"Фантастика 2023-154". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Барон Алексей Владимирович Страница 366

– Тебе известно, чем отличается визуальная магия от гипномагии? – спросил он.

– Визуальная магия – это магия иллюзий. Из колдовской энергии создаются реально видимые, но при этом неощутимые предметы.

– Да, обычно внос нескольких нереальных предметов в реальное окружение, – подтвердил Ментепер. – Например…

Над ним возникло какое-то клубящееся желтое облако, и я понял, что это рой шершней. Он переместился, управляемый колдуном, облетел зал, а потом помчался на меня. Я невольно зажмурился, когда они пролетали сквозь меня, но даже не ощутил ни малейшего дуновения от их движения.

– Они не жужжали, – констатировал я.

– Если бы они жужжали, это уже была бы гипномагия. Дальше!

– Гипномагия, – продолжил я. – Эта высшая форма иллюзорной магии, но она имеет направленное действие на определенный субъект или группу.

И смолк, вспоминая, что я там вычитал в свое время в учебнике магической теории.

– Хм, – Ментепер не стал ждать моего ответа. – С помощью гипномагии, в отличие от визуальной, можно вводить в сознание субъекта не только вид несуществующих вещей, но и звуков, запахов, прикосновений, то есть управлять всеми органами чувств. Например…

– Пример уже приводился с моим ухом, – поспешил опередить его я.

– Ну да. Так вот, высшим искусством владения этой магией является управление и контролирование сознания, когда полностью меняется окружение. Например, смена дня ночью, смена безлюдной пустыни шумным городом с полным списком долженствующих ощущений.

Хижина вдруг исчезла, а я неожиданно провалился в болото, увязнув по самое горло. Ментепер сидел уже не на кресле, а на замшелом пне и наслаждался зрелищем моего барахтанья в мерзкой, холодной и вонючей жиже. Я остановился, поняв, что это все равно бесполезно. И тут же ушел в топь с головой, чувствуя, как эта дрань попадает в рот и глаза. Я понимал, что задыхаюсь, но за несколько мгновений до того, как это произошло бы, иллюзия исчезла. Я вновь стоял на твердом полу, одежда оказалась суха, лишь во рту словно чувствовался вкус гнилой воды и тины. Ментепер усмехался.

– Это называется послевкусие…

Я побледнел, но заставил унять свою злость.

– А откуда ты знаешь, – поинтересовался я. – Как должен себя чувствовать человек тонущий в болоте? Для этого тебе бы самому следовало оказаться на его месте, чтобы передать точно эти ощущения.

– Вовсе не обязательно. У меня просто богатое воображение. Очень богатое, – зло посулил он.

Вот так замечательно началось мое обучение. Уроки происходили исключительно ночью до рассвета, затем я спал до полудня, а после этого превращался в слугу своего учителя: ухаживал за обоими конями, готовил еду, убирал дом и ходил в лес за дровами и на охоту, для чего Ментепер дал довольно плохенький лук, заодно выкапывая нужные старику коренья. На уроках колдун всласть измывался надо мной, а днем запрещал пользоваться магией, и приходилось все делать вручную.

Зима наступила холодная, с обильными снегопадами. Дом постоянно заносило сугробами, и Ментепер посылал меня в лютый мороз, чтобы я расчищал снежные завалы, опять-таки без помощи магии, приговаривая, что мне полезен физический труд.

Одним ранним утром он бесцеремонно растолкал меня.

– Одевайся, мы едем на охоту.

– Охоту? – я удивленно посмотрел на него. – Там все завалено снегом.

– Не волнуйся, добыча от нас не убежит.

Я выбрался из теплой постели, оделся и вышел наружу. Ментепер уже сидел на гнедом жеребце. Я вскочил на Шэда. Мы не спеша тронули коней, проваливающихся в снег по колено при каждом шаге. Ментепер покосился на меня.

– Так как ты все же приручил его?

– Шэда?

– Шэдоу умная, но уж больно непослушная бестия. Просто «ладить с лошадьми» в его случае не достаточно.

Его интерес мне не понравился. Кто знает, а не специально ли он подарил непослушного коня моему отцу, надеясь, что тот свернет шею или не увернется от копыт? Я отогнал подобные мысли прочь. Глупо. Ментепер давным-давно отказался от власти над темной обителью, хотя иногда давал советы и высказывал какие-то пожелания насчет текущей в ней жизни. Но это являлось большой редкостью. К тому же его могущество позволяло покончить с любым колдуном, не прибегая к дополнительным мерам.

– А у меня получилось, – с недовольством отозвался я.

– Вот как? Но если я прикажу ему, тебя он не послушает, – Ментепер выкрикнул команду.

Шэд взвился на дыбы. Я, еще полусонный и расслабленный, кувыркнувшись в воздухе, свалился в глубокий снег.

– Шэд! – возмутился я.

Конь виновато склонил ко мне голову. Я вцепился ему в гриву, и он вытянул меня из сугроба.

– Меня он тоже иногда слушает, – пробурчал я, забравшись в седло, задавив желание проверить слова Ментепера, кого же конь в действительности послушает: меня или его. Ко мне вернулась осторожность.

Ментепер усмехнулся и хлестнул своего скакуна плетью. Я не успел удивиться тому, как он собирался скакать по снегу. Впереди открылся портал, и гнедой прыгнул в него. Шэд прянул следом, словно привязной. Спустя миг и мы пролетели проход. В лицо ударил теплый воздух. Вокруг раскинулись южные земли. Ментепер скинул с себя меховую накидку, я стащил плащ. Кони ступали по заросшему низкорослым кустарником и луговой растительностью взгорью, прокладывая путь в густой траве и поднимая нас на один из холмов.

– Иногда отправляюсь сюда, когда надоедает зима. Здесь никогда не выпадает снег.

Я не успел ничего ответить – под ногами разверзлась пропасть. Перед нами глубоко внизу раскинулось огромное озеро. С противоположной стороны с высокой скалы падал водопад.

– Захватывает дух, не правда ли? – поинтересовался Ментепер.

Мы поехали дальше, огибая озеро по правому берегу, скоро выехали на тропу, и дорога стала легче. Солнце припекало, и меня немного разморило.

– Тэрсел!

Я очнулся, когда рядом зашипел Ментепер. Вокруг все так же высились холмы, водопад стал заметно ближе, и уже слышался шум падающей воды. А прямо перед нами на холме прилепилась деревня. Я с непониманием воззрился на учителя.

– Ты помнишь, для чего мы сюда приехали?

– Да, но…

– Разве я сказал, что это будет обычная охота?

У меня перехватило дыхание. От выплывшей в уме догадки по коже прошел мороз, словно мы вновь оказались в землях подвластных зиме. Вспомнился деревенский староста, поведавший Гасту о том, как темные колдуны извели деревню, Перл и малышка Сэлли…

– Чего ты побледнел? Тебе ли впервой убивать? Не ты ли так изощренно избавился от нескольких колдунов, слишком глупых и недальновидных? Даже твой конь убил одного, подчинившись твоему желанию.

Мне показалось, будто я оказался в западне.

– Не думаю, что это происходило по моей воле… Откуда ты узнал?

– Бэйзел как-то интересовался у меня, как можно противостоять гипномагии. Конечно, он не мог не упомянуть о причине своего беспокойства…

– Как бы там ни было, я не собираюсь принимать в этом участие.

– Разве я спрашиваю твое мнение? – Ментепер тронул коня. – Или ты думаешь, что у тебя есть выбор?

Шэд последовал за ним. Я хотел остановить его, но осознал, что не могу пошевелить и пальцем.

Кони перешли с шага на рысь, а потом на галоп. В деревне, между тем, нас заметили. Фигурки людей бросились в рассыпную, стараясь укрыться в подлеске. Судя по их реакции, они отлично знали, чем им грозило посещение Ментепера. Но нашлись и те, кто в отчаянии решил оказать сопротивление. Ментепер опрокинул одного, бросившегося на мага с топором. Шэд, яростно захрапев, обрушил копыта на голову другого бедняги вставшего у нас на пути с палкой. Я вцепился в седло, едва не свалившись, вновь почувствовав свободу действий. Моя ладонь легла на шею коня, успокаивая его.

– Тише, Шэд, тише, – я чуть потянул повод.

Конь перестал храпеть и постепенно успокоился, вывернул голову, и на его морде мне даже почудилось удивление. Я почти не сомневался, что Ментепер управлял его волей также с помощью гипномагии. Я посмотрел на колдуна. Рядом с ним стоял, человек, отважившийся напасть на него. Топор теперь валялся в стороне, а сам мужчина стоял, словно оглушенный, ничего не замечая вокруг. Ментепер накинул ему веревочную петлю на шею и затянул. Закончив, он обратил взгляд на меня.