Александра Христова - Мертвое солнце Страница 37

Умяв с десяток пирожков, я почувствовал себя более-менее сытым. По крайней мере, желудок уже не порывался исполнять арию голодного из оперы «Есть хочу!».

«Когда я ем, я глух и нем». Фраза полностью про меня, потому что я ухитрился не заметить, как звон посуды и стук ножей стих, и, когда на соседнюю табуретку бесшумно опустился повар, то я вздрогнул от неожиданности.

— Ты чего такой грустный, малыш? — Добродушно прогудел мужчина.

Я привычно поморщился на такое обращение, но ничего не сказал. А что тут можно сказать, если я ровно в пять раз тоньше мужчины, а моя голова едва достает ему до подмышки? На правду не обижаются.

— Да достало все, — вздохнул я. — Надоело, что меня считают ребенком, надоело, что со мной и обращаются, как с ребенком! — сорвался на крик я. — А больше всего меня достало то, что я сижу в этой богом проклятой долине, как в тюрьме!..

Стеклянный графин с соком, поставленный на стол поваром, жалобно крякнул и разлетелся на осколки. Хорошо хоть, что сока было немного…

— Тише, малыш. Тише. На пирожок, — Цеас сунул мне в зубы очередной хлебобулочный шедевр кулинарного искусства и сурово взглянул на тряпку возле печки, отчего последняя быстро взлетела и начала убирать осколки. — Ты мне так всю посуду перебьешь.

— Прости, — мне стало стыдно. В самом деле, чего это я срываюсь на ни в чем не виноватого повара?

— Да ничего… Скажи, а ты войну устраивать не пробовал? — Внезапно поинтересовался мужчина.

Я поперхнулся пирожком.

— Че… кхррр… чего? — Прокашлявшись, переспросил я.

— Войну, — безмятежно повторил повар. — Знаешь, как дети воюют со своими родителями? Ничего смертельно опасного, но проблем в итоге столько, что проще ребенку уступить. Я сам так воевал со своим дядей, когда он не хотел отдавать меня на обучение в гильдию поваров.

Я задумался. Хм… А это идея. Не зря же в детстве моим любимым фильмом был «Один дома». Пора бы вспомнить, что дома, помимо основного прозвища, меня звали «дьяволенком». Впрочем, в школе «дьяволенок» быстро трансформировался в полноценного «дьявола во плоти».

На моем лице появилась злорадная усмешка. Эльфийские родственники не хотят считать меня взрослым? Что ж, с детей гораздо меньше спроса. А вот возможностей напакостить ближнему своему, да так, чтобы он взвыл на все луны сразу, гора-а-аздо больше!..

Поблагодарив ухмыльнувшегося повара за дельный совет, я сцапал с блюда последний пирожок и вышел из кухни.

— А нам все равно, а нам все равно, — безмятежно напевал я, старательно поливая лестницу водой и разглядывая светившую в окно красноватую луну. Еще с десяток полных ведер парили рядышком со мной в воздухе. А? Зачем я это делаю? А как же иначе? Сейчас я пропитаю ковер на лестнице водой, потом все это заморожу — и вуаля! Ледяная горка для эльфов — именно эльфов, людей я предупредил, чтобы не смели завтра высовываться из своих комнат — готова! Что? Клыкастики могут упасть и разбиться? А вот специально для таких случаев я установил внизу лестницы большой «воздушный батут», активирующийся только в том случае, если на него кто-то сверху упадет. Уже предвкушаю, как я буду наслаждаться зрелищем подлетающих вверх и матерящихся эльфов. Сползти с моего «батута» прежде, чем их укачает до состояния нестояния, они все равно не смогут — заклинание их просто не отпустит. Так что значительное расширение ругательного лексикона мне гарантировано!

«Батут» был моей личной разработкой, а точнее, капитальной переделкой стандартной «постоянной воздушной подушки». И самое главное, что убирался «батут» совсем иначе, чем «подушка». Я этим заклинанием очень гордился и никому не рассказывал о нем, считая, что его час еще настанет. И вот, час настал!

Заморозив лестницу и наложив на нее иллюзию, отчего ступеньки приобрели прежний, «дополивочный» вид, я довольно кивнул. Ловушка «заставь эльфов скользить, летать и материться» готова! Название, правда, немного корявое, зато как точно оно отображает суть!

Тяжело вздохнув, я приступил к самой неприятной части моего плана — направился в ненавистные мне подземелья.

Как оказалось, под замком была огромная, многоэтажная сеть подземелий, которые даже за прошедшие со смерти Госпожи семь улэдов не удалось полностью очистить. Вот и сейчас в одной из дальних темниц я нашел пригодный для моих целей чистенький скелетик, судя по странным отросткам на лопатках, принадлежавший какому-то невезучему сильфу. Укрепив скелет десятком заклинаний, чтобы он не развалился на отдельные косточки, я поволок его наверх. Этому скелетику предстояло сыграть главную роль в моей задумке.

Притащив скелет в обеденный зал, я сгрузил его у входа и хмыкнул. Ну что ж, приступим…

Благословен будь тот, кто первым начал применять магию иллюзий! Дважды благословен будь Элли, научивший меня ей! И трижды будь благословенна Саила, которая во время моего обучения требовала, чтобы я не смел ограничивать себя жесткими рамками заклинаний и активно использовал фантазию!

Получившееся зрелище пробрало даже меня. Что уж тут говорить о не закаленных голливудскими ужастиками эльфах…

Просторный зал стал напоминать логово упырей. То есть, практически полное отсутствие света (несколько повисших на паутине свечей не в счет), куча паутины, гробики вместо стульев, весьма… специфическая еда на столе и несколько призраков, вальяжно летающих по залу. Над привидениями я нахохотался до истерики — мои призраки выглядели точь-в-точь как привидения из «Каспера»! Другие почему-то у меня не получались.

Свой искалеченный стульчик я превратил в некое подобие трона, на который и был усажен в позе усталого Темного Властелина скелетик. Вот где я дал волю моей бурной (и буйной тоже!) фантазии!

Кости скелетика были выкрашены в угольно-черный цвет с кроваво-красными, ярко светящимися прожилками. На черепушке я создал роскошные витые, круто загнутые рога, глазницы подсветил ярко-алыми огоньками. Также скелетик обзавелся огромными — даже больше моих — дымчато-черными крыльями с периодически пробегающими по ним алыми всполохами. Кр-р-расота!..

Скелетик сидел на троне, сжимая в правой руке громадный трезубец (я не удержался), а левой, подперев голову, облокотился на подлокотник трона. Красные огоньки в глазницах мягко мерцали, так что создавалось ощущение, что дух, избравший себе такую… необычную оболочку, сейчас спит.

Отойдя к дверям и окинув получившуюся картину взглядом, я удовлетворенно хмыкнул. Та-а-ак, а теперь — проверка! Поставив «заглушку» на зал, я активировал получившуюся иллюзию.

Скелетик лениво поднял голову, обвел взглядом зал, не задерживаясь на деталях, и уставился на меня. Полыхнул глазами, ощерил в оскале удлинившиеся клыки и, внезапно дико взвыв, отчего привидения в ужасе разлетелись по разным углам, запрыгнул на стол и, угрожающе потряхивая трезубцем и отбивая ритм собственными костями, изобразил нечто среднее между чечеткой и пляской святого Витта*, при этом что-то немелодично завывая. Закончив сие действо, скелетик спрыгнул со стола, распахнул полыхнувшие багровым цветом крылья и, угрожающе наставив на меня трезубец, принялся приближаться. Я поспешил остановить иллюзию — в следующий момент скелет бы завыл и принялся гонять меня по всему замку. Настроить иллюзию так, чтобы скелетик гонял сразу целую группу, у меня, к моему огромному сожалению, не получилось. Так что какому-то ушастому бедолаге, благополучно преодолевшему все мои ловушечки и добравшемуся-таки до зала, си-и-ильно не повезет!..

Устало зевнув (все-таки глухая ночь на улице), я вышел из зала и пошел устанавливать остальные ловушки. Конечно, не такие сложные, как в обеденном зале (еще бы, там я больше сеада потратил на установку иллюзий), но не менее коварные. Например, в одном из главных коридоров я установил два дли-и-инных «батута»: на полу и потолке. Кроме того, поставил в самом начале коридора небольшой многоразовый самоактивирующийся «воздушный молот», придающий ускорение всем, кто пожелает здесь пройти. А еще я хотел сделать так, чтобы ступеньки одной из лестниц начинали громогласно лаять и хватать клыкастиков за ноги, когда те будут спускаться. Не получилось… Что ж, окраска волос на ближайшие сутки в милые моему сердцу цвета российского флага — тоже неплохо.

Про всяческие мелкие иллюзии я уже не говорю — здесь моя фантазия разыгралась не на шутку. Оранжевые летающие и гавкающие крокодильчики, зеленые мяукающие зайцы с громадными дубинами наперевес, льдисто-голубые с нежно-розовыми узорами на крылышках летучие мыши, распевающие (а точнее, громогласно завывающие) немузыкальными голосами все песни, какие я только мог припомнить, причем каждая мышка пела что-то свое… Под конец я уже и сам подумал — не переборщил ли? Но времени убирать все наколдованное уже не было — близился рассвет.