, что люди чувствуют себя взаперти и очень переживают из-за своего вынужденного заточения.

— Большинство жителей никогда и не были на поверхности, — окончательно сдалась голубоглазая и принялась обстоятельно про всё рассказывать. — В последнее столетие с поверхности прибывает меньше ста человек в год, хотя в первое время народ прибывал тысячами. У нас в гавани стоят сотни различных кораблей. Ваттарсы не дают им гнить, и поэтому выглядят они в точности, как выглядели сотни лет назад. Здесь собственный мир, который почти ничем не отличается от мира на поверхности. Пещеры тянутся на многие лиги во все стороны, и мы ещё за все три столетия не достигли их конца. Сейчас ты идёшь по столице, но, помимо неё, есть ещё четыре города почти такого же размера. У нас есть свои поля, леса и даже моря. Прибывшие с поверхности люди довольно быстро привыкают к местной жизни и почти не чувствуют разницы. Со временем и ты привыкнешь.

— Я же говорю, я тут проездом, — беззаботно произнёс я, разглядывая местную церковь. — Ты меня лучше к ваттарсам проводи.

— Ко мне обращаются «ваше величество»! — прошипела она.

Внимательная до одури, я ей «тыкаю» уже с час, а она только заметила.

— Как скажешь, большая ВВ, — всё с той же беззаботностью произнёс я.

— Сейчас как прикажу своим людям…

— Приказывай!

— …пойти во дворец, так и будешь искать сам своих ваттарсов.

Уела. Нет, правда уела! Хотя…

— Так можешь приказывать, а сама проводи, проводи…

Уел! Нет, правда уел!

Больше она со мной препираться не рискнула, в результате чего дальнейший наш путь прошёл во взаимном молчании. Королева — обиделась, а вот почему не болтал я, не знал даже сам. Трудно себе представить, но мне просто не хотелось.