Валерия Осенняя - Говорящая с камнем (СИ) Страница 37

Она откликнулась. Резко и неожиданно! Вырвалась из солнечного сплетения, окутывая меня в плотный защитный кокон.

— Адептка Ханна?!

Испуганно вздрогнула, понимая, что преподаватель видел чистую энергию без всяких пассов и формул.

— Как вы это сделали? — без предисловий поинтересовался он, загоняя меня в тупик.

— Я… — это же надо было так глупо попасться. Мне удавалось столько времени обманывать, а в итоге…

— Ханна, — угрожающе. — Я жду ответов.

— Я… я вызвала чакру!

— Это я видел, но как? — он приблизился ко мне, одновременно пассами захлопывая все двери. Близко-близко подошел, неожиданно беря мои шнурочки с камнями, висевшие на шее.

— Вы не носите амулет пентакля. Я заметил это еще раньше, и мне бы хотелось услышать ваши объяснения.

Что же делать? Правду не могу сказать. Никто не должен знать, кто я!

— Не хотите говорить? Обещаю не допытываться, если приведете логические аргументы, почему я не должен этого делать.

— Потому что это не моя тайна.

— Слабовато…

— Это касается моей семьи и тайны рода, знания, о которых я не имею права рассказывать.

— Уже лучше. Так и быть, — его хитрая улыбка совершенно мне не понравилась. — В связи с такими обстоятельствами, у меня есть для вас новое задание…

Сглотнула, предчувствуя нечто нехорошее. Что он уже задумал?

— Не бойтесь, Ханна, — он отпустил мои многострадальные камушки и протянул руку. Неуверенно вложила свою холодную ладошку в его, чувствуя приятное покалывание.

— Вы, наверное, не помните, как спрашивали, верю ли я в духов…

На душе похолодело. Великий эфир, когда?! Когда я такое спрашивала?

— В ночь, когда третьекурсники решили устроить себе праздник, — словно догадываясь о моих мыслях, объяснил профессор.

Он осторожно притянул меня к себе, заставляя смотреть в его ярко-зеленые глаза. В них мелькали светлые блики, которых я почему-то раньше не замечала.

— Ты очень забавно пытаешься скрыть правду, — продолжил мужчина, все сильнее меня пугая, — а сегодня и вовсе раскрыла себя.

— Что вы…

— Не стоит, — преподаватель покачал головой. — Не стоит задавать вопросов, на которые ты еще сама не готова дать ответ.

Но я и так все поняла. Он знает! Точно знает… или догадывается.

— Ты не просто способная адептка, а имеешь преимущество перед другими. Я прекрасно заметил, что ты не используешь пентакль, даже когда он на тебе. Не раз замечал, как твоя сила не подчиняется магическим формулам и пассам, хоть ты и стараешься выполнять все правильно. И камни… они слушаются тебя. Такое подвластно либо очень могущественному магу пятой степени, либо…

Взгляд. Этот проницательный серьезный взгляд словно проникал в саму душу. Сердце забилось быстрее, спина вспотела и стало тяжело дышать.

— Жаль, что многие утратили веру. Маги ныне полагаются только на себя, позабыв о силе духов.

— Профессор Крэйф, я не понимаю… — последнее, что смогла выдавить из себя, замечая легкую усмешку, тронувшая его губы.

— Понимаешь, Ханна, — профессор неожиданно закрыл глаза, и я ощутила силу, идущую от его ладоней. Мягкая и теплая, она проникала в меня, дарила покой, и, что самое странное, чакра отзывалась на его магию.

— Я не ошибся, когда решился взять еще совсем девчонку в команду. Если правильно использовать твой дар, победа нам гарантирована…

Последние слова неожиданно развеяли все волшебство, возникшее от нашего соприкосновения. Это заметил и профессор, который только улыбнулся и серьезно произнес:

— Тебя слушаются камни, но ты совершенно не умеешь взаимодействовать с другими стихиями. Да, ты пытаешься, я вижу твои успехи, но этого малого. Я не зря тебе на наших уроках давал формулы связки, но теперь мы перейдем непосредственно к выбросам силы. Не стоит тратить время на пассы и запоминание формул, если они тебе не нужны.

— Но другие могут понять… — совсем сиплым голосом проговорила я, понимая, что меня просто хотят использовать для победы, иначе давно бы выдали.

— Не надо бояться меня, — мои мысли вновь были угаданы. — Я никому не скажу о тебе, а люди давно перестали верить в духов. Поверь мне, никто ничего не поймет.

— Почему вы так хотите победить? — прямо спросила я, ни разу до этого не задумываясь, что двигает учителем. Величие и признание? Не думаю. К этому, скорее, стремится Фран, но…

— Ты очень необычная Ханна. За все это время ты даже не поинтересовалась, за что борешься. Впрочем, это и не удивительно. Ведь вы отличаетесь от нас…

Я слышала гулкий стук своего сердца, медленно отступая от мужчины. Он давно уже отпустил мои ладони, но я все еще чувствовала в них покалывание.

— Вы так и не ответили…

— Желание, Ханна. На турнир явится Великий маг четырех стихий и выполнит самую заветную мечту каждого… участника победившей команды.

— И каково же ваше?

— Показать истинную сущность магии. Вернуть людям веру в духов. Ты ведь знаешь, что именно мы отказались от вас. Когда-то давно духи существовали наравне с людьми. И маги напрямую взаимодействовали со стихийными духами, обращаясь непосредственно к чистой силе. Но магия развивалась вместе с миром и людьми. Маги поняли, что не нуждаются в духах, зазнались и решили перенять всю магию себе. Думаю, ты наслышана о Кровавом Холоде, когда, пользуясь слабостью духов перед суровой зимой, люди уничтожили…

— Не надо, — тихо перебила я, действительно прекрасно зная, о чем он. Каждый дух изучает историю. Нет ни одного, кто бы не был осведомлен о том, что привело к падению духов в нашем мире. Но откуда профессор Крэйф о нас знает? Однако спросить я не решалась, а он и не спешил объяснять.

Почему он хочет нашего возвращения?

— А у тебя есть желание? — неожиданно спросил профессор, с любопытством заглядывая мне в глаза. — Чего бы ты хотела, Ханна?

Чего? Я задумалась и сказала прежде, чем поняла, что учителю этого знать не стоит.

— Мама… мне бы хотелось хотя бы разочек с ней поговорить.

— Она была человеком? — догадался профессор, и мне отчего-то стало неуютно. Он слишком много о нас знает. Духи не могут умереть или быть убитыми, только уйти по своему желанию, покинув народ. И даже уходя, они являются на искренний зов потомков.

— Ханна, — его голос вдруг изменился. Стал мягче? Не знаю, но он еще ни разу не произносил так мое имя. С какой-то затаенной грустью.

— Поверь, я знаю, что такое потерять близкого. И знаю, что тебя теперь мучают вопросы. Я готов ответить, но не следует меня бояться. Я хочу лишь одного — победы. И сделаю для этого все.

Вместо того, чтобы успокоить, его слова только сильнее напугали. Он понял это. Положил ладони мне на плечи и серьезно проговорил:

— Моя сестра вышла замуж на одном из вас. Здесь нет никакой подоплеки. Я так хорошо о вас знаю, потому что в свое время сам с отцом отдал ее замуж за духа.

— За какого? — вот тут уже у меня проснулось любопытство. На удивление, преподаватель не стал скрывать, серьезно ответив:

— Небесные духи ветра…

И тут я вспомнила. А ведь отец тоже хочет меня выдать замуж за одного из них, точнее за наследника Небесных вершин. Губы тронула грустная улыбка.

— Мне известно о ситуации среди духов, — неожиданно проговорил профессор. — И о том, что вас настолько мало, что приходиться идти на смешение кровей.

Он угадал мои мысли. Преподаватель прав. Именно поэтому отец принял столь неожиданное решение, с которым не все согласны, по крайней мере, те, кто жаждет иметь чистоту рода. К примеру, мой брат. Но папа поступает правильно, ведь горных духов не так уж и много. Вот только я не готова жертвовать своей свободой!

— И поэтому, Ханна, нам следует как можно лучше тебя подготовить! — закончил мысль мужчина. — Мы воспользуемся преимуществом горных духов и силы человека, что течет в твоей крови…

Кутаясь в теплый вязаный шарф, который мне одолжила Эри, я в предвкушении зашнуровывала коньки. Коньками у людей назывались сапоги с лезвиями на подошве. Как сказал Эвин, благодаря им можно легко скользить по льду. Но я и сама это видела. Лавки для переодевания обуви располагались прямо у деревянных бортиков, за которыми на созданном магически льду катались веселые люди. Правда, многие из них часто падали, и очень больно падали, как по мне. Но, кажется, людям было все равно, они вставали и ехали снова, весело смеясь, догоняя друг друга. А вот кто-то держался постоянно за бортик. Чувствую, я буду из числа этих неудачников.

— Готова? — спросил Эвин, увидев, что я, наконец, справилась со шнуровкой. Ловко подойдя на своих коньках, он помог мне подняться. Ноги сразу напряглись, как при подъеме по крутой горе, только в сто раз хуже. Я зашаталась, словно пьяная, но Эвин крепко держал меня.